— Но как именно это сделать, сэр? «Косатка» стоит в Порт-Артуре и никуда уходить из него не собирается.

— Пока не собирается, мистер Харрис. Но не будет же она стоять там до конца войны? Русские обязательно постараются снова задействовать такое эффективное оружие. И вот здесь у нас появляется шанс. Вы представляете, как нам сейчас крупно повезло?

— В чем, сэр?

— В том, что «Кабинда» не успела выйти из порта до того, как «Косатка» пришла в Порт-Артур. А ведь было уже все готово к «уничтожению» безоружного английского судна русской субмариной. Хорошо бы мы выглядели со своими обвинениями, если бы расследование доказало — «Кабинда» погибла после того, как «Косатка» пришла в Порт-Артур. Никто не ожидал, что она покинет Корейский пролив так быстро. Да и этот японский «маскарад» ни к чему хорошему не привел.

— Вы имеете в виду суда-ловушки?

— Они самые. Этот псевдо-«Норфолк» исчез незадолго до того, как «Косатку» видели последний раз в Корейском проливе. А псевдо-«Сити оф Глазго» встретился с «Косаткой», но она его каким-то образом раскрыла. И для того, чтобы убедиться в своих подозрениях, даже направила японский пароход «на помощь». Представляю, как смеялись русские. Что ни говорите, мистер Харрис, но я уже начал испытывать уважение к мистеру Корфу. Очень жаль, что он служит не в британском флоте. И по части «Норфолка» у меня есть подозрения, что он тоже повстречался с «Косаткой». И она его также раскрыла и уничтожила.

— Иными словами, сэр, вы хотите сказать, что «Косатка» обстреляла судно под британским флагом?!

— Я этого не говорил, мистер Харрис. Я сказал, что «Норфолк» исчез в Корейском проливе. Русские крейсера там в этот момент не появлялись, погода была тихая. Никаких сообщений о столкновениях судов не поступало. Но достоверно установлено, что там в это время находилась «Косатка». Выводы можете сделать сами. А стрелял ли Корф до того, как «Норфолк» поднял японский флаг, или после его поднятия, это уже не так и важно. С «Норфолка» никого не нашли. И информацию можно получить только одностороннюю. То есть от Корфа. А он представит все в выгодном для себя свете. Косвенным признаком уничтожения «Норфолка» можно считать странное поведение «Косатки» при встрече с «Сити оф Глазго». Думаю, у японцев не хватило ума разнообразить приемы, с помощью которых они собирались обмануть субмарину и заставить ее подойти поближе. И Корф, помня о «Норфолке», разыграл этот балаган с «Сити оф Глазго».

— То есть нам остается единственное средство дискредитации «Косатки» — уничтожение английского судна?

— Вот именно. По-другому очернить ее действия никак не получится. Но это возможно только в случае ее выхода в море.

— А если она останется в Порт-Артуре до конца войны? Конец которой, похоже, уже не за горами? Ведь особой нужды в действиях «Косатки» больше нет. Русский флот в этом регионе имеет значительное превосходство в силах и может контролировать подходы к корейским портам, в которые японцы доставляют снабжение для своей сухопутной армии. И можно было бы не рисковать понапрасну таким уникальным кораблем.

— А вот если это случится, мистер Харрис, то в скором времени в океанах появятся целые стаи таких «Косаток». И недавнее могущество британского флота, которое до сих пор никем не оспаривалось, будет под очень большим сомнением. И помимо всего прочего, в самую первую очередь надо раздобыть как можно больше достоверной информации о «Косатке». Не слухов и домыслов газетных писак, а именно техническую информацию. В идеале — всю построечную документацию, но это уже из области фантастики. Это огромный объем документов, и русские должны были засекретить все, что связано с этим проектом. Хотя, если судить по уровню коррупции в среде российских чиновников, то задача не такая уж и фантастическая…

Михаил просматривал последние газеты, доставленные на борт «Енисея». Больше всего его интересовали материалы о войне. Вернее, под каким соусом они подавались. Если в русских газетах взахлеб писали об успешных действиях русского флота, а особенно «Косатки», вскользь касаясь событий на суше, то в английских, наоборот, превозносились успехи японских войск, победно продвигающихся к реке Ялу. То, что это продвижение идет черепашьими темпами и, возможно, только за счет малочисленности противостоящих русских войск, скромно не упоминалось. Эскадра под командованием Макарова уже провела выход в море, но главных сил противника не встретила. Легкие разведывательные силы японцев, едва обнаружив русский флот, тут же ретировались. Стычки между отрядами русских и японских бронепалубных крейсеров не привели к успехам ни одной из сторон, поскольку японцы старались не ввязываться в бой, а уйти. Эскадра дошла до Чемульпо, перехватив возле него ряд японских транспортов, которые не смогли удрать. Весь «москитный флот», до этого спокойно патрулировавший в этом районе, спешно скрылся в бухте при появлении первых русских кораблей. Заходить же вглубь русская эскадра не стала. Неизвестно, вдруг японцы выставили минные заграждения на подходах к порту. Первая задача была выполнена. Противник понял, что самый близкий и удобный для снабжения армии порт на побережье Кореи отныне находится в зоне досягаемости русского флота. И былого спокойствия тут уже не будет. Если направлять сюда грузы, то только в составе конвоев и под серьезной охраной. Потому что «Баян», «Аскольд», «Новик» и «Боярин», как самые быстроходные крейсеры, могут появиться внезапно, уничтожить конвой и благополучно исчезнуть в случае появления отряда броненосных крейсеров Камимуры. А в случае, если японцы все же решатся на преследование, то запросто могут нарваться на пять броненосцев русского флота. И тут уже впору будет спасаться самим.

Но, как бы то ни было, Камимура пока избегал боя, ограничиваясь разведкой и не прекращая попыток заблокировать выход из Порт-Артура старыми судами. Но все попытки ночного прорыва через минные заграждения оканчивались неудачей. Из-за затруднения в определении точного места в ночной темноте, так как все навигационные огни были погашены, японские брандеры постоянно подрывались на минах и тонули, что являлось своеобразным сигналом для охраняющих внешний рейд канонерок и миноносцев. Днем же появление поблизости от Порт-Артура не сулило ничего хорошего. «Читозе» и «Такасаго» попытались проверить боеспособность русского флота, подойдя днем достаточно близко. И если «Читозе» удалось удрать, то «Такасаго» отправился на дно Желтого моря. С тех пор в светлое время суток, ни один из японских кораблей больше не допускал такой оплошности. Подходить — подходили, разглядывая издали и оставаясь далеко за пределами действия береговой артиллерии. Но близко не совались.

Русский же флот сам вел интенсивную разведку. Макаров, знающий о высадке десанта в Бицзыво в прошлой истории, уделял этому большое внимание, следя за действиями японцев на подходах к Ляодунскому полуострову, но никакой активности в этом направлении противник не проявлял. Очевидно, в этой истории японцы решили не рисковать. Ведь десантный флот, едва его только обнаружат в море, тут же попадет под сосредоточенный удар всей русской эскадры. И даже если его будут прикрывать все главные силы японского флота, в завязавшемся сражении транспорты с десантом уничтожат. Им даже не дадут приблизиться к цели. А если кому-то все же и повезет, то на берегу эти осколки десантной группировки будут уже ждать. Поэтому в северной части Желтого моря установилось пока обманчивое затишье.