— И как открыть бизнес без вложений?

— Ну там свои схемы, Игорь даст каждому из них, стоит только попросить. Но пока что Крис и Алекс предпочитают истекать ядом. Хотя, как по мне, они оба не в накладе. Оставь таким по восемьсот лямов просто так, они их просрут и прибегут за добавкой.

— Восемьсот миллионов?

— Ага, по десять процентов каждому. Шестьдесят процентов Игорю, десять процентов Крис, десять — Алексу, десять — тебе, еще пять процентов идут на погашение каких-то там личных долгов, отступные любовнице, приятные подарки друзьям, организация похорон и все такое, пять процентов фондам, которые он курировал, ну там всякие благотворительные. Вся недвижка остается в семье, кроме недвижки Сержа, а драгоценности покойной Крестовской переходят всем поровну. Для Крис и для будущих жен парней.

— Вот это да. — Мне сложно осознать размеры такого состояния. Не очень-то укладывается в голове, как человек способен столько заработать.

— Восемьсот миллионов… десять процентов… значит, состояние Крестовского было восемь миллиардов?

— Долларов, — кивает Стася. — Игорьку осталось чуть меньше пяти и мы с нетерпением ждем, просрет он их или вернет к прежнему уровню. Но по справедливости там не только деньги, но и сами фирмы. Не думаю, что у Крестовских чистыми лежит бюджет небольшой страны. В обороте, в бизнесе, в недвижимости.

— Восемьсот миллионов… — Я перевожу эту сумму в рубли и понимаю, что скоро сойду с ума от непонимания, почему я?!

Ошибка исключена, такой, как Игорь, проверил все на десять раз. Но почему?! Почему для его отца было важно оставить мне эти деньги? Неужели у них с мамой действительно был роман?

Снова начинает болеть голова. Шея в постоянном напряжении, с тех пор, как я стала работать горничной, частенько болел позвоночник. Бассейн придется весьма кстати.

Мы выходим из машины. Клуб Сержа действительно очень большой, а еще на территорию не пускают машины, и Ване приходится высадить нас и ехать на парковку. Перед четырьмя двухэтажными комплексами раскинулся огромный ухоженный сад.

Вход на территорию — только по пропускам. В главном корпусе, за стойкой администратора, нас встречает красивая рыжеволосая девушка. Я ступаю по зеркально натертому полу и, кажется, понимаю, о чем говорила Стася. Мне очень неловко стоять посреди этой роскоши в старых кедах и футболке.

— Машунь, привет, солнце. Знакомься, Анька. Ей надо на спорт какой-нибудь, ну и так, клубную карту максимального ранга.

От меня не укрывается, как скептически Маша меня осматривает.

— Стасеныш, я тебя люблю, но…

Ага, мы приближаемся к знаменитой сцене из «Красотки». Мне начинать выгребать из карманов смятые купюры или можно сразу начать рыдать?

— Машка, ща Серегу позову, честное слово! — хмурится Стася. — Будешь выделываться. Давай, шевели задницей, у этой «но» бабла больше, чем у тебя в сиськах силикона.

Она вдруг набирает воздуха в легкие и орет.

— СЕЕЕЕРЖ! СЕРЕГА!

— Тихо ты, шеф занят! — шипит Маша. — Давай сюда паспорт своей Аньки, если сможет оплатить, хоть годовую карту сделаю.

— Платиновую, пожалуйся, — улыбается Станислава.

С явным сомнением Маша пожимает плечами. Она долго рассматривает мой паспорт. А меж тем за ее спиной вдруг открывается неприметная дверь и появляется Серж.

— Стаська, чего орешь?

— Твоя стерва не дает мне клубную карту.

— Так ты бы предупредила заранее. Сложно, что ли, пару слов в смске черкнуть? Я бы встретил.

Тут он замечает меня.

— Ох ты, какие люди в Голливуде. Машунь, сделай ей годовую платиновую, денег не бери.

— Но…

Он останавливает мои возражения насмешливым взглядом.

— Чего, будем внутри семьи туда-сюда бабло перекладывать?

Маша отрывается от паспорта и недоуменно смотрит на Сержа.

— Чего глазками хлопаешь? — смеется он. — Сестренка моя новая. Папенька в дом привел, теперь она Крестовская.

— Калинина, — тихо поправляю я.

— Да это мелочи. Пошли, родственница, покажу владения.

— Мы есть хотим, — жалобно пропищала Стася.

— Вот как раз и пожрем, а то я тоже чет задолбался. Все мозги вытрахали. Ща, тока позвоню на кухню, чтобы перечницу со стола убрали.

Он смотрит на меня и фыркает, я краснею, а Стася заливисто смеется.

— В общем, карта у тебя платиновая, действует год, потом придешь, обновишь. Можешь ходить куда угодно и сколько угодно без записи. По умолчанию твое место на тренировках всегда держат. Здесь у нас на втором этаже залы для всяких пилатесов и фитнесов, на первом пилоны, силовые, и тренажерка. Тебе что нравится?

— Не знаю. — Я чувствую себя крошечной в огромном светлом помещении.

Очень уютный и дорогой клуб. Мне действительно хочется сюда начать ходить.

— Танцы хочешь? Недавно девочку взял, танцует — супер, видела бы ты, как с детьми ладит, а задница — орех!

— Последнее особенно важно, — хмыкаю я.

— Ну, сестреныш, слушай, я ж не знаю, по девкам ты или нет, вдруг новоиспеченная наследница любит пошалить с подружками?

— Кажется, сейчас она уронит тебе на ногу чугунный блин… — медленно произносит Стася.

— Ну, нет так нет. — Серж пожимает плечами. — Пошли дальше.

Мы выходим из корпуса и переходим во второй.

— Каток. Его надо бронировать, если хочешь кататься совсем одна. Есть общие часы, места обычно хватает всем. Есть групповые и индивидуальные по фигурному, синхронному и хоккею. Но женского хоккея нет, богатые дамочки не любят щеголять без зубов.

— Я не умею кататься, — признаюсь я.

— Тогда договоришься на индивидуальные, научат.

Затем мы оказываемся в новом корпусе, там, где бассейн. Он совсем не похож на тот, куда нас водили в школе. Весь зал стилизован под пещеру, помимо самого бассейна тут есть столики, сауна и несколько красивых джакузи. Играет ненавязчивая музыка.

— Ну, вот примерно и все. Думай, выбирай. Ходи везде, потом определишься. Но как человек, который в этом деле давно, даю совет: занимайся регулярно. Пусть бассейн будет по субботам, но регулярно. Иначе толку не будет. Ну и тренерам мозги сношай, они тут для этого. Если чего, звони. Пошлите в четвертый, поедим и у меня встерча с новыми тренерами, оставлю вас развлекаться.

— Да не, — Стася качает головой, — мы потом в книжный, а потом Игорь требует на ковер.

Серж одаряет девушку таким взглядом, что я невольно дергаюсь.

— Я бы от тебя на ковре не отказался.

Но Стаею не так-то просто смутить.

— Мечтай, Крестовский.