уверены, что останки принадлежат твоему третьему? — спросила я Жадность, привлекая внимание каждого принца снова. — Не так много осталось того, что можно идентифицировать. Помимо того, что ты нашел останки в ее комнате, откуда ты знаешь, что это Веста, а не один из ее помощников? Или откуда ты знаешь пол, если уж на то пошло?

— Я… — Жадность прохаживался вокруг своего стола. Он посмотрел на Лень. — Вы проверили кровь?

— Да, но было несколько разных видов — демона и оборотня — что затрудняло идентификацию, хотя запах оборотня был самым сильным. Неудивительно, учитывая, что содержание их крови обычно сильнее, чем у любого другого существа. И леди Эмилия права; Я не могу определить пол.

— Это означает, что ты не можешь знать наверняка, что Веста мертва, а не просто похищена или ушла по собственной воле. — Я посмотрел прямо на Лень. — Правильно?

Лень медленно выдохнул.

— Правильно, хотя я думаю, что маловероятно.

— А как насчет крови оборотня? — спросил я Жадность. — Почему у командующего твоей армией должно появиться что-то, кроме крови демона?

Жадность нахмурился.

— Я предполагаю, что это могло быть от ее нападавшего. Еще одно доказательство того, что оборотни действовали от имени твоего близнеца.

— Ты не можете знать наверняка, кто действовал по чьей команде. Это чистое предположение. Если ты собираешься осудить мою сестру, — я снова повернулась лицом к Гневу, обращаясь прямо к нему, — я надеюсь, что ты сделаешь это, основываясь на фактах, а не просто на вероятности ее вины. Вы говорите, что рубины — это то, чем она широко известна, но тогда любой, кто знает это, может легко ее подставить. Включая Жадность.

— Ты перегибаешь палку, Теневая Ведьма. — Голос Жадности был низким рычанием.

— Если тебе нечего скрывать, то это предположение не должно тебя оскорблять, ваше высочество. В черепах, которые она мне недавно прислала, не было рубинов. Довольно странно, что у тебя они нашлись. Если бы я была на твоем месте и искал правду, мне было бы очень любопытно узнать о Весте и о том, что она делала в часы, предшествовавшие ее смерти. Кто-нибудь слышал что-нибудь необычное или видел что-нибудь странное за пределами ее комнаты?

— Нет, — коротко ответил Жадность.

— У Весты были разногласия с кем-нибудь во дворе? — Я нажимала.

Принц этого круга бросил на меня неприятный взгляд.

— Она была командиром моей армии. Безмерно талантлива и сосредоточена на своем долге. Она не была заинтересована в том, чтобы угодить кому-либо при дворе. Ее должны были бояться, а не обожать.

— При всем уважении, ваше высочество, кто-то преодолел ее личную защиту и нагнал ее. Если ей можно было так легко причинить вред, то кто сказал, что тоже самое не может случиться с тобой? — Я оглядел комнату, но никто, кроме Гнева, не встретил мой взгляд.

— Мой брат уже определил, что наиболее вероятным существом, которое сломает наши обереги и войдет в ее комнаты незамеченным, будет оборотень. — Жадность указала на Лень, который склонил голову. — Твоя ужасная сестра взяла себе в любовники одно такое существо. Она явно хочет спровоцировать внутреннюю войну. Зачем еще ей утруждать себя созданием союза, который она не собиралась уважать? Тебе нужно смириться с правдой и перестать отдавать под суд невиновных. Веста мертва. Твоя сестра виновата. Это конец. Твоя смертная сентиментальность явно омрачает твою способность видеть очевидное.

Моя сестра могла быть виновна в ужасных вещах, но она была моей кровью. Я буду бороться за нее, пока не узнаю всей правды. И это было то, что должно было быть сделано для любого обвиняемого в столь серьезном преступлении. Тот факт, что Жадность довольствовался тем, что можно было описать только как охоту на ведьм, без каких-либо реальных доказательств вины, был ужасающим. То, как его братья могли стоять здесь, развлекаясь, сводило с ума. Я почувствовала на себе внимание жениха и повернулась к нему.

Взгляд Гнева был проницательным, когда он удерживал мой. И совершенно нечитаемым.

Что-то вроде страха закрадывалось в мой живот, чем дольше он удерживал мой взгляд. Это не мой будущий муж смотрел мне прямо в глаза; это был демон, достаточно грозный, чтобы управлять ими всеми.

Жадность обошел свой стол, уперев руки по обе стороны от кинжала, который он только что достал после того, как метнул его в Похоть.

— Каково твое решение, брат? Ты объявляете войну Дому Жадности или тому чудовищу, которого ты намереваетесь назвать сестрой?

Проблеск чего-то холодного и расчетливого в выражении лица Гнева заставил меня броситься на колени и молить о пощаде, но я заставила себя поддерживать с ним зрительный контакт, сдерживая собственные эмоции. Казалось, он был на грани принятия решения, поэтому я еще раз заговорила за своего близнеца.

— Генералы и короли должны принимать трудные решения, даже если они непопулярны. Суждение, чтобы быть справедливым, должно быть основано на фактах. Не на эмоциях.

Мускул на его челюсти сжался.

Гнев не посмотрел ни на одного из своих братьев, когда сказал:

— Напав на члена Дома Жадности, причинив серьезные телесные повреждения и смерть, Виттория Николетта ди Карло открыто объявила войну Семи Кругам, и поэтому теперь считается врагом царства. Если ее увидят где-нибудь в любом кругу, каждый принц ада может действовать так, как считает нужным, чтобы обеспечить безопасность своего двора. Настоящим Дом Гнева принимает просьбу Дома Жадности о кровавом возмездии. Если будет обнаружено, что какой-либо официальный член семи Домов Греха укрывает осужденную, не уведомив меня о ее поимке, они также должны быть казнены.

Я уставился на Гнева. Я знала, что расслышала его правильно, но не могла в это поверить. Я едва могла думать из-за внезапного звона в ушах. Мой жених, демон, с которым я собиралась заключить вечный брак, только что приговорил моего близнеца к смерти. Его братья пробормотали свое одобрение, и я посмотрел на них всех, пока кипела ярость. У них не было фактов. Никаких улик, никаких доказательств вины.

— Я запишу клятву крови. — Жадность кивнула кому-то, на кого мне было плевать. — Это может занять некоторое время, так как нам нужно будет использовать язык, приемлемый для Домов Похоти, Лень, Жадности и Гнева. А пока, пожалуйста, примите гостевые комнаты, чтобы отдохнуть или насладиться одним из наших многочисленных игровых залов.

Гнев кивнул и, наконец, повернулся ко мне. На его лице не было ни печали, ни прощения. Это было похоже на долг и холодное правосудие. Это было похоже на триумф.

Ярость заставила меня почти покраснеть, когда я нырнула в Источник — дюжина роз вспыхнула пламенем по всей комнате.