Раскачивается маятник —

Натянуты струны лир.

Застыл на бульваре памятник —

Стекает поэзия в мир.

6 июня 2005 г.

Ты тоже стремишься в поэты —

Унылые вирши слагать.

Не сетуй на время, не сетуй.

Попробуй его оседлать.

Попробуй за хвост, как комету

Поймать удалого коня

И мчать от рассвета к рассвету,

Ни в чем никого не виня.

Попробуй с сумой за плечами

Бродягой пойти по Руси.

Осенними злыми ночами

Природе шептать лишь: «Прости!»

Попробуй чужие сонеты

И рифмы не брать напрокат.

Подслушав лягушек дуэты,

Гимн жизни пропеть на закат.

Попробуй осилить все это

И, если ослабнешь в пути,

Попробуй к могиле поэта

Осенний букет принести.

3 июня 2005 г.

«Белая береза под моим окном», —

Девочка читает чистым голоском.

Без подсказки взрослых – помнит наизусть

Те слова, где скрыта песенная грусть.

Подрастет девчонка – в свой узнает срок,

Как любил Россию автор чудных строк,

Как ему певала песню в детстве мать,

Как от этой песни сердца не унять.

Только б не стиралась букв старинных вязь,

И родное слово не втоптали б в грязь.

Только бы звучало чистым голоском:

«Белая береза под моим окном».

2007 г.

Девочка родилась на заре перед восходом солнца, когда в небе появляется утренняя звезда Венера, самое яркое после Луны светило. Мать, как бы уступив свое место на земле новой разгоравшейся жизни, сама быстро угасла. Отец, астрофизик по профессии, оставшись с крохотной дочуркой на руках, должен был сделать выбор: либо серьезное занятие наукой, либо родное дитя. Он выбрал дочь, дав ей имя Венера. Мечты об открытии внеземных цивилизаций, о кандидатской и докторской степенях остались в прошлом. Земная Венера остепенила отца-астронома, став для него целой неизведанной планетой, требующей постоянного изучения и наблюдения. Оставив науку, отец пошел работать в среднюю школу рядовым учителем физики и астрономии, стараясь все свободное от уроков время проводить с дочерью. Когда Венера подросла, отец во время школьных каникул стал брать ее с собой в многодневные походы по родному краю. Учил Венеру находить дорогу по Солнцу, ставить палатку, разжигать костер, даже удить рыбу и варить уху в походном котелке, а ночью при свете Луны читал ей стихи Маяковского, слегка переделав их на свой грустный лад.

В синем небе звезд до черта,

Если б я мамашей не был

Был, конечно, звездочетом.

Венере стихи казались очень забавными, она смеялась, слушая их, и засыпала со спокойной улыбкой на лице. А отец с грустью смотрел в звездное небо и чуть слышно, чтобы не разбудить спящую Венеру пел:

Ты у меня одна заветная,

Другой не будет никогда.

Дочери полюбились походы с отцом. Целый мир звуков и красок открывался ей и в весеннем лесу, пробуждающемся к новой жизни, и в опустевшем осенью поле, над которым с прощальным курлыканьем пролетали журавли. «Куда они летят, папа?» – спрашивала Венера отца. «На зимние квартиры. Осенью птицы улетают зимовать в теплые края», – отвечал отец. «А люди?» – не унималась дочь. «А люди остаются ждать их возвращения у теплого очага». «Вот бы и нам полететь вслед за птицами, побывать на их зимних квартирах», – мечтала Венера. «Ты везде еще успеешь побывать», – обещал ей отец. «А ты?» – пугалась дочь. «Ну и я конечно, вместе с тобой. Куда же мы друг без друга?» – успокаивал ее отец, отводя глаза в сторону. Он знал о притаившейся в нем болезни. Ранняя смерть жены подкосила и его силы, и только безграничная любовь к дочери, смешанная с тревогой за ее судьбу, поддерживала отца, помогала сопротивляться недугу.

Шли годы. Из смешной маленькой девочки Венера превратилась в очень живую, спортивного вида девушку с лукавинкой в карих глазах и белозубой улыбкой. Внешне ничем не примечательная (подруги даже считали ее дурнушкой), но веселая и общительная, она быстро становилась душой компании и пользовалась успехом у мужской половины человечества ничуть не меньшим, чем ее красивые неприступные с виду сверстницы. Учеба давалась Венере легко. Отец с детства приучил ее беречь время, и она успевала решительно все: и танцевать на школьных вечерах, и готовиться к выпускным экзаменам, и ходить с одноклассниками в туристические походы. Жизнь улыбалась Венере во всем, а она, согретая любовью отца и вниманием друзей, улыбалась жизни в ответ. Да и о чем было грустить в ее годы?

Но беда уже подстерегала Венеру. Вернувшись с выпускного вечера, как полагается, под утро, она нашла родной дом опустевшим. Соседи сообщили ей печальную весть – ночью отца увезла карета скорой помощи с острым сердечным приступом. Дочь как была в бальном платье и белых туфельках, так и помчалась к отцу в больницу, думая только об одном: «Успеть, успеть».

Но она опоздала. Отец умер на заре, перед восходом Солнца, когда в небе появляется утренняя звезда Венера.

Птицелов

Смерть отца стала первым серьезным ударом судьбы для совсем еще юной девушки и неизвестно, как смогла бы она одна пережить такую потерю, но в это время в ее жизнь вошел новый человек. Оставшись без отцовской поддержки, Венера поступила на вечернее отделение биофака и пошла работать на кафедру лаборанткой, где и познакомилась с молодым аспирантом-орнитологом, «птицеловом» – как представился он ей при первой встрече. На Венеру пахнуло детством, счастливым и безоблачным. Она впервые после смерти отца улыбнулась, а вскоре к ней вернулись ее обычная жизнерадостность и общительность. Жизнь взяла свое.

Птицелов постоянно напевал, чуть фальшивя:

Трудно дело птицелова

Заучи повадки птичьи,

Помни время перелетов,

Разным посвистом свисти.

Он объяснял лаборантке сложный механизм миграции птиц и необходимость их кольцевания, а вскоре окольцевал и саму Венеру, поселившись в ее опустевшей после смерти отца квартире. Защитив диплом с отличием, Венера с головой ушла в научную работу мужа, став для него и домашним, и ученым секретарем: ездила с ним в научные экспедиции, помогала обрабатывать собранный материал, переводила статьи по орнитологии из иностранных журналов, а в свободное от научной работы время вила гнездо, устраивая семейный быт.

«Повезло нашему птицелову. Птица-секретарь в сети попалась», – шутили на кафедре. Мужа забавляла эта шутка, а Венеру задевала и огорчала. «Птица-секретарь – хищница», – всерьез возражала она против такого сравнения.