Не успел он выйти из ворот, как из-за угла подсобки появилась Клавдия. Она обняла его за шею и крепко поцеловала прямо в губы.

— Тебя многие ищут, Вилф Брим, — выговорила она, когда они прервались, чтобы глотнуть воздуха.

Захваченный врасплох Брим только и смог выдавить:

— Я н-не знал, что кто-то…

— Врешь, — сказала она, сердито глядя карими глазами, и снова впилась ему в губы.

На этот раз Брим прижал ее к себе и вернул ей поцелуй, так что они оба совсем задохнулись.

Наконец она мягко отстранила его от себя, чтобы разглядеть как следует.

— Вилф, — взволнованно шепнула она, — почему же ты… — И вздохнула. — Да, знаю — потому что ты Вилф Брим. — Она взяла его лицо в ладони, привлекла к себе, и они снова слились в поцелуе. — Вилф Брим, — сказала она позже, высвобождаясь из его объятий, — я начинаю чувствовать знакомое возбуждение, а это не годится.

На миг Бриму показалось, что и он испытывает то же самое. А ведь он старательно отгонял от себя такого рода мысли после последней ночи с Марго. Его охватила мгновенная паника: а что сделала бы Клавдия, обнаружив, что он не может? Нет уж, лучше умереть, чем позволить такому случиться снова. Он уже подыскивал оправдания, чтобы не провожать ее домой, когда до него дошли ее слова:

— Я теперь замужем и не должна…

— Что-что? — перебил он.

— Да слушай же, Вилф. Мне бы очень хотелось пригласить тебя к себе, но я теперь замужем. Этих поцелуев мне достаточно, чтобы понять, что мои чувства к тебе не изменились, и… — Она развела руками. — Все прочее было бы нечестно по отношению к нему — и к тебе. Да и ко мне тоже, — хмуро добавила она, глядя на свои туфельки.

Брим вспыхнул от смущения. Ее слова принесли ему облегчение — и обиду, причем обида, надо сознаться, преобладала. Не то чтобы она хоть когда-нибудь принадлежала ему всецело. Во время их краткого романа она не отказывала своим многочисленным поклонникам, но он по крайней мере знал, что его отличают особо. Он перевел дух и промямлил:

— П-поздравляю, Клавдия, — надеясь вопреки всякой надежде, что его лицо выражает одну только радость. — Я его знаю?

— Вы встречались однажды. Помнишь кабачок Нестерио в Рокоццианском квартале? Мы провели там свой первый вечер — и проговорили чуть ли не всю ночь.

— Конечно, помню, — кивнул Брим, вернувшись в военные годы. — Это было после вечеринки на борту тяжелого крейсера… как же его? Ага, «Неодолимый», — щелкнул пальцами Брим. — Один из самых незабываемых моих вечеров. — Он не кривил душой, говоря это.

Она опустила глаза и улыбнулась странно, почти печально.

— Моих тоже.

— Значит, твой муж там был?

— Кто? — встрепенулась Клавдия, точно вернулась откуда-то издалека.

— Парень, за которого ты вышла, — мягко напомнил Брим, помимо воли взяв ее за руку. — Ты сказала, что мы с ним встречались у Нестерио.

— Ах да, — засмеялась Клавдия, не сразу отняв руку. — За Нестерио я и вышла.

Брим кивнул — это его почему-то не удивило.

— Хороший парень. Он ведь спас тебе жизнь, да? После бомбежки.

— Да, спас, — снова потупилась Клавдия. И все безопасные темы для разговора внезапно иссякли.

После долгого неловкого молчания Клавдия снова посмотрела на Брима.

— Мне пора, Вилф. Но мы обязательно должны остаться друзьями. Дай мне свой адрес. Я свяжусь с тобой — вот только приведу свою голову в порядок.

Брим замер. Как сказать ей, что он не выдержит еще одной встречи, что он стыдится своего теперешнего положения? И вдруг он понял, что ничего говорить не надо. Ей все равно, кто он такой. В разговоре они даже не упомянули об этом — не только ей, но и ему это в голову не пришло. Не успев сообразить, правильно ли поступает, он назвал ей свой адрес, и она ушла — уже без поцелуя.

Он посмотрел, как ее глайдер исчезает за углом. Она водит все ту же престарелую машину, которой пользовалась всю войну. Непонятно, как это они оба выжили при ее манере езды. Упиваясь свежими впечатлениями от ее прекрасного лица, Брим еще немного постоял на месте. Что, если бы он настоял на своем первоначальном решении отказаться от Марго после ее замужества?

Были бы они с Клавдией вместе или нет?

Он тут же отогнал эту мысль. Человек сам выбирает свою дорогу, напомнил он себе, садясь в потертое седло гравицикла, и по ней нужно идти, не оглядываясь назад.

* * *

Чуть больше недели спустя Брим вышел утром из своей квартирки и в свежих предрассветных сумерках направился к гравициклу. Машина вся блестела от росы, и Брим старательно вытер сиденье своим большим красным платком. Делая это, он смахнул пластиковый листок, заткнутый между рулем и приборной доской. Опять реклама. Дня не проходит, чтобы ему что-нибудь не подсунули. И это в гравицикл — что же было бы, имей он, скажем, лимузин?

Гравитационный механизм, как обычно, заедал, а когда наконец завелся, то заработал с перебоями и только спугнул боекота, который поблизости охотился за ночной бабочкой. Генератор чихал и фыркал. Брим слез и заглянул через крохотное отверстие в ионную камеру. Оба плазменных луча, как всегда, совершенно рассинхронизировались. Брим хмыкнул. Погода, что ли, опять переменилась? Эту тачку что угодно может выбить из колеи. Он полез в футляр, взял пару ключей и почти на ощупь подкрутил сначала правый луч, потом левый, пока они не совпали. Ему и не нужно было их видеть — он на слух понимал, что все в порядке. Диспептическая отрыжка сменилась бархатистым урчанием, которое порадовало бы даже содескийского механика. Чертовски славная машинка, довольно подумал Брим, а уж быстрая какая.

Пряча ключи на место, он задел рукой за нагретое ребро охладителя и с ругательством выронил инструмент. Ключ упал прямо на листок с рекламой, которая вблизи на рекламу вовсе не походила. Ни картинки, ни заголовка — просто сложенный вдвое листок, а на нем… Брим включил фару — снаружи стояли инициалы: К.В.Н.

К.В.Н.? Брим распечатал письмо.

Вилф,

У нас на базе есть вакансия, которая больше подошла бы тебе, чем работа бурильщика, хотя ты и завоевал себе недурную репутацию в строительной сфере — я интересовалась. Это место космонавта-испытателя, и на него требуется человек, умеющий летать на всем, что поступает к нам для ремонта. Пост не из важных, зато работа постоянная — притом это начало.

Если тебя заинтересует, приходи к главному туннелю нашего нового штаба завтра в начале утренней вахты. Не доходя до левого турникета, увидишь дверь с табличкой «Дежурные экипажи». Нажми на звонок для посетителей и назови свое имя. Тебя будут ждать.

Клавдия Вальмонт-Нестерио.

У Брима все внутри сжалось от унижения. Этого он и боялся! Он стал объектом благотворительности. Он даже зажмурился, так ему сделалось скверно. Какая нелегкая его дернула дать ей свой адрес? Скомкав письмо, он кинул его в потертый футляр за сиденьем и включил генератор, открыв его на полную мощность еще до того, как сел. Заставляя себя не думать о Клавдии и ее записке, он с грохотом понесся к месту своей стройки. Лучше работать кем угодно, чем принимать милостыню. Особенно от бывшей любовницы.