Приоткрыв один глаз, покосился на вставшую передо мной на колени девушку, которая такой восхитительно прохладной рукой провела по щеке. Интересно, а ей вообще не противно прикасаться к провонявшему перегаром, потоми хрен знает, чем еще, куску определенной субстанции, какой я являюсь на данный момент.

— Шампанского? — я едва успел поднести пакет ко рту и оттолкнуть Иру, потому что находиться рядом со мной, когда я блюю, это уже слишком. А эту улыбчивую сучку, которая мне только что шампанского предложила, я буду убивать медленно, отрезая по маленькому кусочку кожи и скармливая свиньям! Как ни странно, но от весьма яркого представления пыток прислуживающей в самолете девушки, мне даже полегчало. — Я ведь серьезно предлагаю, — в голосе этой дряни прозвучало сочувствие. — Нет лучшего средства от похмелья, чем глоток алкоголя.

Я снова резко поднес пакет ко рту, а когда спазмы, которые вот уже некоторое время были весьма болезненные, потому что в желудке даже желчи уже не осталось, прекратились, простонал.

— Убери её отсюда, а то я за себя не ручаюсь. И ты её даже в качестве умертвия не сможешь здесь в качестве экзотической прислужницы оставить, потому что нечего будет поднимать. Хотя, в том случае ты здорово на зарплате сэкономишь, так что я подумаю.

— Снежана, уйди, — тихо сказала Ира, забирая мерзкий пакет и сунув мне в руку чистый. Подумав, она сменила компресс у меня на лбу, принося очередное облегчение.

— Да я же как лучше хотела, — теперь в голосе фигуристой Снежаны звучала обида. — Ну мучается же бедненький.

— Просто уйди, ради всего святого, — Ира немного повысила голос, и девица, фыркнув, удалилась, старательно покачивая бедрами, хотя, кто здесь и сейчас сумел бы по достоинству оценить её тыл, лично мне было не совсем понятно.

— Почему мы просто не остались в отеле? — я снова закрыл глаза. — Самый отличный способ прийти в себя, было остаться в отеле.

— Потому что уже была составлена полетная карта. А что-то менять в последний момент не слишком поощряется, — вздохнула Ира. — Я же не знала, что ты настолько плохо болеешь.

— А почему ты не болеешь? — я открыл глаза и посмотрел на нее обвиняюще.

— Так вино было действительно хорошее, — она слабо улыбнулась. — Да и закусок много. У меня немного голова поболела с самого раннего утра, но обычное обезболивающее всё убрало на раз. А вот тебе, похоже, даже пробку нельзя нюхать. Я слышала о таких людях. У них какого-то фермента в организме не хватает.

— Это несправедливо, — пожаловался я непонятно кому. И надо же меня было попасть в это тело, для которого два бокала вина — это максимально возможная норма. А ведь надо было полагать, на свадьбе у Вольфа у меня от пары глотков в голове зашумело. Правда, я списывал этот эффект на другие причины. Надо было все же лучше прислушиваться к своему организму.

— М-да, — глубокомысленно произнесла Ирина. — С другой стороны, ты только представь, как будет довольна твоя жена. Тому, что ей абсолютно непьющий муж достался. — В ответ я поднял руку с пакетом, но, через минуту передумал. Кажется, снова пронесло.

— А я говорил, что эта авантюра может плохо закончится, я предупреждал, — самолет тряхнуло, и я схватился за голову, которую едва не разорвало от сильнейшей головной боли. В прошлый раз мне так плохо не было. Наверное, здесь присутствует накопительный эффект, и в следующий раз я просто сдохну без всяких прелюдий. А ведь, казалось, что все обойдется, ведь так неплохо началось.

* * *

— Господин Нобиломо, позвольте представить вам Константина Керна и его очаровательную спутницу... эм, — Армен вопросительно посмотрел на Иру.

— Ирина Лейманова, — быстро представилась она.

— Да, точно, — Армен картинно хлопнул себя по лбу. — Конечно же Ирину Лейманову. Вот дурья башка, совсем от волнения не смог вспомнить этот божественный цветок, который вырос в клане, которому сейчас принадлежит «Ундина».

— О, сеньорита, — господин Джакомбо оказался хлыщем, лет под тридцать. Высокий с хорошей фигурой опытного бойца, черноволосый с жгучими черными глазами. И смазливой рожей. К тому же он, как оказалось, прекрасно говорил по-русски с необычным акцентом. В общем, он мне с первого взгляда не понравился. В отличие от Иры, которая посмотрела на него с благосклонностью, особенно, когда он начал целовать ей ручки. — Я в полном восхищении. Абсолютном. И хочу пригласить вас в солнечную Италию. Я просто уверен, что вы по достоинству оцените мои виноградники, а они ответят вам взаимностью. Помните, как в притче про царя Соломона, который любовался юными девами, уснувшими под виноградными лозами, и кисти винограда касались упругой девичей груди... — так с этим пора было заканчивать, иначе он сейчас договорится. А моей репутации убийство этого гада может слегка повредить.

— Господин Нобиломо, я так рад с вами познакомиться, вы просто не представляете. Моя мать является ярой поклонницей вашего таланта винодела. Она просто обожает ваши вина, — я буквально оторвал его от Ирины, которая уже слегка покраснела и довольно глупо хихикнула. — Когда я ей расскажу, что мне посчастливилось с вами познакомиться, она меня будет упрекать только в одном, почему я не нашел способа сообщить ей, что в одном из наших отелей проходит конференция, на которой вы являетесь председателем. — Джакомбо попытался вырваться, но я держал его за плечо стальной хваткой, не заботясь о том, что делаю больно. При этом я улыбался и нес откровенную чушь. Хотя, мама действительно любит его кислятину. Я, правда, не пробовал, но уверен, что это просто мерзость, а не вино. — Ирина, думаю, будет очень невежливо, если мы не познакомимся с другими участниками конференции, уделив всё своё время только господину Нобиломо, — прикинув, что отвел этого растлителя благородных девиц достаточно далеко, я оставил его в сторонке потирать руку, а сам быстро вернулся к Леймановой. Положив её руку на свой локоть, я потащил её в сторону довольно приличной кучи людей, которые в это время что-то обсуждали, не обращая на нас никакого внимания.

— Это было нечестно с твоей стороны, — прошептала Ира, старательно улыбаясь при этом участникам конференции, которых я бесцеремонно перебил, стремясь представиться каждому и представить Иру. — Зачем ты увел от