— Ладно, только, э-э… помните, что вам запрещено собирать информацию о правителе Мицуёси и вторжения во владения представителей клана Токугава. Работаете с другими людьми и в других местах.

— Да, ваше превосходительство, вынужденно уступит Сано.

— Прекратите тратить время впустую и немедленно отыщите убийцу моего кузена. Или пожалеете!

Горло перехватило от ненависти к сёгуну. В глазах господина все его усилия ничего не стоят! Сколько бы дел он ни раскрыл, любая неудача влечет за собой немилость. Он не ждал благодарности или поощрения, но дело «Черного Лотоса» лишило его способности спокойно сносить постоянную критику и угрозы сёгуна. Сано лучше уйти отсюда, пока он не сказал лишнего или ситуация не ухудшилась еще больше.

— Ваше превосходительство, позвольте мне, — подал голос Хосина.

Сёгун равнодушно кивнул: лекари массировали энергетические точки на его руках и ногах.

— Видимо, у сёсакана-самы имеется особая причина вести расследование по ложному пути. — Глаза Хосины уперлись в Сано как ружейные дула. — Видимо, он возводил подозрения на клан Токугава, чтобы обезопасить себя.

— Это ложь! — возмутился Сано, пораженный и разгневанный — ведь Хосина фактически обвинил его в убийстве! Все замерли в изумлении. И Сано вынужден был защищаться. — Похоже, вы пытаетесь оклеветать меня, чтобы я не узнал о вашей собственной причастности к преступлению!

Губы Хосины искривились в довольной улыбке, хотя он наверняка понимал, какую опасную игру ведет.

— Достопочтимый канцлер, что вы об этом думаете? — повернулся он к Янагисаве.

Сано с ужасом понял, что Хосина пытается нарушить перемирие между ним и Янагисавой, вынуждая канцлера объединиться в войне против Сано. В комнате повисла тревожная тишина: канцлер задумчиво смотрел на Сано и Хосину, его лицо оставалось бесстрастным.

Цунаёси Токугава вдруг схватился за грудь и застонал.

— Мне кажется, я умру, если смерть моего кузена не будет отомщена в ближайшее время!

Туповатый и эгоистичный, он не уловил смысла перепалки Сано и Хосины. Тело сёгуна билось в конвульсиях, когда лекари укладывали его на постель. Хосина нахмурился: его план сорвался; Сано же облегченно вздохнул. Старейшины тут же зашушукались:

— Что, если его превосходительство умрет?

— Наследник мертв, и теперь начнется борьба за власть.

— Если в бакуфу и среди даймё образуются фракции, будет драка.

Они дружно повернулись к Сано, их лица говорили: лучше скорее отомстить за правителя Мицуёси или же на него ляжет вся ответственность за смерть сёгуна и гражданскую войну.

И тогда поднялся канцлер Янагисава.

— Думаю, что это совещание закончено, — спокойно объявил он.

Однако Сано понимал, что его неприятности только начинаются.

Рэйко сидела в своей гостиной, завернувшись в одеяло, другим концом накрывавшее квадратную раму угольной жаровни. Выстуженный особняк потрескивал; в далеком храме колокол пробил полночь. Слуги ушли на ночь, и Рэйко давно уложила Масахиро спать. Она ждала, одинокая и взволнованная, при свете фонаря, который оставила гореть для Сано. Возможно, еще слишком мало времени прошло после дела «Черного Лотоса», чтобы просить его об участии в расследовании, и он объяснит свой отказ прежними ошибками Рэйко. Если опять возникнет ссора, то на этот раз примирения может и не быть.

Входная дверь открылась, и Рэйко услышала, как Сано в прихожей укладывает на подставку мечи. Она поспешно скинула одеяло и встала, сердце забилось быстрее. Послышались его шаги в коридоре, и он вошел в гостиную.

— Привет! — Его лицо было усталым, и даже гордая осанка не скрывала гнетущей его тревоги. — Не стоило меня ждать.

— Мне так хотелось. — Рэйко помогла ему снять плащ. На ее лине застыла напряженная улыбка. — Я рада, что ты дома.

— Спасибо. Я тоже рад вернуться домой.

Они осторожно обнялись, как делали это теперь — словно считая друг друга слишком хрупкими, чтобы выдержать сильное чувство.

— Ты замерз, — ощутила Рэйко исходящий от него холод. — Сядь. Я тебя согрею.

Она набросила на мужа одеяло, обернув свободный конец вокруг жаровни.

— Так лучше, — поблагодарил Сано. — Спасибо.

Если бы она могла так же легко отогнать душевный холод, сковавший их.

— Ты голоден? Хочешь поесть?

— Да. Пожалуйста, если это не доставит слишком много хлопот.

Вот так они общались последние три месяца — очень вежливо, изо всех сил стараясь не быть назойливыми и не обидеть друг друга. Даже любовью занимались осторожно, без прежней радости. Печаль разлилась в душе Рэйко при мысли об их прежней близости. Она прошла на кухню, разогрела суп мисо и рис, которые приготовила для Сано, и принесла поднос с едой и чаем в гостиную, где подогрела саке и пожарила на жаровне рыбу.

Сано вежливо поблагодарил ее и приступил к еде, а она опустилась на колени напротив. Никто из них не заметил того, что она стала готовить для него только после дела «Черного Логоса». Рэйко всегда ненавидела домашнюю работу, но это был способ умилостивить Сано.

— Как Масахиро? — спросил он.

— Хорошо. Уже спит.

Ночи были самым трудным временем, потому что днем пустоту, прежде занятую их совместной работой, заполняли заботы о Масахиро. Казалось, у них не осталось ничего общего, кроме сына.

— Чем ты сегодня занималась? — спросил Сано.

Рэйко видела, что его мысли заняты событиями прошедшего дня, и хотела расспросить о расследовании, но страх удержал ее.

— У госпожи Кэйсо-ин была пирушка. Я познакомилась там с женой канцлера Янагисавы и дочерью.

— Правда? — Сано посмотрел на нее со сдержанным, но искренним любопытством. — Ну и как они?

Описывая госпожу Янагисава и Кикуко, Рэйко вновь испытала опасения по поводу этой новой дружбы.

— Ты считаешь, что мне следовало быть более сдержанной с госпожой Янагисава?

Она всегда поступала, как ей заблагорассудится, но теперь неизменно искала одобрения Сано. Он нахмурился, и Рэйко испугалась, что последует выговор. Но лицо его вновь стало усталым и опустошенным, словно ему не хватило сил на очередную проблему, помимо тех, что уже имелись.

— Было бы хуже пренебрежительно обойтись с госпожой Янагисава, — сказал он, — и ты не смогла бы отказать ей в общении, не оскорбив. А именно сейчас мы не должны задевать никого из семьи канцлера.

— О? Почему именно сейчас? — спросила Рэйко.

Сано рассказал ей о месте преступления, о своих следственных действиях в Ёсиваре и двух подозреваемых. Рэйко жадно слушала, приветствуя в душе восстановление прежней близости. Как она жаждала участвовать в этом трудном деле! И все же колебалась: спросить или нет? Затем Сано поведал, как начальник полиции Хосина вмешался в расследование и поставил под угрозу перемирие с канцлером Янагисавой.