Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 74
Перейти на страницу:

Около двери в туалет к нему однажды подошла молоденькая стюардесса и шепотом спросила его:

— А кто мать ребенка?

— Вас это не касается, — сказал Яковлев, покраснев.

— Я тоже хочу, чтобы мой любовник забеременел, — сказала тогда она, заплакав. — Мне надоело это делать одной!

— Все впереди, — назидательно ответил ей Яковлев и пошел в туалет.

Когда самолет прилетел, вся Америка встречала Яковлева, раскрыв ему объятия. Его тут же посадили в машину марки «Форд» и повезли в какую-то торжественную обстановку, чтобы вручить миллион долларов. Там, на глазах всей толпы, Яковлев вошел в рентгеновский аппарат, и ему просветили живот. Изображение настоящего младенца появилось на экране, и американский народ, увидев истинность происходящего, взвился овацией и чуть было не смял кордоны полиции, окружающие уникальную мужскую особь. Кое-кто обратил внимание, что у мальчика (а это действительно был мальчик) над головой сиял некоторый нимб.

— Вы, случайно, не бог? — спросил репортер Джон Смит довольного Яковлева.

— Конечно, я — бог! — серьезно отвечал Яковлев, поглаживая живот.

— Ура! Ты посетил нас снова! — сострил Джон Смит и стал с этого момента популярным телекомментатором.

— Какова цель вашей беременности? — спросила Джуди Браун.

— Я хочу родить Великого Сына, который даст вашему миру высший смысл! — немедленно отвечал Яковлев, расправляя плечи, чтобы соответствовать своим словам.

— Разве в жизни нет смысла? — ехидно вставил свое слово Арнольд Шнобелштейн.

— В этом мире вы всего лишь перерождаетесь, поэтому вес, что с вами происходит, не имеет истинной ценности! — гордо сказал Яковлев. — Мой же сын спасет этот мир от идиотизма и бессмысленности.

— А у вас есть смысл? — крикнул Эдвард Полонски.

— Нет конечно, раз я рожаю.. — ухмыльнулся Яковлев. Публика одобрительно загудела, довольная последним ответом. Особенно были довольны активистки женских организаций. Одна из них вышла вперед, чтобы что-то сказать, но тут большой и сильный телохранитель громко сказал:

— Пресс-конференция окончена! Очистите то место, где вы сейчас находитесь.

Полицейские стали отталкивать народ прочь. Яковлев стоял и смотрел куда-то вдаль, наверное, позируя фотокорреспондентам. Его опять куда-то увели, и там его встретил президент с супругой.

— Я счастлив видеть вас здесь! — сказал президент, беря Яковлева под руку. — Получите свою премию.

Некий специальный человек тут же подскочил к Яковлеву и вручил ему миллион долларов.

— Ура! — крикнул Яковлев, пытаясь подпрыгнуть. — Теперь я богат!

— Не так, чтобы очень, но все же… — сказал специальный человек. — Поздравляю, парень!

— Примите мои поздравления тоже, — присоединился сияющий президент.

Яковлев сказал в ответ длинную витиеватую речь, которая далеко выходила за рамки проблем мужской беременности.

— А что теперь? — спросил он у сопровождающих его десятерых телохранителей.

— Мы не знаем, — отвечали они. — Поезжайте куда-нибудь, отдохните. Ведь впереди роды!

— Это точно, — сказал Яковлев и громко рассмеялся.

Он взял свои деньги, купил всяких хороших вещей и уехал на необитаемый остров. Там, в тиши и глуши он сидел на берегу океана, поглаживал свой живот и ел банан.

— Я вам еще покажу! — говорил он, обращаясь в пустоту. — Вы еще не понимаете, что все это значит. Я вам рожу такое существо, после которого будет… Жалко, конечно. Но ведь скучно жить без злых действий и мистерий. Я так люблю видеть гибель и знать смысл!

После этой речи Яковлев доел банан и выкинул кожуру вдаль. Наступил вечер, звезда светила над островом, предвещая новую эру. Ничто не нарушало ожидание великих родов. Яковлев был готов к борьбе. Лао, обращенный в зародыш, существовал где-то там. Н. Николайчик ничего не ведал про это.

§

После всего солнечное утро началось радостно, словно начало новой эры. Иаковлев блаженствовал на сносях, опустив ноги в прохладный ручей, и пребывал в грезах, похожих на опиумные. Его беременность достигла предельного срока и была готова удачно завершиться, превратившись в собственную цель. Ласковое одиночество было как нельзя кстати; остров вокруг цвел пальмами и бананами и белел гордыми длинными колоннами, стоящими то там, то здесь. Иаковлев с тщательной осторожностью гулял по берегу океана, опасаясь упасть, поскольку в этом случае мог родить раньше времени. Иногда он ел какой-нибудь вкусный плод и хмурил брови. Он был здесь один, и был как царь и бог.

Завернувшись в некий хитон, Иаковлев делал на столбе зарубку, свидетельствующую о том, что начался еще один день. После этого он шел в хижину и переставлял там настенный календарь, который у него тоже был. Потом он говорил себе:

— Доброе утро, — и сразу же шел на охоту. На охоте он долго выслеживал зверя, используя бинокль, потом расстреливал его автоматом, а после этого, крича разные заумные звуки, подбегал к поверженному зверю и кидал в нею камни и копья.

— У-лю-лю! — радовался Иаковлев, наступая на кровавую тушу своей кривой ногой.

Потом наступали минуты блаженства, во время которых Иаковлев ел зверя. Кровь капала с его подбородка прямо в желтый островной песок (Иаковлев обожал сырое мясо), и ребенок внутри утробы одобрительно шевелился, словно желая уже выйти наружу к тоже присоединиться к съедению этой пищи. Но Иаковлев думал о чем-то другом. Однажды он съел большую ящерицу и отбросил ее скелет далеко прочь от себя. Тут же он ощутил умиротворенную усталость, лег прямо на песок, закрыл глаза и сладко заснул.

§ (сон Иаковлева)

«Эй, Ты, Сын Мой — Я говорю тебе; слушай и внимай Слову, чтобы сделать так, как надлежит, и Верить».

Эти звуки — там, где лиловый конец Одного и лиловое начало Другого. В грустной, пустой и бесконечной пещере был водопад, какие-то цвета, почти никого, кроме кого-то, кто говорил; и собственно Ты, в этом случае сын; и отец, наверное, тоже. Сядь на стул, вытяни ноги, расслабь мозг, слушай меня.

— Кто это?! Я семь один и только, все, что было моим Богом, есть мой Друг, Все, что было моим Другом, есть мой Сын. Никого больше не может быть там и здесь.

Разгневанный Иаковлев пытается застрелить собственную персону.

«Не ставь себе предел там, где есть дальнейший путь; если двигаясь вверх, ты нашел свой низ (ха-ха-ха!), если стремясь направо, ты достигаешь левой своей стороны, то иди вбок, или скажи «хрясь».

Хрясь! Мать твою!

«Моя мать — твоя тайна, сын ты мой, Яков. Смерть ее — тайна, слушай меня, Сын, и твоего Сына ждут великие дела. Я же с тобой, мой храбрый Яки».

— Кто ты, еще более верхний, нежели Я?

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 74
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?