тоном я у него. — Зато я, веришь, впервые за прошедшее время чувствую себя по-настоящему живым. Больно — да. Чертовски больно видеть её с другим. Душит. Но лучше так. Всё равно без неё подыхаю.

— Млять, вот никогда не понимал этой вашей херни с Даном, — припомнил он парня моей подруги. — Больные вы люди. Что один носится со своей девчонкой, как невеста на выданье. Что ты… Хренотень какая-то.

Санёк достал из кармана брюк пачку сигарет, прикурив одну. Ещё одну он протянул мне, но я отказался. Парень пожал плечами и убрал упаковку обратно в карман.

— Ничего, дружище, я посмотрю на тебя потом, когда тебя так стукнет, — наигранно сочувственно поддел я его.

— Да ну нах мне такое счастье. И так неплохо. Потом страдай, как ты, ещё.

— Как я — точно не будешь. Ты ж — не я. И совершеннолетия ждать не стал бы, не говоря об остальном всём.

— Я ж не идиот. Предлагают — бери. Нет. Всё равно бери. И тебе не мешало бы придерживаться этого правила. Глядишь, проблем меньше было.

Я на это только неопределённо пожал плечами.

— Ладно, иди ко всем, а я вокруг дома прогуляюсь, что ли, — предложил ему.

— Придурок, — покачал головой Санёк, спускаясь со ступеней. — Лучше мы вдвоём будем отсутствовать, чем поодиночке. А то свалит твоя зазноба в туалет, а тебя тоже нет. Решит ещё Егоров, что вы вместе. Потом доказывай, что не верблюд.

Я же неожиданно уцепился за его слова. Даже остановился на полшаге.

— Слушай, а это ведь мысль, — ухмыльнулся предвкушающе.

— О нет! — откровенно застонал друг.

— О да!

ГЛАВА 6

Шикарный белый трёхэтажный особняк четы Юрьевых сегодняшним вечером светился, как новогодняя ёлка. По обеим обочинам дороги ждали своих хозяев с десяток дорогих автомобилей, начиная от американской классики и заканчивая немецкими новинками.

Внутри, в гостиной и столовой, обставленных в стиле хай-тек, уже шумно и весело что-то обсуждали приглашённые гости, в общей сложности около пятьдесяти человек.

Как я поняла, праздновалось завершение какой-то удачной сделки.

— Мы не надолго, — "успокоил" меня Стас, беря со стола два бокала шампанского, один из которых протянул мне. — Я только решу некоторые дела и уйдём.

Я ничего не ответила, сосредоточившись на напитке. С хозяевами дома мы уже успели поздороваться, так что можно было расслабиться и побыть молчаливым придатком при муже.

Главное — не думать о том, какое же короткое это платье, что даже ажурная резинка чулок виднеется, если его не оправлять вовремя. Что сказать, любил Егоров похвастаться мной перед друзьями и компаньонами, и вообще всеми мужиками. Для этих целей даже заставил отрастить волосы до пояса и ходить с распущенными, наплевав, что они мне иной раз очень мешаются. Впрочем, я научилась справляться и с этим. А вот с похотливыми взглядами многочисленной мужской толпы — нет. Едва получалось удерживать на лице безразличный вид. Одно радовало, все давно выучили, что на меня можно только смотреть, а вот прикасаться ни-ни. Кое-кто если не ручки-ножки переломает, то обязательно потопит бизнес. Наверное, мне это должно льстить, но на деле больше пугало. Ненормально это. Но кто я такая, чтобы спорить со своим хозяином?

Он же меня… купил. Как какую-нибудь игрушку или иную вещь. Теперь вот пользуется по полной программе.

Впрочем, размышляла я о том совсем недолго. Ровно до тех пор, пока не встретилась взглядом со светло-карими глазами.

Да он издевается, что ли?!

И ладно бы просто смотрел, но нет… будто насиловал потемневшим взглядом. И всё во мне откликнулось на его желание, толкая подойти к нему и…

Вот о дальнейшем лучше не думать!

А вечер всё шёл и шёл и никак не заканчивался. Артём, как объявился внезапно, так же неожиданно и исчез. С тех пор прошло ровно сорок семь минут. На плечи легла невидимая вуаль разочарования. Пусть бы мне не судьба была вновь к нему прикоснуться, но видеть его — как глоток воздуха. Жизненно необходимо. Только теперь поняла, что в последние дни я вновь ощущаю себя живой. Не просто существую. А по-настоящему живу, дышу полной грудью. Словно с того света вернулась. Впору смеяться над самой собой. Вот ещё бы живот не болел так сильно. Таблетки почти перестали действовать. И мне требовалась новая доза лекарств. Как и всегда в период месячных.

— Стас, я отойду на несколько минут, ладно? — шепнула мужу, ещё три минуты спустя, едва сдержав стон от очередной волны боли.

— Только недолго, — разрешил он.

Но прежде чем отпустил, поцеловал на глазах у всех. И не просто чмокнул в губы, а буквально впился в мой рот. Глубоко. Мокро. Противно. Поэтому первым делом, когда я оказалась в уборной, принялась с мылом оттирать губы, чтобы избавиться от чувство гадливости и омерзения. Как плюс, отступила боль в животе.

— Всё так плохо с его поцелуями? — послышался в какой-то момент тихий и насмешливый голос со стороны окна.

Сперва от испуга чуть не закричала, шарахнувшись в сторону, и схватилась за сердце.

— Акимов, ты меня в могилу загонишь, — отругала я Артёма шёпотом.

Собралась воду выключить, но передумала. Так хоть небольшая возможность есть, что нас не услышат.

— Что ты здесь делаешь? И почему дверь не закрыл?

— Зачем мне дверь закрывать? — хмыкнул мужчина, приблизившись. — Тогда бы ты сюда не пришла, — прошептал, нависнув надо мной.

Пришлось голову запрокинуть, чтобы видеть его лицо.

— Ты… — запнулась. — Ты меня ждал?

— Я непонятно говорю? — вопросительно выгнул брови Артём и заправил прилипшию к мокрой щеке прядку мне за ухо. — Ты восхитительна, — сделал комплимент, чем изрядно смутил и разозлил.

Только злилась я не из-за его слов. А на то, что не для него это всё. Платье, бельё, причёска, макияж. Зато это помогло сосредоточиться на том, что мне пора было бы вернуться к мужу.

— Зря ты это всё… — кивнула на окно.

Я ведь правильно поняла, как он сюда попал?

Всё такой же сумасшедший!

В душе разлилось тепло от его поступка.

— Может, и зря, — улыбнулся Артём мне своей потрясающей улыбкой, от которой у меня всегда дух захватывало и ноги подкашивались.

Нельзя быть таким красивым! Вот нельзя и всё тут!

— Мне надо возвращаться.

Сказала, а