– Все проблемы решаемы, если подойти к ним с правильной стороны. Впрочем, этот спор может продолжаться вечно, ведь, как вы выразились, у умных девушек всегда свое мнение. Лучше расскажите, прочли ли вы мой подарок? Потому что я сам лишь недавно узнал, что когда-то мои предки состояли в Ордене.

– Весьма познавательная книга, – поспешно вставила Марина Андреевна, опасаясь услышать от Лили очередную своенравность. – Приятно узнавать об истории Русамии новое.

– Это не история, а сказки, – Лили пожала плечами, – легенды, вымысел, ложь. Называйте как хотите. Видимо, вам нравится считать свой род особенным, но я все равно не верю, что существовала и до сих пор существует некая Секта, способная сделать переворот власти.

– Что ж, это ваше право, – произнесла Аврора. Ее губы обиженно поджались. – Но это наша история, и мы в нее верим.

– Аврора, не принимай близко к сердцу. Лилии Александровне всего лишь нужны доказательства более веские, чем чьи-то рассказы. Я прекрасно ее понимаю. – Феликс поднялся и протянул руку Лилии: – Если позволите, я покажу.

Лилия посмотрела на ладонь как на ядовитую змею. С опаской приняла ее. Феликс повел Лили в дом, но перед тем, как зайти внутрь, она обернулась и встретила пристальный взгляд Авроры. Сложилось чувство, что в этот момент девушка не контролировала себя, и неподдельная ярость исказила нежные черты лица. Всего лишь мгновение, неуловимое для обычного глаза, но для Лили оно оказалось достаточным, чтобы записать в памяти очередной вопрос.

– Вы идете?

Настойчивый голос Феликса увлекал Лилию за собой, и она неохотно пошла за ним. Но воспоминание о темно-серых глазах Авроры, наполненных злобой, засело глубоко внутри нее.

Феликс мягко поддерживал Лили за руку и уверенно вел по путаным коридорам. На втором этаже высокие стены были увешаны портретами в позолоченных рамах. Угрюмые лица ныне покойных людей с каждым шагом Лилии казались мрачнее и мрачнее. Словно она ворвалась в их царство. Чужая.

– Я вижу вашу враждебность, но хочу предупредить, что я так просто не сдаюсь.

Внезапное признание парня вывело Лили из глубокой задумчивости. Она уставилась на его затылок, пытаясь пробиться сквозь череп и прочитать мысли. Но Феликс сам признался:

– Вы мне нравитесь, Лилия. И чем больше я с вами общаюсь, тем сильнее убеждаюсь в этом. Не могу понять, почему вы избегаете меня. Чего боитесь?

Он не оборачивался, только крепче сжал руку Лили. Ответить на вопрос или задать новый и замять неудобную тему. Она старалась дышать ровнее, но боль стискивала грудь. Бежать… бежать из этого места.

– Что случилось с вашей сестрой?

Феликс замер перед дубовой дверью. Неуверенно обернулся:

– О чем вы? – Но в морщинках вокруг глаз залегла тревога.

– Говорят, вы уехали из-за неприятного инцидента, произошедшего с Авророй. Простите, если влезаю не в свое дело, но…

– Но вы влезли, – засмеялся парень и толкнул дверь. – То, что было, в прошлом, Лили. И если вы не хотите говорить мне, почему боитесь, я тоже оставлю свои секреты при себе.

Лилия распахнула глаза и поджала губы. Но рвущаяся наружу улыбка оказалась сильнее.

Они вошли в уютный кабинет, большую часть которого занимал огромный стол, испещренный царапинами как вечными напоминаниями о старых ошибках. Величественный камин зиял черной дырой. В нем давно не разводили огонь. А большой портрет поглощал стену позади стола. Темно-синие глаза мужчины застыли в вечном прищуре, а точеный острый нос выдавался вперед. Лоб закрывали взлохмаченные черные волосы, но шрам, пересекающий правую бровь, горел рваной линией.

– Кто это? – Лили подошла ближе, вглядываясь в черты мужчины. Что-то неуловимо знакомое крылось в нем.

– Мой прапрадед – граф Маврос Кир. Он – последний, кто служил Ордену, – с гордостью произнес Феликс.

– Почему?

– Бабушка рассказывала, что Кир разочаровался в Ордене и не позволил своим детям пойти по его стопам. Этот портрет нарисовал его сын по просьбе самого Кира. Прадед повесил его в кабинете и в завещании указал никогда не перевешивать. Странная просьба. Впрочем, многие вещи, которые он совершал, более чем странные. К примеру, эта надпись на портрете. Прадед добавил ее позже. Или цифры, выгравированные на семейном кольце. Отец почти всю жизнь бился над разгадкой тайных посланий Кира, но так и не смог понять.

Лилия наклонилась ближе и с трудом прочитала заковыристую фразу внизу портрета.

– Иногда судьба меняет добро и зло местами. – Она взглянула на Феликса: – Что это значит?

Мужчина засмеялся:

– Кто бы мне объяснил. Я же говорю, прадед был чудаком. Взгляните. – Он снял семейную печатку с указательного пальца и провел ногтем по внутренней стороне кольца. – Цифры 854-959. Наша семейная тайна, разгадку которой никто не может найти.

Лилия вскинула брови, но, как ни силилась, не видела ничего загадочного в гравировке. Граф надел кольцо и улыбнулся. Только сейчас Лили поняла, что они стоят слишком близко друг к другу. Она чувствовала легкий парфюм Феликса и видела серебристые искры в его глазах. Наедине. Они были наедине, и эта мысль током пронзила тело Лили.

– А вы хотели бы состоять в Ордене? – пробормотала она и сделала шажок назад.

Дистанция между ними увеличилась, и дышать стало легче.

– Не думаю, что хочу положить свою жизнь на служение таинственному Ордену. И бороться с кровожадными сектантами. Я вижу будущее более размеренным и спокойным. Семья, дом, дети. Что, не верите? – усмехнулся Феликс.

– Нет, вы не похожи на семейного человека.

– Это дело поправимое.

Они замерли, смущенно вглядываясь в лица друг друга. И снова необъяснимое чувство, что никогда раньше Лили не встречала юношу, похожего на Феликса. В его душе горел теплый свет, который манил ее как бабочку. Вот только обожжется не она, а он. Тот, кто радушно развлекал ее семейными тайнами. Тот, кто с восхищением смотрел на прапрадеда, а затем с не меньшим восторгом смотрел на нее.

– Кажется, нас заждались, – прошептала Лилия.

Феликс кивнул, но она заметила, как его лицо омрачилось легкой тенью разочарования.

Русамия. Велидар. 1859 год

Маленькая белокурая девочка сидела на ковре перед горящим камином. В ее руках фарфоровая куколка. Прекрасное творение мастера. Личико улыбается, а блеск огня отражается на ее светлых локонах.

– Мари! – в глубине дома разнесся крик.

Девочка вздрогнула, поспешно поднялась с колен и расправила воздушное платье. Куколку бережно прижала к себе.

– Мари, вы сделали уроки? Я же говорила, никаких игр, пока не закончите домашнее задание. – В гостиную вошла седовласая гувернантка с длинной указкой в руках.