не каждый день приходят девушки, но два раза в неделю точно. Я понимаю, что он взрослый и, насколько я могу судить, здоровый мужчина, но разве можно быть настолько неугомонным? Я настаиваю на том, что это вне закона!

БАМ. БАМ. БАМ.

Рыкнув, накрываю голову подушкой, зажмуриваюсь и пытаюсь уснуть. Не то чтобы у меня получается. Засыпаю я только после того, как шумные соседи выдыхаются.

Глава 10

Ася

Кажется, Амурский меня избегает. Такой вывод я делаю после того, как он, увидев меня, начал яростно нажимать на кнопку лифта. А я, между прочим, просила подождать.

Совпадение? Возможно.

А как насчёт того, что он подскочил, точно в хвост ужаленный, когда я, выйдя из подъезда в понедельник утром, с ним поздоровалась. Бедняга выглядел так, словно я одна из его залетевших любовниц, требующая на мне немедленно жениться.

Пробормотав приветствие, он справился о моей руке и, не дожидаясь ответа, залетел в свой джип. Уже через секунду он свистя шинами промчался мимо.

Впрочем, возможно, он опасался того, что я снова влезу в неприятности и со мной придётся возиться. Я бы тоже, откровенно говоря, бежала сломя голову от такой соседки.

К слову, Амурский вообще как с цепи сорвался.

Две. Проклятые. Ночи. Подряд.

Две!

Этот засранец полночи долбил кроватью в стену, словно задался целью пробить в ней дыру. Слава Всевышнему, что я не была его соседкой по этажу. Боюсь, моя нервная система бы не выдержала такого форменного издевательства. К моему глубокому сожалению, квартира по-соседу пустовала. Опять-таки, дом сдан не так давно, некоторые квартиры еще не проданы, а во многих делается ремонт.

Ладно, пёс с ним с соседом!

Мне пришлось вызывать такси, потому что я жутко опаздывала, а вести машину одной рукой не решилась. Завтра мне придётся выйти на час раньше, чтобы добраться до офиса вовремя.

Мой кошелек стремительно худел, а зарплату выдадут только в пятницу. Не то чтобы голодала я или питалась дошираком. К счастью, студенческие голодные годы остались позади, но сегодняшнее такси уж точно было излишеством. Пусть и необходимостью.

Шутка ли в другой конец города переться? Да ещё и по пробкам! А пробки в нашем городе, пожалуй, как и во многих больших городах, утром были всегда.

На работу я прихожу во время. Прежде чем отправиться на брифинг, успеваю переброситься парой слов с Ермаковым, выпить кофе и раздать своей команде задания.

— Одна компания заинтересовалась сотрудничеством с нами. «BigBurger» –крупнейшая сеть ресторанов общественного питания. Это возможность выйти на международный уровень, — объявляет Грымза, обводя нас тяжелым взглядом. — Они хотят новогодний рекламный ролик и наружную рекламу. Заинтересованы в дальнейшем сотрудничестве, — на этих словах она выдерживает длинную паузу, чтобы мы, так сказать, прониклись. — Жду от вас интересных и креативных идей. Это ваш шанс проявить себя. Работать нужно быстро и слаженно. Насколько мне известно, они также обратились в «Эдельвейс». Думаю, они будут выбирать между нами и ними, поэтому не филоним! Презентации должны быть готовы к следующей среде. Они обязаны выбрать нас!

Из кабинета Светланы Михайловны все без исключения выходили в глубокой задумчивости. На моей памяти, впервые к нам обратилась такая крупная компания. Зачастую у них свои рекламные отделы, которые занимаются разработкой рекламных компаний, анализом рынка потребителей и всем остальным.

Впрочем, какая разница, почему они к нам обратились? Это шанс, который упускать нельзя! Я же в Турцию собралась, помните?!

Соня сегодня ко мне подойти не решилась. То и дело косилась, но не предпринимала попыток завести разговор. К слову, и звонки прекратились. Правда, это заслуга черного списка, в который я без сожалений закинула любовничков. Там им самое место.

День пролетает в суматохе. К среде мы должны закончить анимацию и отправить вместе с презентацией заказчику. В пятницу сдать проект. Не могу сказать, что все шло гладко.

Ермаков хоть и сдавал все вовремя, но за ним нужен глаз да глаз. Конечно, мы уже находились на финишной прямой, и от этого я нервничала еще больше.

Уже уходя с работы, на выходе я сталкиваюсь с Бобиком. Подавляю в себе желание со всех ног броситься прочь, и медленно прохожу мимо.

Все в порядке. Я спокойна и могу себя держать в руках. Мне нет до него никакого дела…

— До свидания, — любезно произносит охранник.

— Доброго вечера, — кивнув, отвечаю, все так же не смотря на застывшего истуканом Мишу.

Я чувствую спиной, как его глаза следят за мной, но не поворачиваюсь. Только мысленно взываю к божьей милости, чтобы позорно не споткнуться на лестнице и не покатиться кубарем. Этого ещё не хватало!

— Ася!

Чтоб меня! Надо было бежать! Вот дура гордая!

Зашевелив ногами быстрее, спускаюсь по лестнице и, не оборачиваясь, спешу к остановке.

Лишь бы автобус подошёл!

— Ася, стой!

Ага, делать мне больше нечего!

— Ася…

Миша хватает меня за руку, когда мне остаются считанные шаги до остановки. Жаль, автобус так и не подъехал.

— Что? — грубо рявкаю, вырываю свою руку и поворачиваюсь, оказываясь с предателю лицом к лицу.

Обида бьется в груди и кто бы знал, как много хочется мне сказать! Как много гадостей наговорить! И нет, дело не в том, что я «выше этого» и другая чушь для благородных, а в том, что тогда я развалюсь. Мне снова придётся собирать себя по кусочкам.

— Послушай…

— Мне некогда. Я спешу. У меня автобус, — цежу сквозь зубы, прожигая его глазами. Если бы силой мысли можно было бы убить человека, то Бобик был бы уже дохлым Бобиком.

— Автобус? — его брови недоуменно взлетают вверх. — Где твоя машина?

Какое его собачье дело?

Вместо ответа, я разворачиваюсь и преодолеваю последние шаги до остановки.

И что вы думаете?

Разумеется, автобус до сих пор не подошёл.

Это порча? Стоит сходить в церковь?

— Постой!

Миша вновь возникает передо мной, зыркаю по сторонам, будто бы ища пути отступления. Хоть бери и под машину бросайся, чтобы избавиться от этого назойливого гавнюка, в самом деле!

Наконец, вдалеке виднеется автобус. Я даже не пытаюсь скрыть свое облегчение.

— Ася, давай я тебе подвезу, — предлагает Миша, смотря на меня своими виноватыми глазами.

Да он, верно, шутит!

Нет, судя по выражению лица, которое выражает крайнюю степень отчаяния, не шутит.

— Нет, спасибо, обойдусь.

Я брезгливо морщусь. Даже не хочу думать, что они с Соней