Орочий псайкер. Казалось, невозможно представить, чтобы эти животные обладали достаточно сложной психикой, необходимой для использования сверхъестественных сил, но доказательство стояло перед ними. Одной лишь силой разума чужой телепортировался на мостик. Возможно, он был неподалеку, телепатически разыскивая захватчиков. Это было неважно. Все, что требовалось, — убить его.

Кадор открыл огонь из тяжелого болтера, и оглушительная очередь накрыла командирскую платформу, но орка там уже не было. Он переместился по мостику размытой рябью варп-свечения слишком быстро, чтобы стрелок успел прицелиться. Ксенос застиг врасплох Расина, болтер которого был опущен, а боевой нож все еще зажат в руке. Космодесантник отклонился назад, пытаясь воспользоваться огнестрельным оружием, но орк опередил его.

Из кончика металлического посоха ксеноса-псайкера ударила зеленая молния и пронеслась через всю палубу. Разряд пробежал по телам мертвых товарищей орка, и трупы задергались, словно молния пыталась оживить их. Расина окутал поток энергии, парализовав тело, и легионер зарычал от боли.

Кано выстрелил в чужого, но тот снова переместился пятном, похожим на преломленный в залитом дождем окне луч янтарного света. Затем адъютант почувствовал незримое присутствие ксеноса у себя в голове.

Он давно не работал со своими ментальными барьерами и не успел их поднять, когда орк проник в его разум. Вдруг нос наполнила тошнотворная вонь дерьма, и у Кано закружилась голова. Орочий псайкер направился к нему, но затем ментальное вторжение исчезло так же быстро, как появилось. В воздухе просвистели тяжелые болтерные снаряды. Рассвирепевший Кадор обрушил огонь на чужого.

Кано развернулся, встряхнув головой, чтобы избавиться от последствий психической атаки, и увидел, как орк в ответ напал на Кадора. Лучи ярко-желтого огня вырвались из глаз ксеноса и метнулись через комнату, как прожекторы, сжигая все на своем пути. Они ударили в Кровавого Ангела и отшвырнули его назад, поверхность боевого доспеха выгорела, изменив цвет с кроваво-красного на угольно-черный.

Кано нажал спусковой крючок болтера, выпустив очередь в бок твари. Чужой вскрикнул от боли и повернулся к космодесантнику, свет в глазах на мгновенье потускнел, затем снова вспыхнул. Затвор оружия несколько раз щелкнул, и Кано выругался про себя. Сбитый с толку мысленным ударом, он забыл отслеживать расход боеприпасов в магазине, и теперь тот был пуст.

Чужой поднял медный посох и прохрюкал нараспев подобие мантры, призывая силы варпа. Для Кано время замедлилось, и он вдруг понял, как именно орочий псайкер проникает в телепатическое безумие имматериума. Кровавый Ангел видел это своим мысленным взором в виде последовательности сложных уравнений или строф поэмы. Он знал, как эта энергия работала, потому что сам когда-то использовал ее, направляя через собственные пальцы.

И хотя это было словно в прошлой жизни, Кано знал с абсолютной точностью, что смог бы сделать это снова. Его руки натренированным движением поднялись в атакующую позицию, и чужой увидел это. Зеленокожий понял, что столкнулся с тем, кто понимал.

Но затем воздух снова наполнился болтерным огнем, и орка разорвали очереди из дюжины стволов. Кано резко повернулся и увидел, что другие люки открыты и через них врывается отделение легионеров. Их вела фигура в черном, как космическая пустота доспехе, лицо скрывала зловещая череполикая личина шлема. Воин указывал коротким жезлом с крылатым навершием.

— Чисто! — прокричал грубый скрипучий голос.

Кано ушел с линии огня и бросился к первоначальной цели — командному пульту управления. Когда он добрался до него, то почувствовал откуда-то снизу низкий рокот. Весь корабль сильно затрясло, когда энергетические системы достигли заключительной фазы перехода в варп.

Кровавый Ангел не мешкал и обрушил пустой болтер на панель управления, разбив гололитический проектор и приборы, обнажив кристаллическую схему и безгранично сложное переплетение поперечно соединенных серебряных проводов. Подобно падающему молоту, Кано наносил удар за ударом по машине, пока не осталось ничего, кроме искрящихся обломков и тишины под палубой.

Ему показалось, что прошла вечность. Когда он отвернулся от панели, над ним словно вырос воин в черном.

Из дыхательной решетки череполикого шлема Кано услышал совершенно неожиданное.

— Ты знаешь, кто я? — голос звучал повелительно.

Кано постарался всем видом продемонстрировать непокорность.

— Этот черный доспех может означать только одно. Ты хранитель легиона.

Череполикая маска слегка кивнула.

— Такова моя ноша и моя честь.

Воин снял шлем, обнажив лицо, словно вырезанное из куска мрамора, — холодное и бледное. Суровые глаза, не ведающие жалости, изучали Кано, и Кровавый Ангел также был вынужден снять шлем. Космодесантник подавил желание вытереть пот с темной кожи. Поведение собеседника уже раздражало его.

— Я Ясон Аннеллус. Идем со мной, — это был, вне всякого сомнения, приказ, и через секунду Кано неохотно подчинился. Должность «хранителя» была сравнительно редкой в легионе, и звания тех, кто занимал этот пост, были самыми разными. Все, в чем Кано мог быть уверен, — лавровые венки старшего ветерана, которые Аннеллус носил на наплечниках. И, по крайне мере, они в определенной степени заслуживали уважение.

Но только в «определенной степени», напомнил адъютант себе.

Кано последовал за Аннеллусом через второй открытый люк в широкий коридор. Он уловил смрад орочьей крови и, оглянувшись, заметил дюжину трупов чужих. Жалкие останки еще одной засады, догадался Кровавый Ангел.

Аннеллус обошел вокруг него.

— Ты Мкани Кано, ваалит из Дальней пустоши, легионер первой роты.

— Ты знаешь меня?

— Я знаю всех вас.

Кано нахмурился из-за необычного ударения в словах хранителя, и по телу пробежал холодок, когда адъютант постепенно понял, что имел в виду Аннеллус.

— Всех нас? — повторил он, стараясь говорить спокойно.

Аннеллус вложил фигурный жезл в набедренную кобуру из кости. Жезл имел два назначения: оружие, похожее на булаву, смертельную в ближнем бою, и церемониальная реликвия. На древнетерранском языке оружие именовалось «крозиус арканум». Как и черный доспех, жезл был знаком должности хранителя и навеки отдалял его от боевых братьев.

Хранители были стражами Кровавых Ангелов. Они выступали в качестве наставников для младших легионеров, боевых инструкторов и опытных ветеранов, которые делились своими знаниями с остальными воинами. Им также поручили поддерживать сплоченность между десятками тысяч воинов IX легиона Астартес. Это подразумевало многое: от роли советников капитанов по вопросам ведения боевых действий до проведения церемонии памяти павших. Они стали хранителями знаний, советниками, наставниками. В далеком прошлом людей, которые исполняли подобные роли в армиях, называли дьяконусами, замполами, капелланами. Званий было больше дюжины — некоторые политические, некоторые религиозные, некоторые светские. Хранители стояли вне командной структуры командования и тем не менее находились внутри нее, поддерживая в легионе самый важный из имперских идеалов — единство.