— Я вспоминаю, всё ли мы купили, — улыбнулась сыну, стараясь его не напугать.

Да и причин для паники нет. Просто его папочка расшатал мне нервы, да и недосып сказывается. Только и всего.

Пройдя через кассу и захватив по пути Матвею пару шоколадок, мы сложили вещи в пакет и уверенно вышли из гипермаркета.

— Да чтоб тебя! — прошептала я и даже на пару секунд замешкалась в дверях, мешая другим покупателям выйти, увидев идущего нам навстречу Глеба.

— Мы забыли молоко! — по-своему растолковал мой гнев сын, наблюдая за моим ступором. — Пойдём обратно?

— Нет, — я медленно направилась вперёд, понимая, что страхи мои всё же оказались не беспочвенными.

Робкая надежда, что Глеб пойдёт мимо, так же себя не оправдала.

— Привет, — поздоровался бывший с Матвеем, получив от него кивок и тихое «здравствуйте», после чего перевёл взгляд на меня. — Я тебя не преследую.

— Я этого и не говорила.

— У тебя на лице всё написано, — усмехнулся Глеб.

— Знаешь, что… — у меня опять в глазах потемнело, правда добавился ещё и шум в ушах.

Я выронила пакет, чувствуя, что стоять на ногах становится с каждой секундой сложнее.

— Мам? — испуганный голос сына доносился до меня словно сквозь толщу воды, а я…

Да, я кажется всё же упала… в руки подскочившего ко мне Глеба. На этом моменте всё погрузилось в темноту.

* * *

— Как вы себя чувствуете? — взгляд с трудом сфокусировался на приятной женщине, склонившейся надо мной.

Белые стены, запах медикаментов…

— Что произошло? — я попыталась встать, осматривая кровать и… катетер, через который мне в руку что-то вводили из капельницы. — Я в больнице… но…

— Не переживайте…

— Где мой сын? — я снова попыталась вскочить, но на этот раз женщина прижала меня к кровати за плечи, мешая подняться.

— Анастасия Сергеевна, не волнуйтесь, — попросила меня… врач, судя по одежде и бейджику на груди. — Ваш муж и…

— Мам! — в этот момент дверь в палату открылась, впуская радостного бегущего в мою сторону Матвея и… идущего следом Глеба. Действительно. Ну куда без него…

— Испугался? — улыбнулась я залезающему ко мне на кровать сыну, трепля его по волосам.

— Не-а, — мотнул он головой. — Глеб сказал, что ничего страшного.

— Ну раз Глеб сказал, — с трудом сохранила я на лице улыбку.

Сам же бывший выразительно посмотрел в сторону женщины врача.

— Матвей, — тут же обратилась она к моему сыну. — Мне нужно принести твоей маме лекарство, не поможешь мне?

Судя по тому, как смотрел на меня сейчас Глеб, Матвейку женщина уводила специально.

— Родной, сходи с доктором, пожалуйста, — мягко попросила я сына, снова потрепав его по голове.

— Ладно, — нехотя протянул он, явно не горя желанием оставлять меня.

Маленький мой… чтобы он не говорил, а испугался. И сильно… А раз Глеб заранее попросил увести ребёнка из палаты…

— Я умираю, да? — ляпнула я первое, что пришло на ум, как только мы остались с Глебом наедине.

— Угу, — как-то зло отозвался бывший. — У тебя случился голодный обморок, Настя.

— Бред, — фыркнула я. — Не знаю, что ты там себе напридумывал вчера, но мы с сыном не бедствуем и питаемся вполне…

— Когда ты в последний раз ела? — перебил меня Глеб, присаживаясь на край кровати и недобро смотря на меня.

— Сегодня утром, — ответила ему. — Завтракала вместе с Матвеем…

— А вот Матвей сказал, что ты не ела, — не дал мне договорить бывший. — Сделала себе только чай.

— Я ела бутерброды, — вспомнила я, как делала их, пока звала Матвея на завтрак.

— Ты к ним не притронулась, — ответил Глеб. — И вчера Матвей тоже не видел, чтоб ты ела.

— Ты устроил допрос моему сыну? — возмутилась я, пытаясь вспомнить, когда ела в последний раз.

Кусок в горло действительно не лез с тех пор, как я вернулась от Оксаны домой. Я слишком нервничала, но… не могла же я и правда забыть банально поесть несколько дней?!

— Настя, — Глеб растёр ладонью лицо, до боли знакомым жестом. — Ты нас напугала с Матвеем. Хорошо, что клиника находилась неподалёку. Анна Андреевна, — он мотнул головой в сторону двери, показывая, что имеет в виду женщину-врача, — предположила истощение организма и уточнила про твой режим и не было ли в последнее время стрессовых ситуаций. Конечно же, в разговоре участвовал Матвей, желая помочь маме быстрее выздороветь.

Не было ли у меня стрессовых ситуаций… да ты и есть ходячая стрессовая ситуация, Глеб! Очень хотелось всё это ему высказать, но, раз ничего критичного со мной не случилось, то можно отправляться домой.

— Значит, я не умираю, — приняла я информацию, не желая ничего больше обсуждать и принимая сидячее положение. — Я хочу…

— Ты останешься здесь, — заявил мне Глеб.

— Что?… — достойно ответить мне помешал вернувшийся с доктором Матвей.

Сынуля гордо нёс два стаканчика, под присмотром Анны Андреевны.

— Тебе нужно это выпить, — важно просветил меня сын, протягивая стаканчик с лекарствами и второй, как оказалось, с водой.

— Вам нужно поспать, — поймав мой взгляд, пояснила врач.

— Послушайте, я не собираюсь здесь оставаться и тем более спать, мне нужно…

— Анастасия Сергеевна, — твёрдо перебила она моё желание отправиться домой. — Я настаиваю на том, чтобы вы остались под наблюдением хотя бы на сутки.

— Но я…

— Она останется, — Глеб поднялся на ноги, обращаясь к врачу. — Анна Андреевна, не оставите нас?

— Конечно, — кивнула она, направившись на выход.

— Мне не с кем оставить Матвея, — зашипела я на Глеба, продолжая сидеть с двумя стаканчиками в руках. — Я здесь не останусь.

— Глеб со мной посидит, — заверил меня сын. — Мы это уже обсудили, мам. Он знает мультик про собаку, которая спасла девочку! Ты знаешь такой?

— Обсудили, — повторила я за ним, чувствуя, как меня заполняет отчаяние. — Нет. Не знаю.

Они уже что-то обсуждают. Вместе. Без меня.

Глупо… я понимала, что это глупо, но душу затапливала необъяснимая ревность. Матвей — только мой. Так всегда было. А теперь… а теперь они с Глебом договорились, что будут смотреть мультик про собаку.

— Настя, — Глеб подошёл ко мне, протянув руку и подталкивая стаканчик со снотворным к моему рту. — Тебе нужно поспать. Завтра утром мы тебя навестим. Да, Матвей?

— Да, — согласился с ним сын. — Врачей надо слушаться, ты сама так всегда говоришь.