litbaza книги онлайнФэнтезиОко Судии - Р. Скотт Бэккер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 135
Перейти на страницу:

— Смотри! — кричал Йорси, размахивая чем-то маленьким и золотистым.

Потом он увидел, как вслед за Йорси на склон взбирается невысокая женщина, подсмеиваясь над четырьмя светловолосыми ребятишками, которые плясали вокруг нее и забрасывали вопросами, сливавшимися в звонкое многоголосие. «Как зовут твоего мула?», «Можно я твоим мечом махну?», «А я? А я? А я?» Волосы у нее были по-кетьяйски черные, средней длины, и надет на ней был кожаный плащ, выделка и украшения которого даже на таком расстоянии безошибочно выдавали благородное происхождение незнакомки. Но с высоты своего наблюдательного пункта и из-за того, что она глядела вниз на своих маленьких собеседников, Ахкеймион не мог разглядеть ее лица.

В горле защекотало. Сколько времени прошло с тех пор, как последний раз к ним захаживал гость?

Вначале, когда здесь были только они с Гераусом, приходили лишь шранки. Ахкеймион потерял счет, сколько раз ему пришлось освещать склон холма при помощи Гнозиса, отчего злобные твари с воем убирались обратно в лесные чащи. Каждое дерево на расстоянии полета стрелы несло на себе шрамы тех безумных битв: маг вставал на краю полуразрушенной башни и обрушивал сверкающую погибель на сплошное поле существ, похожих на беснующихся белокожих обезьян. Гераусу до сих пор снились кошмары. Потом, по окончании Войн за Объединение, пришли те, кого называли скальперами, бесчисленное их множество — галеотцы, конрийцы, тидонцы, айнонцы, даже кианенцы — добывать скальпы шранков за вознаграждение от аспект-императора. Несколько лет их воинственный лагерь лежал на расстоянии одного дня пути отсюда. И не раз Ахкеймиону приходилось прибегать ко Гнозису, чтобы пресечь их пьяные набеги. Но даже эти люди через некоторое время двинулись дальше, гоня свою злобную добычу в совершенно уже непроходимые дикие места. Случалось, что какой-нибудь отряд набредал на башню, и если они были голодны или страдали от прочих тягот своего ремесла, то история неизбежно заканчивалась трагически. Но потом перестали появляться и они.

Так что получается? С тех пор, как последний гость взобрался к подножию их башни, прошло пять, а то и шесть лет.

Должно быть, так. Не меньше. Появлялись два изголодавшихся скальпера, вскоре после того, как Гераус взял в жены Тистанну, а после? С того дня, как родились последние дети, — точно нет.

Не важно. Многие годы правило оставалось неизменно: гости предвещали горе, проклятие богам с их законами гостеприимства.

Держа за руку одну из девочек, неизвестная женщина с доброжелательным видом остановилась перед Тистанной и склонила голову в приветствии — насколько низко, Ахкеймиону было не видно из-за ветки дерева, но ему показалось, что так кланяется каста слуг. Сквозь переплетение начинающих покрываться листвой веток он разглядел ее ботинки. Носком левой ноги она рассеянно поддавала лежалые прошлогодние листья. Обувь была такой же изящной, как и подбитый горностаем плащ.

Возможно, гостья была лишь одета как благородная.

Вытягивая шею, он высунулся опасно далеко, так что чуть не выступил холодный пот, но все напрасно. Он услышал заливистый смех Тистанны, и это его успокоило — отчасти. Чутье у нее было отменным.

Обе женщины бок о бок вышли на открытое место, которое кольцом охватывало основание башни; разговаривали они при этом достаточно громко, чтобы их можно было подслушать, но доверительным женским тоном, который сбивал с толку мужской слух. Тистанна кивала на что-то в ответ; ее светлые волосы падали на круглое, как яблоко, лицо. Она подняла глаза, увидела в окне Ахкеймиона, замахала ему. Ахкеймион, который перегнулся за окно, как лебедка, постарался придать своему телу более пристойную позу. Левая нога поскользнулась. Кусок подоконника у него под левой ладонью откололся от расшатавшейся штукатурки…

Ахкеймион чуть не полетел вослед загрохотавшему вниз камню.

Тистанна невольно ахнула, потом сдавленно хихикнула, глядя, как Ахкеймион, возя по камням длинной белой бородой, осторожно перебирает ладонями, возвращаясь в безопасное положение.

— Мастер… Мастер Акка! — закричали дети нестройным хором.

Незнакомка подняла голову. Тонкое лицо было открытым, озадаченным, полным любопытства…

И что-то у Ахкеймиона внутри рухнуло с еще большей силой.

У всего есть свое развитие. Безумие, чудеса, даже сновидения в самых беспокойных своих поворотах, следуют некой цепочке связей. Неожиданное, удивительное пусть и кажется существующим необусловлено, но на деле это всегда лишь результат незнания. В этом мире все имеет свои причины.

— Итак, — сказала она, и тон ее колебался между несколькими оттенками сразу, среди которых звучали надежда и сарказм. — Великий маг.

В ней была какая-то отчужденность, похожая на ту, что бывает у плохо воспитанных детей с их пристальными взглядами.

— Что ты здесь делаешь? — резко спросил Ахкеймион.

Он отослал Тистанну и детей, и теперь они с гостьей стояли на солнце с подветренной стороны башни, на широком белом камне, который дети называли «Черепаший панцирь». Много лет на нем рисовали обгорелыми концами палок: карикатурные лица, нелепые и трогательные изображения деревьев и животных, а позже — буквы, которым учил их Ахкеймион. В рисунках прослеживалась определенная система. Побледневшие остатки фантазий перечеркивались более ровными линиями символов и передающих сходство изображений: летопись долгого взросления сознания, уничтожающего свои старые следы на пути восхождения.

Она подсознательно выбрала самую высокую точку — это необъяснимо его раздражало. Она была невысокого роста, и под всеми кожаными и шерстяными одеждами явно скрывалось стройное тело. Лицо у нее было смуглым, красивым, цветом и контуром напоминавшее желудь. За исключением зеленых радужек глаз и чуть удлиненного подбородка, она была именно такой, какой он ее помнил…

Вот только раньше он ее никогда в жизни не видел.

Так это из-за нее Эсменет предала его? Из-за нее ли его жена — его жена! — много лет назад предпочла Келлхуса колдуну, безумцу с разбитым сердцем?

Не из-за ребенка, которого она носила, но из-за ребенка, которого она потеряла?

Вопросы возникали с той же неизбежностью, что и боль, вопросы, которые преследовали его и за надушенными границами цивилизации. Он мог бы задавать и задавать их, он мог бы поддаться безумию, и они стали бы лейтмотивом его жизни. Вместо этого он сложил вокруг них новую жизнь, как обкладывают глиной восковую статуэтку, а потом выжег их и истерзался еще больше, стал еще более дряхл из-за того, что их нет — скорее форма для литья, чем человек. Он жил до этого, словно какой-нибудь сумасшедший зверолов, копил шкуры, вместо меха густо покрытые чернилами, нити всех его силков тянулись к безмолвной пустоте у него внутри, все к тем же вопросам, которые он не осмеливался задать.

А теперь вот она, стоит перед ним… Мимара.

Это ли ответ?

— Я гадала, узнаешь ли ты меня, — сказала она. — На самом деле я молилась, чтобы ты меня узнал.

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 135
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?