– Спасибо, родная, – проговорил он. – Я приму ванну и пойду спать. Все остальное завтра.

Катя понимала его с полуслова:

– Хорошо. И расскажешь мне обо всем тоже утром. Надеюсь, завтрашний день будет более удачным.

Однако утром разговора тоже не получилось. Полина всю ночь капризничала, наверное, резались зубы. Журналистка не давала мужу встать и сменить ее у постели ребенка:

– Ты устал, а я могу позволить себе поспать и в обед.

Поэтому, когда Костя отправился на работу, Катя еще спала и впервые за всю их семейную жизнь послушала мужа, осталась в постели, когда зазвонил будильник, и не разогрела ему завтрак. Скворцов пожевал подгоревший тост и отправился в отдел.

Гримера Ларису они застали за работой. Когда Киселев и Скворцов представились женщине, она кивнула на двух девушек, сидевших в креслах:

– Вы можете говорить при них, если хотите. А если не хотите, то придется немного подождать. У них утренний спектакль для детей. Сейчас ведь каникулы.

– Мы подождем, – сказал Павел.

Лариса улыбнулась:

– Отлично. К сожалению, не могу предложить вам ни чаю, ни кофе.

– Не обязательно, – успокоил ее Константин и принялся наблюдать за работой гримера. Чем больше он знакомился с театром, тем яснее понимал, что главные там не актеры и режиссеры, а те, кто, не жалея сил, работают в «театральном закулисье».

Двум артисткам (уже с макияжем и в роскошных костюмах) Лариса делала прически в стиле XIX века. Киселев, как и Скворцов, поглядывал на часы, гадая, сколько же времени понадобится гримеру, чтобы закончить работу. Обе девушки были готовы через десять минут, полицейские никогда не думали, что такие красивые и сложные прически (одна с переплетением волос тонкими прядями крест-накрест поверх ракушки, а вторая с высоко поднятыми и уложенными волосами и завитыми по бокам локонами) можно сделать в рекордно короткие сроки. Костя почему-то вспомнил их с Катей свадьбу и подумал: интересно, почему же бедных невест и выпускниц мучают по два часа? И это при том, что в гримерку постоянно заглядывали другие артисты, они поправляли макияж, платья, шутили, смеялись и просто заходили поболтать, между прочим, отрывая людей от работы. Наконец, когда работа была полностью закончена, Лариса закрыла дверь и устало присела на стул:

– Я вас слушаю.

– Вопрос из чистого любопытства, – улыбнулся Костя. – Скажите, а вы всегда так быстро работаете? Сколько в среднем уходит времени на грим для одного артиста?

Лариса пожала плечами:

– Да, работаем мы обычно быстро. А вот про время сказать непросто, все зависит от сложности грима и от того, делаем ли мы прическу из волос актера или же подбираем парик. Но в среднем требуется двадцать-тридцать минут.

– И вам хорошо платят? – не унимался Костя. Павел с удивлением посмотрел на товарища. Ларисе эти вопросы явно доставляли удовольствие.

– Платят очень мало. Я могла бы уйти в салон красоты хоть завтра и получать в два, а то и в три раза больше, но, несмотря на маленькую зарплату и иногда хамское отношение актеров, не всех, конечно, все же театр затягивает, а бросить не так-то и просто. Это особая театральная атмосфера, волшебный сказочный мир. К тому же на работе мы никогда не скучаем, да вы и сами видите, как у нас тут весело!

– А что, с актерами бывают сложности? – вставил Киселев. Лариса кивнула:

– К сожалению, да, не все понимают, что гримеры – такие же члены театрального коллектива, занимающиеся творческой и важной работой, а не прислуга, которая должна исполнять актерские капризы. Некоторые просто доводят своими требованиями, постоянно пытаются что-то поменять в образе, несмотря на протесты главного художника. Даже появляются нелюбимые спектакли, а неприязнь связана с чрезмерными актерскими капризами, так что раздражение невольно переносится на саму постановку, но, к счастью, подобное все же редкость. А для меня главное – зритель, который не должен быть разочарован! Для гримера высшая награда, когда, выйдя из театра, люди обсуждают не только игру актеров и сюжет спектакля, но и замечают необыкновенную схожесть грима актрисы с описанным образом или удивительную прическу, от которой глаз нельзя отвести. Вот поэтому из театра никуда не хочется уходить. Такой неповторимой атмосферы я не найду нигде. Но, – она окинула полицейских цепким взглядом художника, – вы ведь пришли не за тем, чтобы спрашивать меня о моей работе. Я так понимаю, разговор пойдет о Роме. Мне очень жаль, что его больше нет.

– Мы разговаривали с вашим главрежем Олегом Ходынским, – пояснил Павел. – И он рассказал одну интересную историю про артиста Лавровского. Вроде бы вы стали важным свидетелем, как он что-то подсыпал в бокалы своим коллегам.

Лариса поморщилась:

– Что-то я такое наблюдала. Но не дам сто процентов, что видела, как он подсыпал какое-то зелье. Вроде бы покопошился возле бокала, тем более его попросили принести поднос, а потом даже что-то вроде бы вытащил. Однако повторяю: в деталях я ничего не наблюдала. И, если хотите знать мое мнение, Лавровский ни при чем, – она смешно сморщила нос. – Он может сыграть отравителя на сцене, отравителя или убийцу, но убить на самом деле – нет, кишка тонка. Мне кажется, нужно искать даму. Бучумов ведь имел к женщинам, как мне кажется, чисто спортивный интерес. У нас в театре все знают: Роман знакомился, занимался любовью, а потом расставался. Да что там расставался! – Она ударила кулаком по колену. – Нагло бросал. Переспать с женщиной и потом ее бросить – это для него вроде хобби. А ведь какие дамы предлагали ему руку и сердце! – Гример закрыла глаза.

– Какие женщины? – спросил Павел.

Лариса усмехнулась:

– Да взять хотя бы Танечку Воронову, нашу перспективную модель, – Лариса щелкнула пальцами. – Я своими ушами слышала разговор между ними, – гример покраснела, но мужчины лишь подбодрили ее:

– Продолжайте.

– Видите ли, я шла в гримерку Романа после спектакля, мне нужно было передать ему кое-что из грима, ну, и услышала, как Рома разговаривает с какой-то девушкой, – Лариса замялась. – Дверь была приоткрыта, я и увидела Таню. Она, представляете, чуть ли не на коленях перед ним стояла. Говорит, мол, папика своего брошу и за тебя выйду. Он удивился: «Как же ты папика бросишь? Он тебе мстить начнет. Ведь он для тебя столько сделал, в люди вывел». А Таня смеется: «Да я уже давно хотела его бросить. Даже повод придумала. Я предложу ему на себе жениться. И он откажет – это сто пудов. Он никогда не бросит свою мегеру. Вот мы и разойдемся, как в море корабли. А квартиру, машину и загородный дом он мне оставит. Да, впрочем, даже если бы и забрал, невелика потеря. На днях я такой контракт подписываю! Мне кучу бабок заплатят», – Лариса остановилась и перевела дыхание. – Другой бы сразу согласился, а этот отвечает: «Подумать надо», – она вздохнула. – Я и последний их разговор подслушала. Бучумов категорически отверг ее предложение. Она швырнула ему в лицо букет, лежавший на столе, и выбежала в слезах. Так что ищите женщину, не прогадаете.