Шрифт:
Интервал:
Закладка:
10
Неторопливо она оделась. Фрейя уже поднялась и в комнате её не было. Вероятно, родные позавтракали и занялись своими делами, не потревожили Ри. Она проспала довольно долго.
Так и есть, в окно Маргарита увидела Скайгарда, кружащего на руках малыша Эди. Заливистый смех младшего братишки был слышен и через закрытые окна, а Скай то и дело запрокидывал голову, смеясь таким открытым и искренним смехом, что невозможно было поверить в его обычную сдержанность и холодность.
Маргарите захотелось выйти к ним, прикоснуться к общему веселью и счастью, почувствовать себя живой. И она легко слетела по лестнице в холл, выскользнула в сад, разом окунувшись с беззаботную радость братьев.
— Ещё! Ещё! — требовал Эдгард, трепыхаясь в сильных руках Ская, который снова и снова поднимал его вверх, кружил на месте и крутым виражом опускал брата к земле. — Я птичка!
Оба раскраснелись и хохотали, а Ри с улыбкой смотрела и насмотреться не могла. С самого пробуждения все её чувства словно обновились. Она заново научилась радоваться обыденным вещам. Она просто хотела жить.
— Ух! Всё, хватит! — заметив Ри, брат с нежностью ответил на взгляд сестры, и так же бережно и нежно прижал к себе малыша.
Эди тут же начал колотить ладошками по плечам Скайгарда.
— Нет! Хочу летать!
— Учись быть вороном, — с притворной строгостью заявил старший брат. — И слушай отца, — что-то дрогнуло в лице Ская, меж бровей пролегла складка, появившаяся ещё тогда, пять лет назад, после стояния перед Древом. — Всегда слушай отца, Эди. Лучше учителя и друга не будет у нас.
Но Эди уже отвлёкся, вырвался из рук брата, оказавшись на земле и принялся рассматривать первые весенние цветы. Его интересовало всё вокруг, вызывая восторг и неподдельное счастье.
— Ты улыбаешься, — Скай подошёл к сестре, коснулся щеки, сказав жестом и взглядом много больше.
Ледяной хрусталь, холодный Скайгард Фолганд, любил родных без всяких оговорок и границ. Только их радость делала его счастливым, наполняя сердце чувствами, а горе заставляло бросаться в бой на защиту жизни и интересов. О себе он никогда не думал.
Положив ладошку на руку брата, Ри почувствовала себя совсем счастливой.
— Я такая соня.
— Мама сказала, ты приболела, — он коснулся губами лба, привычным движением проверил пульс.
— Скорее напротив, излечилась, мой любимый лекарь.
Скай, вернувший себе маску сдержанности, кивнул, не любил лишних слов, и быстрым шагом удалился собираться в гильдию лекарей, где учился и практиковал, как хирург. По словам главы гильдии, молодой Фолганд подавал большие надежды, а отец и гордился сыном, и немного тревожился, вспоминая о другом талантливом хирурге в семье — безумном кузене, принёсшим большие неприятности двадцать два года назад.
Маргарита вдохнула весенний воздух полной грудью, продолжая улыбаться миру. Маленький Эди играл, выискивая что-то в молодой травке, Ри немного повозилась с братом, пока не ощутила зверский аппетит. Накануне она почти не ела. Завтракала она всё такая же счастливая.
Говоря, что исцелилась, она ничуть не лукавила. Решение принято — Эльсвер может быть только другом. Мама права, говоря, что нехорошо пытаться заменить им другого. Сделалось легко и радостно. И что нашло на неё такое. Всегда рассудительная, а чуть не совершила ошибку. Очередную ошибку, причиной которой был Дарион. Дарион…Она обязательно переживёт и это. Когда рядом любящие люди, то возможно многое.
Весь день она провела вместе с мамой и сестрой — они поработали в лаборатории, сделали заготовки для зелий, выдали несколько заказов, тренировались в защитной магии. И Маргарита без конца шутила, смеялась над проделками Фрейи, а Вельда смотрела на дочерей счастливыми глазами. Всё хорошо, и тени, на время коснувшиеся семьи, вновь рассеялись.
Ри ни за что не желала потерять такие дни, а брак с Эльсвером разрушит привычный мир, свяжет с нелюбимым, теперь она понимала, насколько неправильным было решение. Хриллингур слишком далёк и страшен. Когда Маргарита думала о древней столице земель, то сразу же вспоминала о Дарионе и толстой папке с бумагами, которую отец однажды принёс домой, а она не удержалась и прочитала документы. И теперь пробирала дрожь, подступало острое отчаянье и боль за мага. Новое расследование длилось несколько лет, и Ри узнала подробности детства Люция. На тот момент он закрыл вход в свои земли. Но в любом случае, она никогда бы не обмолвилась, что знает тайны Дариона, пощадила бы гордость. И снова становилось грустно, что он не позволил залечить и выправить искорёженное изуверами Хриллингура, не дал возможности выжить их отношениям.
Решительно, Маргарита запретила себе беспокоиться о чувствах к Дариону, хотя бы сегодня. Важнее собраться с мыслями и придумать, какими словами завтра объяснить Эльсверу свой отказ. К вечеру она разволновалась, представляя разные варианты их с господином Брэгом беседы, возможные ответы несостоявшегося жениха. Неприятно, но она должна справиться, чтобы жить дальше спокойно и с чистой совестью.
Как ни готова была Маргарита к разговору, но спала плохо, постоянно вертелась в постели, забывшись тяжёлым, дурманящим сном под утро. Впереди оставался почти целый день, чтобы сосредоточится. В беседку она пришла на час раньше, пыталась читать, но книга быстро оказалась лежащей на скамье. Любой шорох или шум она принимала за шаги Эльсвера. Успокоиться помогла дыхательная гимнастика магов. И чтобы занять себя, Маргарита создавала простые схемы, какими обычно баловалась Фрейя. Так и прошло тягучее ненавистное время.
Эльсвер был пунктуален и появился точно в указанное время. Приветствовал Маргариту сдержанным поклоном. Невольно она скользнула взглядом мага по крепкой подтянутой фигуре мужчины. Множество стихий закручивались и кружили вокруг господина Брэга, будоража собственную магию Маргариты. Сделалось тревожно, настолько непривычно это было для человека без магии.
После приглашения Эльсвер сел на скамью и смотрел изучающе-вдумчиво, не задав ни единого вопроса. Оба знали, о чём должна идти беседа,
