Однако обиду на мужчину я, пусть уже и в легкой форме, но всё же затаила. Потому как чувствуется издевка в его голосе, да и руку помощи он до сих пор не протянул.

— Ну что, королевна, вылезать-то будешь? — произнес незнакомец, и загадочное зеркало, будто сотканное из голубого света, бесшумно и без следа растворилось в воздухе.

— Если ты желаешь насладиться моим позором, то лучше сразу уходи. Я тебе такой возможности более не предоставлю. И сама прекрасно справлюсь со своими проблемами.

— Наслаждение, моя… — его взгляд медленно и невероятно выразительно скользнул по моей фигуре, чтобы окончательно замереть на декольте, — невероятно чумазая венценосная особа, я определенно точно не испытываю, глядя на странные пируэты, подобные твоим, и то, как ты валяешься в грязи. И что, вообще, значит настоящее наслаждение? Видеть женщину в своих объятиях, доведенную практически до пика, стонущую и уже готовую…

— Ты как-то слишком резко перескочил на пошлости. Тебе не кажется, что мы ещё слишком плохо знакомы для столь интимных тем и подробностей? — прервала я его с нескрываемым сарказмом в голосе. И, подставив лицо под струи воды, начала активно умываться, желая смыть грязь. Но, судя по ощущениям подушечек пальцев, я только больше её по себе размазывала. Однако я не из тех, кто сразу сдается! Поэтому нагнувшись, вздрогнула, вновь увидев себя в отражении, и набрала из оврага воды.

— Ну почему же плохо? Ты — женщина, я — мужчина…

— Правильно, что зря время терять, — перебив его, предложение закончила крылатой фразой из известного фильма.

— Знаешь, а мне всё больше нравится ход твоих мыслей… — прищурившись, мужик этот сказочный, оглядел меня, когда я зачерпывала очередную пригоршню мутной воды, — …всё ещё слишком чумазая моя. Такая встреча в столь необычном месте и при невероятно загадочных обстоятельствах… Я бы сказал, что это однозначно судьба… провести нам вдвоем приятно время. Если бы не была ты по уши в грязи. И мы не были посреди леса в разгар грозы.

Когда я в очередной раз опустила ладошки, сложенные пригоршней в воду, тяжелые от влаги длинные юбки платья вдруг взвились вверх, а затем со всей силы больно хлестанули по ногам. И я обнаружила, что уже стою почему-то не в канаве, в воде, а на раскисшей земле.

Медленно приподняв немного голову, не разгибаясь, взглядом вновь зацепилась за чистенькие черные ботинки.

— А где спасибо? — уточнил немного ехидно «спаситель», и я с подозрительным хрустом в спине разогнулась. Опять мужчина применил магию, причем легко, непринужденно. Словно он ею бровями управляет. Ну или же силой мысли.

— Спа….

Начала не очень охотно говорить я, и в этот момент на меня будто вылили залпом целую бочку воды. Она залилась в рот, нос, уши. От удара зазвенело в голове, и я пошатнулась, с трудом устояв на ногах.

Ничего не понимая, надсадно кашляя, тряся головой, чтобы вытряхнуть воду, просипела, глядя на всё ещё абсолютно сухого незнакомца:

— Что… что это было?

— Я немного ускорил процесс твоего преображения, а то ты бы ещё пару часов отколупывала те комья земли. Хотелось разглядеть получше, что скрывается под ними, — на этот раз, когда он меня оглядел, в его глазах, что странно искрили, я увидела легкую заинтересованность. — Когда я почувствовал странный призыв, я собирался на одну важную встречу. И, увы, сейчас я сильно спешу. Но, знаешь, нет у меня ощущения, что я потратил своё время зря…. А ты мне спасибо так до сих пор и не сказала…

Мужчина сделал шаг вперед, опустил горячую ладонь мне на талию и, прежде чем я успела опомниться, властно рукой резко притянул меня ближе… А второй схватился за левую грудь…

— М-м… Большое и невероятно приятное спасибо… — глядя прямо в декольте, промурлыкал гаденыш.

Я ощутила сильный жар, исходящий от его ладоней — на краткий миг мне даже захотелось, чтобы он согрел меня замерзшую этим теплом… Но длилось то желание лишь мгновение, поскольку мужчина, уже окончательно обнаглев и охамев, сначала сжал грудь своими длинными пальцами, а затем пальцем провел по краешку ореола, выглядывающего из глубокого декольте… И до того, как моё колено воткнулось ему со всей силы промеж ног, он вдруг испарился в воздухе, а я, не устояв, плюхнулась на зад и в очередной раз, но на этот раз спиной вперед, скатилась прямиком в овраг.

Вызвав тем самым во мне волну настолько адской ненависти к гаду, позволившему распустить свои руки, причем столь нагло, что меня даже всю затрясло.

— П-придушу… Как пить дать — придушу! — посидев ещё немного в ставшей уже родной луже, добавила: — И что это, вообще, было?!

Поднявшись, бодро начала стягивать с себя платье, понимая, что именно оно повинно в том, что я не могу забраться, и продолжила рассуждать вслух, чтобы успокоиться:

— Зачем он приходил? Зов какой-то упоминал. Но я-то точно никого не звала! Да и как я бы могла это сделать? Магом ещё оказался… И почему я не умею магичить? Почему мне подсунули мужа-ледышку, родителей — отморозков, а спасителя, в смысле спасите меня от него, — пошляка, распускающего руки, который, пощупав грудь, сразу испарился? Где мои драконы, которым бы я сейчас с удовольствием хвосты поотрывала? Ну хотя бы одного завалящего подкинули бы! Или эльфа ушастого… Ох, я бы душу-то отвела… И не дай бог этот клыкастый попадется мне ещё хоть раз — сбежать ему уже не удастся…

Стянув с трудом платье, отжала его и, закинув наверх, сама бодро вскарабкалась следом.

Итак, мои вещи целы — уже хорошо. Плохо, что всё, в том числе и книги, еда, насквозь промокло… А это настолько печально, что хоть плач.

Подняв свои вещи с травы, едва волоча ноги от усталости, поковыляла к продолжающему горечь дереву. Хоть согреюсь… Эти метров десять я ползла не меньше пяти минут. Потому как сначала подняла по пути бокал, что бросил мужчина и который не разбился, упав в густую траву… А ещё я нашла рядом с ним, укутанный в странный «кокон», по другому и не назовешь серебристо-серую дымку, что рассыпался в моих руках, стоило мне только пугливо пальчиком прикоснуться к нему, черный камзол. В тот момент я сразу вспомнила, что мужчина, когда «достал» меня из воды, был уже без него, но тогда я на это даже не обратила внимание…

Камзол был абсолютно сухой и такой теплый, что мой бушующий гнев, направленный на пошляка, сразу сильно поутих, однако недовольство им осталось. Он был слишком бестактен, да ещё и лапать полез — так что прощения не дождется…

На моё счастье дождь, пока я препиралась с мужчиной, начал стремительно утихать, а к моменту, когда камзол очутился в моих руках, и вовсе превратился в редкие капли. Поэтому, скинув с себя все, кроме трусиков, я смогла облачиться в сухое и, протянув руки поближе к тлеющему дереву, окончательно согреться. А потом, когда оно окончательно потухло, а земля вокруг него высохла, я прислонилась к теплой, не тронутой огнем коре спиной, подтянула ноги, укрыв их целиком полами огромного по размеру камзола, и умудрилась даже уснуть…

А на следующий день, поднявшись с первыми лучами солнца, я продолжила свой такой непростой путь и прогулку по лесу. И оказался он куда проще: светло, свежо, одежда высохла, корсет не давит, синее простенькое платье в разы легче и не стесняет движений. Поэтому, пройдя до самого вечера и практически выйдя к высоким городским стенам, я ещё могла стоять и, пусть и с большим трудом, ходить. Поправив заплечный мешок, пошла по широкому тракту в сторону главных ворот, предвкушая плотную трапезу, горячую ванную и теплую постель в гостинице…