Убедившись, что алконосты и впрямь уехали, он поднялся с места и пошел следом за Меченой и ее бабушкой. Знал, что ушли далеко, мог бы проехаться, но появилась необходимость пройтись и привести мысли в подобие порядка.

Рассеянно глядя на оживленную улицу, на бесконечно двигавшуюся дорогу, ворон размышлял, нельзя ли использовать Меченую в общении с нечистью во всех микрорайонах. Каждый дом – это целое сообщество домовых, подвальных и других представителей невидимого обычному глазу мира. А значит, Меченая может узнать о потенциальных воронах именно от них. Адреса-то есть. Теперь надо бы поспрашивать тех, кто по этому адресу проживает – точнее, рядом с этим адресом. И тогда не будет хлопот со знакомством и привлечением новичков к делу…

Он хмыкнул и пожал плечами.

Да, сегодня он опробует эту возможность.

Но уже ночью. До наступления ночи он еще должен выполнить просьбу одного типа и разобраться с призраками в магазинчике, помещение которого раньше было занято почтой. И узнать, почему на этом месте плохо идет торговля, а магазины, как и их хозяева, сменяют друг друга каждые полгода. Зайти туда надо в сумерки. В это пограничное состояние между днем и ночью все ощущения остры и сразу заметны. Именно в это время суток легче определяться с проблемами.

Данияр неохотно улыбнулся.

А ведь в паре с Меченой было бы еще легче разобраться в том, что происходит в магазине. И дело не только в призраках…

Догнав женщин, он умерил шаг. Приглядываясь к Меченой так, чтобы она не ощутила его настойчивого и слишком упорного взгляда, он начал размышлять о том, что делать с ней потом, когда он закончит (в этом он был уверен на сто процентов!) дело с упырями. Отдавать ее алконостам не хотелось. Они-то, конечно, обрадуются… Но и держать ее при себе смысла нет. Он не сумеет ей платить, потому что и ему самому платят мало – за дела паранормальщины. А находить дела, чтобы привязать ее к себе… Он вдруг криво усмехнулся: разве что для алконостов время от времени выполнять какие-то поручения алконостов? Они-то платят щедро… Он опомнился: еще ничего неизвестно, а он, мечтая, уже влез в такие дебри, что…

Девушка открыла перед пожилой женщиной дверь подъезда и придержала ее, пока та входила. Ворон едва успел отшатнуться и отступить за разросшийся куст сирени, когда Меченая неожиданно обернулась и бросила взгляд в его сторону. Он что, забылся и загляделся ей в спину? Или она к своей способности говорить с нечистью обладает еще и чувствительностью?

Данияр вспомнил слова алконоста: «Надеюсь, ты понимаешь, что ты в ответе за девчонку? За ее жизнь?» И впервые ворон задумался о странном для себя. А если Меченую использовать не в тени морока? Если предложить ей… Испугается. А как хотели использовать ее алконосты? Наверняка обработали бы и стали бы напрямую давать ей указания. Так почему же он не может сделать то же самое?

И Данияр решился.

С Меченой надо сделать так: она выйдет к нему под мороком, он отведет ее подальше от дома и где-нибудь снимет с нее тень, чтобы объяснить ситуацию. Захочет ли она помогать ему добровольно? И стоит ли ей рассказывать, что в ее даре кровно заинтересованы алконосты?

Или для начала поговорить с бабушкой? Кикиморки-то сказали, что она из своих, но необученная… В любом случае надо поговорить с обеими, но по отдельности. Как-то по отдельности женщины гораздо более восприимчивы к информации… Он вспомнил самоуверенную мать. Потом – несостоявшуюся жену. Поморщился. Из любого правила есть исключения.

Выждав, Данияр осторожно вошел в подъезд и усмехнулся: надо же, в свою квартиру пробирается тайком. Но пробрался. Наскоро поел, выпил кофе и, с сожалением глянув на диван, собрался и вновь вышел.

В магазине его встретил сам клиент – арендатор торговых точек.

Дело оказалось плевым. В сопровождении клиента ворон обошел все помещения и быстро нашел причину, которая мешала активной работе магазина. В отделе детских товаров он на стене обнаружил странную отметину. Пока никто не видел, за вешалками с вещами Данияр ножом отколупал несколько слоев краски и ножом же отковырял от кирпича подозрительную штуковину. Осмотрел на свету и озадаченно приподнял брови, разглядывая, пока не сообразил, что это – сургуч, которым раньше запечатывали важные письма или посылки-бандероли. Кто-то побаловался, влепив сургуч в стену бывшего почтового здания – и тем самым навечно присвоив помещение духу почты.

Когда ворон понял, в чем дело, он уже аккуратней отнесся к сургучу: выложив его в чистый платочек и завернув, он вспомнил, где по дороге можно найти другое здание с действующей почтой. А пока он подошел к клиенту, который о чем-то болтал с продавщицами, и сказал:

– Все готово. Осталось только вымыть здесь полы ключевой водой.

– И все? – поразился клиент, деловой мужик в костюме, который слегка оттопыривался на животе.

– Все, – подтвердил ворон и кивнул. – Оплата через неделю, как только увидите результат. До свидания.

– До свидания, – машинально откликнулся клиент, глядя на только недавно полупустой зал магазина, который постепенно, но уверенно наполнялся покупателями.

Обычно вороны, как и все исполнители паранормальных поручений, давали своим клиентам возможность увидеть результат своего вмешательства, а уж потом требовали плату. Данияр решил не отступать от этого правила, хоть и оставался сейчас в одиночестве.

Он вышел из магазина, посторонившись перед группой людей, вливавшейся внутрь. Да, теперь, когда дух почты временно хранится в его кармане, помещение постепенно занимает дух торговли, который не смел до сих пор брать его под свой контроль.

Теперь есть время, чтобы выспаться перед ночной вылазкой.

Перед сном ворон проверил свои припасы зелий и ингредиентов для всяких непредвиденных случаев. Проверил оружие. Приготовил одежду и лишь после этого рухнул на диван, уже в полусне снова смутно благодарный Меченой, что ее присутствие дает ему возможность выспаться.

Около полуночи он уже стоял во дворе дома, слушал, как на скамейке у соседнего подъезда звенит гитара и как там же смеются, болтают и поют. Сладко пахло цветущим шиповником – этот собирался, как всегда, цвести не только все лето, но и осень. И сильно пахло вечерними травами, когда после летнего жаркого дня вкрадчиво подступает ночная прохлада… Данияр стоял и смотрел на окна нужной квартиры. С другой стороны дома он уже тоже смотрел. Темно. И здесь та же картина.

Сегодня он действовал немного по-другому.

Заслышав вчерашней ночью возглас бабушки, сегодня он нагнал морока не только на девушку, но и на бабушку. Она должна крепко спать и не слышать, как внучка снова выходит в летнюю ночь. Заодно он подкорректировал воздействие и на Меченую, «велев» ей одеться потеплей.

Она выбежала к нему и правда неплохо одетой для прохладной ночи: джинсы и какая-то футболка с коротким рукавом. И те же кроссовки. Наверное, те же. Не запомнил. Не до них было. Но он оценил. Прогулка предстояла долгая и сложная.