– Ну, теперь ты знаешь.

Хадиза тяжело вздохнула.

– Даже если мы бы хотели найти Чашу, как ты предлагаешь это сделать?

– Ты во мне сомневаешься? – спросила Шара. – Видишь ли, с нуля начинать не придется. – Она кивнула Эфире.

– Мой отец искал Чашу Элиазара, – сказала Эфира, доставая из сумки альбом отца и открывая страницу с рисунком Чаши. – Я нашла этот альбом. Король Воров – то есть первый Король Воров, написал ему о ней. Согласно записям моего отца, у Короля Воров было кое-что… ключ.

– Это уже начало, – подбадривающе заметила Шара. – Бадис перед смертью оставил все свои вещи мне, так что, должно быть, хоть это у нас есть.

– Шара, это слишком рискованно даже для тебя, – заметила Хадиза, и взглянула на Эфиру. – Позволь посмотреть альбом.

Эфира засомневалась.

– Если мы собираемся работать вместе, то тебе нужно нам доверять, – сказала Хадиза.

– Я вам не доверяю, – ответила Эфира. Она никому не доверяла. – Но мне нужна ваша помощь.

Она неохотно протянула Хадизе журнал. Та полистала страницы, просматривая.

– Кажется, Бадису хватило ума отказаться от этой работы, – наконец сказала она.

– Бадис больше не главный, – возразила Шара. – Но я не собираюсь вас заставлять. Выбор за вами. Всеми вами. Легко не будет. И безопасно тоже. Если остальные узнают, что мы ищем Чашу Элиазара, то у нас будут проблемы.

– Ты про то мелкое неудобство, что нас могут убить просто за поиски Чаши? – спросила Хадиза. – Учитывая, что именно это случилось со всеми похитителями сокровищ, пытавшимися это сделать. Кто-то не хочет, чтобы ее нашли.

Эфира поджала губы. Именно Беру всегда знала, как вымолить у других помощь, как уговорить капитана впустить двух девушек без денег на корабль или убедить смотрителя не обращать внимания на то, что они прячутся в заброшенном доме. Она даже убедила Антона помочь им найти Чашу, пусть это и закончилось плохо.

Умения Эфиры начинались и заканчивались убийством людей и защитой Беру. И она потерпела неудачу в одном из них. Был только один способ убедить их встать на ее сторону: рассказать правду. Но от одной этой мысли ее кожу начинало покалывать.

– Я не жду, что вы согласитесь, – сказала Эфира. – Я осознаю риск. Как и вы. Но для меня речь идет не о сокровищах или власти. Мне нужно найти Чашу, потому что… – Она резко сглотнула, стараясь превозмочь стремление сохранить секрет в любом случае. – Она нужна мне для сестры. Она давно болеет, и целители не могут ей помочь. Думаю, Чаша спасет ее.

Она видела, что лицо Партении смягчилось. Нумир казалась задумчивой.

– Это грустно и все такое, – сказала Хадиза. – Но это только объясняет, почему ты хочешь это сделать. Шара, а ты?

– Потому что никто раньше не находил Чашу, – сказала Шара. – Если у нас получится, то мы станем легендами. Безоговорочно лучшими ворами в мире. Другие склонятся перед нашей славой, и мы всегда будем получать лучшие заказы, лучшую плату, и никто не станет с нами связываться. Другие команды больше не будут забирать нашу работу или уговаривать скупщиков краденого обманывать нас. Кроме того, разве вас хоть немного не терзает любопытство по поводу такого могущественного артефакта, в поисках которого многие погибали?

– Нет, – ответила Хадиза.

– А меня – да, – заметила Партения.

– Вы обе хотите рискнуть жизнью, – сказала Хадиза. – Вы что, и правда не понимаете, что такое Чаша? Это не сокровище. Это оружие.

Шара открыла рот, чтобы ответить, но Эфира заговорила первой.

– А что, если бы речь шла о Хаю?

Хадиза глянула в сторону барной стойки, где Хаю убирал кружки.

– Что, если бы тебе пришлось смотреть, как страдает больной брат? И что, если бы ты нашла для него лекарство? Разве ты бы не сделала все, что в твоих силах, чтобы попытаться? Или бы ты просто бездействовала и говорила, что это слишком опасно, и позволила бы брату умереть?

Хадиза сглотнула:

– Конечно, я бы попыталась.

– Тогда ты понимаешь, почему мне нужно это сделать, – сказала Эфира. – Знаешь, почему вы мне нужны? Все вы. Обещаю, я не хочу никому навредить. Я просто хочу спасти сестру.

Эфире было не по себе под их взглядами, но она взяла себя в руки и постаралась не показать этого.

– Где сейчас твоя сестра? – спросила Нумир.

Эфира повернулась к ней. Эту правду ей не нужно было рассказывать.

– Ей слишком плохо, поэтому она не смогла приехать со мной. Я оставила ее дома. Если я не вернусь к ней с Чашей, она умрет.

По крайней мере это правда. Время Беру истекало. Эфира уже потратила неделю на поиски Шары. Ей нужно было найти Чашу, и тогда она наймет провидца и найдет Беру прежде, чем станет слишком поздно.

– Итак, – через мгновение сказала Шара. – Берем заказ?

– Я в деле, – без колебаний сказала Нумир.

– И я, – согласилась Партения.

Шара взглянула на Хадизу.

– Ладно, – добавила Хадиза. – Я тоже.

– Ну, тогда решено. Заканчивайте свои дела, сделайте, что нужно, – Шара улыбнулась, быстро и по-волчьи. – Когда мы вернемся в Тель-Амот в следующий раз, то уже будем легендами.

* * *

По словам Шары, их первой остановкой было убежище первого Короля Воров. Бо́льшая часть его имущества все еще оставалась на месте, и если отец Эфиры был прав, то и ключ где-то там. Убежище находилось прямо за городом, и Шара обещала, что они доберутся до него до наступления тьмы.

Когда они выдвинулись утром, все еще было холодно. Нумир напевала походную степную песню, а Партения ее подначивала.

– Давай следующей «Моя жена – орел».

Нумир обожгла ее взглядом.

– Такой песни нет, и ты об этом знаешь.

Эфира ушла вперед подальше от их споров и зашагала рядом с Хадизой.

– Твой брат говорит, что ты знаешь все об артефактах.

– Мой брат любит преувеличивать, особенно когда речь заходит обо мне, – ответила Хадиза.

– Но ты что-то знаешь о Чаше, не так ли?

Та кивнула, не встречаясь с ней взглядом.

– Кто ее создал?

Хадиза долго молчала.

– Чашу не создавали, – наконец ответила она. – Не люди по крайней мере. Говорят, что это изначальный источник самого Дара крови. Откуда, по-твоему, взялись Дары?

Эфира пожала плечами.

– Если честно, я об этом не думала.

– Ну, легенды гласят, что существуют четыре источника Дара, – сказала Хадиза. – Пророки получили силу первыми, Дар взора. И потом они вручили источники Даров тем, кого посчитали достойными.