Вернувшись в тот вечер домой, Лиззи долго плакала. Берта как могла успокаивала ее.

— Не надо так переживать, девочка! Ему еще повезло, ведь он остался жив.

Но Лиззи была другого мнения:

— Ма, мне кажется, что он сам жалеет об этом... Нет, я уверена, он жалеет, что его не убили!

Однако сейчас, год спустя, у Лиззи уже не было той уверенности.

— Можно мне прогуляться с тобой, Лиззи? — спросил Ричард.

— Конечно! В компании веселее. Я не очень люблю эту дорогу через лес.

— Неужели солдаты беспокоят?

— Нет, — Лиззи рассмеялась, — местные парни. И чем старше они становятся, тем противнее с ними общаться.

— А у тебя есть... приятель?

— Нет.

— Я бы сказал, что кое-кто много потерял.

Лиззи снова рассмеялась:

— Нет, я так не думаю.

— Ну и зря. — В его голосе послышались серьезные нотки. — Сколько тебе лет, Лиззи?

— Почти девятнадцать.

— Прекрасный возраст. Да, кстати, я как-то раз видел Эндрю, он приходил ко мне в госпиталь. Спрашивал о тебе!

— Правда?

— Да, это было не так давно. Эндрю сказал, что собирается в отпуск.

— Наверное, это замечательная новость, — сказала Лиззи без всякого энтузиазма.

Ричард положил руку на руль велосипеда, и Лиззи была вынуждена остановиться. Они уже вышли на открытое пространство, и в угасавшем свете дня Лиззи увидела, как блеснул здоровый глаз Ричарда, когда он спросил:

— А ты будешь рада его приезду?

— Не знаю, капитан! — Лиззи покачала головой. — Ну что из этого может получиться?

— Все, что захочешь, Лиззи. Эта война, кроме бед, что натворила, уничтожила множество запретов и предрассудков, и сломает еще столько же, прежде чем закончится. Жизнь сильно изменилась, Лиззи.

— Но не в том, что касается мистера Брэдфорд-Брауна.

— Власть мистера Брэдфорд-Брауна сходит на нет, Лиззи! Жаль, что этого не произошло раньше, по скоро все будет по-другому! — голос Ричарда снова стал ровным, когда он спросил: — Ну, а как поживает наш главный сержант?

— Судя по последнему письму — хорошо. Только он уже второй лейтенант. Недавно прошел комиссию.

— Второй лейтенант? Ну и ну! Молодец, растет парень. Вот что значит — война... Он ведь тоже должен был приехать в отпуск, не так ли?

— Да, но почему-то задерживается, и миссис Фултон уже волнуется. Впрочем, она все время будет переживать, пока он не вернется домой совсем...

Лиззи подумала, что не стоит слишком много говорить о возвращении Джеффа с Ричардом. Судя по тону, Ричард кое-что знал про Джеффа и свою жену, поэтому Лиззи не собиралась сыпать еще соли на раны бедного парня. Лиззи слышала от Мэг, а та, в свою очередь, — от Флори Райс, что миссис Боунфорд, будучи еще просто Дженис, «хорошо проводила время» с Джеффом, а потом, уже став миссис Боунфорд, так же неплохо — еще кое с кем, пока муж лежал в госпитале.

Со свойственной ей прямотой Мэг тогда сказала:

— Ей бы только хвостом вертеть, этой, с позволения сказать, мадам. Слава Богу, что я не поселилась у них, иначе я дала бы волю своему языку!

Ричард как будто прочитал ее мысли, потому что неожиданно спросил:

— Эта беженка, как бишь ее... Все еще живет с вами?

— Мэг? — Лиззи улыбнулась. — Да, она чудесная тетка, хотя и с характером. Да и язык у нее подвешен как надо. Такие шуточки выдает, скажу я вам!.. И ума ей не занимать... А с первого взгляда и не скажешь. Миссис Фултон очень нравится с ней разговаривать и все такое... Меня ведь целыми днями нет дома.

— Ну, к дому-то я тебя как раз и привел, — улыбнулся Ричард. — Если б не моя болтовня, ты бы уже минут десять как пила чай со своими...

— Что вы, — Лиззи смело взглянула ему в лицо. — Я была очень рада повидаться с вами. Может, как-нибудь еще поболтаем!

— Спасибо, Лиззи, — мягко сказал Ричард, и его здоровый глаз несколько раз быстро моргнул, — я запомню это. До свидания!

— Спокойной ночи, капитан!

Поставив велосипед в сарай, Лиззи подошла к дому и открыла дверь. Берта и Мэг, как обычно, сидели за столом. Горел камин, посвистывал чайник. Лиззи любила эту уютную атмосферу и при слове «дом» обычно представляла себе не гостиную или спальню, а вот такую светлую теплую кухню. Обычно она снимала верхнюю одежду, клала ее на деревянную скамью, стоящую у камина, потом, слушая болтовню Берты и Мэг, мыла руки, а после, садясь за стол, рассказывала о том, как провела день и что было интересного. Однако сегодня она лишь мельком взглянула на сидевших рядышком женщин и тихо произнесла:

— Я сейчас... Только поднимусь к себе... Я недолго.

Берта удивленно посмотрела на Мэг. Поднявшись, она доковыляла до двери, что вела на лестницу, и, глядя, как Лиззи поднимается наверх, сказала:

— Сходи наверх, посмотри, что с ней такое. Она явно не в себе...

Мэг поднялась по ступенькам, постучала в дверь и, не получив ответа, толкнула ее. Лиззи стояла у окна и опускала светомаскировочные шторы.

— Что случилось? — спросила Мэг.

— О, ничего, Мэг, все в порядке. Будь добра, зажги свет!

Мэг нажала кнопку выключателя и подошла к Лиззи.

— Что-то ты выглядишь расстроенной, милочка!

Лиззи прислонилась к шкафу и, стараясь не

встретиться с Мэг взглядом, ответила:

— Нет, Мэг, все в порядке, ничего не случилось,— и тут же, замотав головой, словно стараясь отделаться от какой-то навязчивой мысли, почти простонала: — нет, случилось! Я сейчас разговаривала с капитаном Боунфордом. У меня просто сердце разрывалось от жалости! Он выглядит таким потерянным. Опять он ходит по лесу один. Он почти и не бывает дома, все время бродит по округе!

— Послушай меня, девочка, — Мэг обняла Лиззи за плечи, — нам всем жалко Ричарда, но нельзя же так! Таких, как он, тысячи. А многим повезло еще меньше. У него хоть половина лица цела, да и врачи обещают поправить другую половину, и они сделают это, я уверена!

— Мэг, не в этом дело! Я чувствую, что у него что-то на уме!

— Что ты имеешь в виду?

— О, я даже не знаю, просто чувствую, и все. — Лиззи решила, что не стоит посвящать Мэг в свои сомнения относительно Джеффа и миссис Боунфорд, ведь та, без всякого злого умысла, может однажды проговориться Берте, забыв о том, что та — мать Джеффа.

Мэг заметила ее нерешительность и задумчиво сказала:

— Сдается мне, девочка, что ты знаешь больше, чем хочешь сказать. Но я думаю, что тебе не стоит так сильно переживать из-за этого капитана. Он уже взрослый и сам решит, что ему делать. В конце концов, может поехать к своим родным и побыть там, но он, конечно же, хочет быть рядом со своей женой! Гм... Женой... Ладно, милочка, пойдем-ка вниз, а то Берта беспокоится, да и хозяин должен вернуться с минуты на минуту. А если он увидит, что на тебя напала хандра, то приведет доктора, не успеешь и глазом моргнуть!