— По-твоему, я одна во всем виновата? — хмыкнула Патти.

По лицу Берта пробежала болезненная судорога.

— Нет, не только ты одна, — сухо признал он. — Себя я тоже виню в том, что случилось. Мне с самого начала нужно было догадаться, куда могут завести тебя близкие отношения с Кевином, но я…

— Ты сам был тогда влюблен, — подсказала Патти.

Берт метнул в нее такой взгляд, что ей стало не по себе.

— Да, верно! Я был так сильно влюблен, что долгое время оставался слепым к тому, что происходило под самым моим носом. А ты… — Он помедлил. — Насколько я знаю, ты так и не вышла замуж и, если верить семейным сплетням, у тебя не было сколько-нибудь значительных связей. Означает ли это, что твое чувство к Кевину до сих пор не прошло?

— Мои чувства никого не касаются, и я вовсе не собираюсь обсуждать их с тобой! — резко ответила Патти. Ее задели слова Берта о том, что он испытывает к ней жалость. Она чувствовала, что если он немедленно не выйдет из комнаты, то ей не удастся совладать со слезами и она разрыдается прямо у него на глазах. — Я устала, Берт, — вздохнула Патти.

Он пристальнее всмотрелся в нее, бледную как смерть, — с темными кругами под глазами и синяками и царапинами на нежной коже, и как будто внезапно осознал, что она гораздо уязвимее, чем можно предположить.

Тогда он направился к двери, задержавшись у порога только потому, что Патти произнесла с дрожью в голосе:

— И можешь не волноваться: как только врач скажет, что мое состояние улучшилось, я тут же уеду.

Только когда Берт ушел, она до конца осознала, какое, должно быть, потрясение испытал он сам, вернувшись домой и неожиданно обнаружив ее присутствие. Неудивительно, что он пришел в ярость там, у озера, ведь вдобавок ко всему ему пришлось вытаскивать ее из воды! Патти на мгновение задумалась, не возникло ли тогда в его душе желание махнуть на нее рукой и спокойно позволить утонуть, но потом решила, что это не в его характере. Берт никогда не пасовал перед возникавшими в его жизни проблемами, чего не скажешь о его младшем брате…

Интересно, подумала Патти, неужели Берт до сих пор любит Реджину? Ведь он тоже никогда не делал попыток обзавестись семьей, взяв в жены какую-нибудь другую девушку. Насколько ей известно, через несколько месяцев после того, как Берт выгнал Патти из своего дома, его возлюбленная тоже уехала куда-то. Ходили слухи, что она нашла хорошую работу в Вашингтоне.

Патти вновь одолел сильный приступ кашля. Через несколько минут, отдышавшись и устроившись поудобнее в постели, она с досадой подумала, что пройдет, наверное, несколько дней, прежде чем у нее появятся силы отправиться домой. Она постаралась успокоить себя мыслью, что Берт, очевидно, не станет докучать ей своим присутствием в течение этого времени и если хорошенько постараться, то и вовсе можно представить себе, будто его нет в доме.

К сожалению, надеждам Патти не суждено было оправдаться. Утром она проснулась, чувствуя, что все ее тело ломит с головы до ног. Ее ночная сорочка была влажной от испарины, а в груди чувствовалась тяжесть.

Кто-то настежь распахнул окна спальни, позаботившись о том, чтобы Патти было легче дышать, и она с радостью повернулась навстречу льющемуся в комнату чистому утреннему воздуху. В этот момент ее взгляд и скользнул по очертаниям стоявшей у окна раскладушки, на которой кто-то лежал. В следующее мгновение Патти поняла, что это Берт, и ее сердце словно подпрыгнуло в груди. Она порывисто села на постели, результатом чего, разумеется, стал новый приступ кашля. Потом Патти вновь ощутила знакомую боль и ей стало трудно дышать.

Берт сразу проснулся, но, прежде чем он поднялся с кровати и подошел к Патти, той удалось справиться с начинающимся астматическим приступом. Едва она обрела возможность говорить, как тотчас же сердито поинтересовалась:

— Что ты здесь делаешь?

Берт пожал плечами.

— Тетушка Джемма здорово беспокоится о тебе. Она сказала, что кто-то должен постоянно находиться рядом с тобой, и решила провести ночь в твоей спальне. Но я не мог допустить, чтобы она мучилась на этом сооружении. — Он пренебрежительно кивнул на раскладушку. — Так что мне ничего не оставалось, кроме как предложить остаться здесь взамен старушки.

Во время этого разговора Берт стоял рядом с кроватью, глядя на Патти, что заставляло ее испытывать большую неловкость. Дело в том, что на нем были одни лишь пижамные брюки, а верхняя часть тела оставалась обнаженной. Патти изо всех сил старалась не смотреть на густые завитки волос на его груди и твердый живот с плоскими планками мускулов. Вид темных волосков, широкой полоской сбегающих от его пупка вниз, под витой шнур, поддерживающий брюки на бедрах, пробудил в теле Патти столь сильные ощущения, что у нее взмокли ладони. Она испуганно скомкала в руках край простыни, борясь с желанием повернуться к Берту спиной и притвориться спящей, в надежде что он уйдет.

Однако ничего подобного не произошло. Вместо того чтобы уйти, Берт шагнул вперед, и в следующий миг Патти ощутила прикосновение его ладони к обнаженному участку спины. Берт принялся интенсивно массировать Патти, растирая успевшую остыть кожу и прогоняя боль из груди.

Патти молча приняла помощь, дивясь про себя тому, откуда Берт знает, что именно в подобном массаже она и нуждается сейчас больше всего.

— У меня тоже был бронхит, — спокойно произнес Берт, словно отвечая на безмолвный вопрос, — поэтому я знаю, что в таких случаях помогает лучше всего.

— Действительно… — сдавленно произнесла Патти.

Ей по-прежнему было трудно дышать, не говоря уже о том, чтобы разговаривать, хотя на сей раз причиной этого являлась вовсе не болезнь. Ощущение твердой мужской ладони, ритмично движущейся по ее спине, оказывало гораздо более сильное воздействие, нежели простой массаж. Возникающее во время этой растирки тепло глубоко проникало в ее тело и растекалось по нему медлительными волнами, заставляя пробуждаться к жизни и трепетать каждую клеточку организма.

Осознавая, что дыхание учащается, а тело реагирует совсем не так, как хотелось бы, Патти больше всего боялась, что Берт заметит ее состояние и начнет расспрашивать о том, о чем говорить она не желает.

И тут он действительно произнес:

— Расскажи мне еще раз, что тебя заставило прыгнуть в озеро за курткой.

Патти вздрогнула от неожиданности. Она подняла на Берта глаза, позабыв в это мгновение об опасности, таившейся в возможности встретиться с ним глазами. Как много воды утекло с тех пор, когда Патти случалось так близко находиться рядом с Бертом. Но тогда они оба бывали полностью одетыми и ей не нужно было скрывать чувственные реакции собственного тела…

Патти встрепенулась, вспомнив, что Берт ждет ответа.

— Что тут рассказывать? — Она пожала плечами. — Вики уронила в воду куртку и…

— Не лги! — коротко бросил Берт. Он перестал массировать Патти спину и неожиданно взял ее за плечи. — Ты поплыла не за курткой! В действительности ты думала, что в озеро упала сама Вики, верно?