– Не беспокойтесь. Мне предстоит посетить еще одну семью.

– Извините, что мы причинили вам массу хлопот. Мы действительно не знали, что нужно было обратиться к вам за разрешением.

– Ну, не разрешение в буквальном смысле слова, – проговорила мисс Пэттерсон тихо.

Алекса подумала: «Не много ли берет на себя эта женщина? Вероятно, это произошло из-за излишней нетерпеливости Стефана, он своей настойчивостью явно действует ей на нервы», но вслух сказала совсем другое:

– Так вы пришли только затем, чтобы убедиться. Что Джессике ничего не угрожает?

Опустив голову, женщина молча натягивала перчатки.

– Вы убедились, что она в полной безопасности, что за ней есть кому присмотреть и что ее не будут наказывать?

– Я ни на что такое не намекала, – проговорила судебный исполнитель.

– Нет, – заметила Алекса с легким укором. – намекали. И мой муж, естественно, был взбешен незаслуженным обвинением! Да большинство мужчин посчитали бы подобные обвинения просто оскорбительными.

– Уверяю вас, я ничего не имела в виду, – упрямо твердила гостья. – Мне лучше уйти. Если у вас будут затруднения…

– Мы вам обязательно позвоним, – не стала ей перечить Алекса.

– Но я буду время от времени навещать вас, чтобы проверить, как у вас дела.

«Ах, ах! Всю жизнь мечтали!» – не без ехидства подумала Алекса.

Пройдя мимо женщины, она открыла парадную дверь, подождала у открытой двери, пока гостья, стараясь не поскользнуться на обледенелой дорожке, дошла до своей машины, оставленной на обочине. С глубоким вздохом облегчения Алекса заперла дверь и пошла искать Стефана.

– Ты вел себя очень неосмотрительно, – сказала она с осуждением.

– Не выношу надзирателей.

– И я тоже. Представляешь, она меня спросила… – знаю, о чем она тебя спросила, – перебил он, – я все слышал.

– Тогда тебе должно быть ясно, в каком неловком положении я оказалась. Стефан, я же ровным счетом ничего о тебе не знаю. А если бы она спросила о чем-нибудь из твоей личной жизни…

– У меня нет личной жизни. Пока нет. – Глубоко вздохнув, Стефан обернулся к ней и, глядя ей а лицо, сказал: – Жаль, что так все получилось. Но это не твоя вина. Ты ни в чем не виновата. Все наладится, – пообещал он, но выражение его лица говорило об обратном.

– Ты думаешь, все неприятности позади, и?..

– Не говори о неприятностях, – перебил он ее.

– Потому что у меня опасная привычка искушать судьбу?

– В том числе, – кивнул он с едва заметной улыбкой. – Не очень хорошая привычка.

– Да, – согласилась она.

– Возможно, ты обо мне многого не знаешь, но я о тебе знаю еще меньше, – задумчиво проговорил Стефан.

Он снова отвернулся к окну и стал смотреть в сад, а она, воспользовавшись моментом, откровенно залюбовалась им, обводя взглядом всю его крупную фигуру. Вздохнув, Алекса наконец подошла к нему и встала рядом. Опершись, как и он, о подоконник так, что ее рука почти касалась его руки, она тоже стала смотреть в сад.

– Что же ты хотел бы узнать обо мне? – спросила она.

– Да все что угодно! Содержание твоей анкеты, которую ты заполнила в суде, я помню – возраст, адрес, гражданство… Кстати, где твои родители? Ты ни разу о них не обмолвилась.

Алекса вздрогнула, но продолжала смотреть в окно.

– Где? Не знаю. Наверное, там же, где были всегда. Я стала самостоятельной в шестнадцать лет, и с тех пор мы больше не виделись.

– Почему?

– Потому что я их не люблю. Когда мне было пять лет, они развелись. – И ни мать, ни отец не хотели оставить у себя дочь, с горечью добавила она про себя. Алекса была не в силах произнести это вслух – могло показаться, что она хочет разжалобить Стефана. Чувствуя на себе его взгляд, она опустила глаза. – Откуда мисс Пэттерсон узнала, что ты приедешь сюда именно сегодня?

– Наверное, от миссис или мистера Бейли. Я позвонил им и сообщил, где мы будем теперь жить.

С улыбкой – печальной улыбкой – она небрежно бросила:

– Пойду возьму из машины свои вещи.

– Я сам принесу их. Извини, совсем вылетело из головы. – С какой-то необычной для него улыбкой он задумчиво проговорил: – Знаешь, я вдруг обнаружил, что не знаю, как себя теперь вести.

– И я, – призналась она. – Ведь мы считались друзьями, а теперь получилось так, будто мы ими никогда и не были.

– Это только кажется, ведь, поженившись, мы останемся друзьями, правда?

Алекса постаралась улыбнуться как можно естественней. О чем теперь говорить – дело сделано.

– Эта женщина сказала, что придет еще, – с тревогой сообщила она.

– Мисс Пэттерсон? Да, придет.

– А вдруг она захочет… Мне кажется…

– …она заметит, что мы спим в разных спальнях?

– Да.

Стефан лукаво улыбнулся.

– Бросим твою ночную рубашку на мою кровать сразу, как только она постучится! Не думай об этом, Алекса… Пойду за чемоданами. – Похлопав ее по спине, он вышел.

Алекса неторопливо пошла за ним, приглядываясь к нему так, словно никогда раньше не видела. Для его роста и телосложения у него была поразительно легкая походка. До их женитьбы он казался ей настоящим медведем, но теперь все изменилось. Потому что он мой, подумала она.

– Надо еще захватить вещи Джессики, – буркнул Стефан, спускаясь с лестницы.

Его слова вернули Алексу к действительности, и она переспросила:

– Извини, что ты сказал?

– Поеду за вещами Джессики.

– О да, конечно! И не забудь ее игрушки.

– А! Микробы!

– Что?!

– Микробы, – повторил он, подходя к парадной двери. – Сейчас привезу их сюда. Надо еще позвонить в институт.

Алекса проводила его до машины, незаметно наблюдая за выражением его лица. Стефан выглядел очень усталым. Он напоминал человека, который все делает из последних сил и которому не терпится все бросить и уйти.

– Поезжай, – успокоила она его. – Я присмотрю здесь за всем.

Стефан кивнул и уехал. Вернувшись в дом и заперев дверь, она посмотрела на гору вещей, сложенных в холле.

Микробы. Какие такие микробы! Ладно, потом разберемся. Дело – прежде всего! Нам понадобится… Черт! Она же не сказала Стефану, чтобы купил продукты! Время обеда давно прошло, а ни он, ни она с утра ничего не ели. Нельзя сказать, что она голодна, но чашка чая или кофе ей бы не помешала. Может, попросить у рабочих?

Алекса еще раз обошла дом, и тягостное уныние закралось ей в душу. Дом был какой-то казенный, нежилой. Вернувшись в гостиную, она подошла к каминной полке, на которой стояла ваза с засушенными цветами. Какое отвратительное зрелище! Услышав, что подъехала машина, она вышла на улицу встретить Стефана.