Ко мне в архив бегал ординатор первого хирургического отделения. Коротко стриженный юноша с широкими скулами, по фамилии Гайдамаченко. Я тогда была глубокой девушкой, а он, поганец, отпускал врачебные шутки и норовил щипнуть меня за задницу. Сижу, бывало, склонившись над очередной разваливающейся историей чьего-то холецистита, стараясь угадать, что ж там сделали в конце концов – резекцию или инъекцию, и вдруг… между пыльных стеллажей с историями человеческих страданий возникает статный Гайдамаченко. Появлялся он бесшумно, в операционных бахилах, клал мне узловатые пальцы со стрижеными ногтями на плечи. Я вздрагивала, аж подпрыгивала русая коса, натурально до пояса, а Гайдамаченко нагло ухмылялся и прилаживался целоваться.

Мою честь, как правило, спасал заведующий реанимацией доктор Лившиц, искавший сестру-хозяйку, которая не давала ему обещанного спирту, и зычным басом отпускавший двусмысленные шутки в наш адрес. Гайдамаченко был еще мальчишкой, поэтому краснел и убегал в первую хирургию на обход.

А потом Гайдамаченко отбила грудастая медсестричка из оперблока. Эх, не судьба!

Раздался телефонный звонок. Антон, поздоровавшись, передал трубку мне. Звонила Надюха, моя бывшая коллега по журналу «Фикусы».

– Машка, ты работу ищешь? Срочно кидай мне на почту резюме. Срочно! У нас в журнале «Галя» вакантно место редактора.

– Что за «Галя»?

– Да какая разница! Ты, главное, не тяни. Я уже про тебя сказала, так что завтра с утра дуй в редакцию. И веди себя поприличней, не говори лишнего.

– Антон, – сказала я мужу, положив трубку, – внутренний голос говорит мне, что я нашла работу.

– Внутренний? – переспросил муж, вновь углубившийся в телевизор. – Это он звонил?

Редакция дамского еженедельника «Галя» квартировала в большом офисном здании практически в центре Москвы. Охранник долго и придирчиво изучал мой паспорт.

– Вы к кому? – хмуро осведомился он.

– Я на собеседование, к Сусанне Ивановне.

– А, в «Галю»? – сочувственно покачал головой охранник. – Если курите – не признавайтесь.

На третьем этаже лифт застрял. В кабинке кроме меня оказались замурованы толстая тетка с полосатой сумкой на колесиках – такие обычно покупают журналы оптом в редакциях, а потом продают их у метро – и высокий бритый юноша, с почти голым черепом.

Тетка сразу стала возмущаться, давить серым пальцем аварийную кнопку с колокольчиком и стучать в металлическую обшивку лифта.

– Суки какие… Вот суки какие… – ругалась она. – Деньги какие берут, а лифта починить не могут!

– Не шумите, барышня, – спокойно сказал юноша, – больше получаса в этом лифте никто не сидел.

Серые глаза, точеный профиль, легкая небри-тость. Лет двадцать пять, не больше. Скорее всего даже меньше.

– Девушка, а вам на какой? – обратился ко мне юноша. – Вы не к нам случайно?

– Я? Я Галя. Ой, вернее, мне в «Галю», – неожиданно зарделась я на кокетливое «девушка».

– «Галя» на втором, зря вы в лифт зашли. А то заходите к нам, на четвертый. У нас кофе хороший.

– Не стучите! И не кричите! – неожиданно проорали базарным голосом из желтой кнопки с колокольчиком. – Сейчас лифт будет запущен.

– Запущен! – фыркнула тетка с сумкой. – Вот именно. У вас тут все запущено, дальше некуда.

Лифт дернулся, тоненько взвизгнул и медленно поскребся вверх. На четвертом этаже дверь открылась, и тетка с молодым человеком вышли. Я последовала за ними, решив спуститься пешком. От греха подальше.

– Заходите, если что, – пригласил на прощанье юноша, исчезая за дверью. – Меня Лешей зовут.

Прокашляв больное горло, я поправила руками прическу и постучала в дверь с табличкой «Галя. Главный редактор».

В глубине кабинета за маленьким столом сидела дама бальзаковского возраста в сером брючном костюме. Волосы гладко зализаны назад, в небольшой кукиш, на носу огромные очки, отчего дама похожа на черепаху – подругу львенка из мультика. Голос тоненький и плаксивый, как у заводной куклы.

– Мария? Прелестно. Покажите мне, что вы умеете.

Я достала приготовленную пачку журналов «Фикус», «Лучшие банки Москвы» и районный листок нашего округа под тревожным названием «На посту!», где за скромное вознаграждение печатались мои рассказики про любовь.

– Ага, ага… – закивала редакторица и, пролистав «Банки», задержалась на интервью с председателем большой финансовой корпорации. – И что здесь ваше?

– Если по теме «Гали», то лучше смотреть… вот… – Я аккуратненько выдернула у нее из-под локтя газетку и показала последнюю страницу со своим рассказом «Любовь победит все».

– Ага, победит, как же! Сами придумали?

– Написала сама, а сюжет украла у Ремарка, – призналась я, тут же вспомнив, что Надька просила меня не болтать глупостей.

– Любите Ремарка?

– Не знаю. Я читала только «Три товарища».

Лицо Сусанны Ивановны приобрело хищное выражение.

– У вас есть дети?

– Да, у меня сын пяти лет, – честно ответила я и, спохватившись, добавила: – Но мы живем с бабушкой, и у Гришки есть няня. Молодая и здоровая.

– Не бойтесь, здесь не ведется отстрел работающих матерей, – ласково сказала Сусанна Ивановна и посмотрела на меня так, что стало понятно: именно это здесь и происходит. – А если вам достанется медицинская рубрика, вы не испугаетесь?

– Нет, у меня тетя врач. Я сама работала в больничном архиве и вообще я сейчас болею…

– Подвержены мигреням, – еще ласковей спросила Сусанна Ивановна, – или просто слабый иммунитет?

– Сопли, – шмыгнула я носом в ответ, – и горло. Вчера муж горчичники ставил, так чуть дуба не дала.

– Вы замужем? – посочувствовала редактор.

– Да, а вы? – вырвалось у меня.

– Нет. Давно развелась, – вздохнула она. – Вернее, он меня бросил и ушел к другой. К дуре.

– К молодой? – посочувствовала я в свою очередь.

– Нет, к старой дуре, что обидно вдвойне.

Женщина встала из-за стола, выпрямилась и прошлась по кабинету, как немолодая модель по подиуму. Остановилась у окна, посмотрела в него задумчиво, поправила очки. Я сидела тихо. Она повернулась, оценила меня, наклонив голову вправо. Вздохнула тяжело, из самых глубин души:

– Когда вы сможете приступить к работе?

У двери меня ждала Надька. За то время, что мы не виделись, она похудела, покрасила волосы в блондинистые перья и, похоже, выросла сантиметров на пять.

– Ну что? – задышала она на меня, возбужденно тараща глаза.

– С завтрашнего дня приступаю.

– Класс! Ты сейчас домой?

– Да, в квартире бардак страшный, надо прибраться, пока свекровь не пришла…