Хомячок, кстати здесь напишу, окончил свои дни под колёсами автомашины – буквально в своём дворе раздавили. За несколько месяцев до этого он был подобран хозяевами в изуродованном виде: его рот, так сказать, губы были проткнуты собственными клыками, как бы на них натянуты – такого нарочно не придумаешь! – в клинике тогда сделали ему операцию.

Своего кота каждый день искали по нескольку раз. У подвала, где в последний раз его видели, нашёлся начальник и сторож – местная приличная-досужая тётка, которая заделывала лаз вниз картонкой с прорезью для кошек (по её словам, там живут две) и раз в несколько дней ставила им под окошко блюдце какого-то недоеденного «Роллтона» – нашему баловню такое не снилось и в страшном сне! Да его тут и не водилось – и бабка недружелюбно утверждала, и сами ежедневно заглядывали.

Прошла неделя, затем вторая. Настроение наше, и так сильно ухудшавшееся само по себе из-за поисков работы и несообразностей мегаполиса, постоянно и неуклонно ухудшалось ещё хуже – с каждым днём, с каждой ночью. Обычно кот спал на нас, переходя то на одного, то на другого… По ночам так и казалось, что голодный-холодный котик где-то мяучит, постоянно смотрели в окна… И вот однажды я встал в три часа и чуть ли не прямо под окном увидел характерный сгорбленный силуэт нашего Кошмана!..

Здесь надо рассказать, что кот сей был и найден на улице. Поздно вечером и в сильный мороз он выскочил прямо под ноги идущей с работы Ане. Он буквально скакал перед ней тем манером, коий позже стал у нас зваться «изображать горбункула» – на прямых лапах, спина дугой, глаза вытаращены, хвост распушён. Уже не такой котёнок, но молоденький. Потом при ближайшем осмотре оказалось, что котик горбатенький, у него что-то с позвонками. И ещё, что это кошка, а не кот. Но мы всё равно его звали «Кот», потому как сие куда благозвучней, да и кошечки все они какие-то… тонкие, пушистые, беременные… А кот – это звучит гордо, благородно! И вот что значит сила слова – кот этот куда больше похож на кота, чем на кошку, но очень уж на благородного кота. Такая царственная поза, такой монументально-величественный взгляд – у кошки такого не может быть никак. Да и стал бы я с кошечкой валандаться!..

Кстати, когда я испрашивал у гастарбайтеров, не видали ли они кота, они не понимали: для тех, кто учит русский как иностранный, по дурацким школьным правилам словом «кошка» («кошки») обозначается весь вид, тогда как для русского человека куда как сподручнее сказать «кот», «коты», употребление же говорящим женского эквивалента свидетельствует о его педантичности и/или официозности, чаще всего присущей педагогам и руководителям. Для арбайтеров (нашего колченого с таратайкой и его друга) я, однако ж, перебрал весь арсенал синонимов, закончив весьма похожим на оригинал «мяу-мяу», и лишь тогда они ответили.

Едва накинув куртки, мы выскочили в ночи за котом. Он сразу стреканул в кусты к соседней пятиэтажке и сколько мы его не звали, не откликался, пропал. На другой день услышали характерные звуки кошачьей потасовки днём, опять выскочили из дома, опять увидели своего кота – а за ним гнался матёрый местный. Завидев хозяев, Кошман задал дёру по грязи – нам остались только следы. Местный же дворово-подвальный кошара, изрядно очерствевший и полинялый, на наши призывы преспокойно приблизился к нам, бери не хочу.

После этого пропал совсем. Проходил день за днём, на улице каждый день лил дождь. Очень плохо было без своего кота – так прошёл месяц… Уже и выкликать его по окрестностям и подвальным дыркам было бессмысленно. Под окном вырыли котлован – не хуже платоновского. Выпал снег, начался новый год… Чего ждать, когда своеобычный сей суперкот никакой пищи от человеков, типа рыбных хвостов, никогда не вкушал, признавая только определённые марки «васьки» да чистое свежее мясо, ну, и при попытках прогулок у него уже на относительном холоде через пять минут краснели лапы и он их жалобно поджимал!.. Извращения цивилизации – что поделать: 2012 на дворе…

Ходили на выставку породистых котят, но как-то они совсем не те: самый дешёвый стоит тыщи три, да это не кот, а какой-то плоскомордый котёнок, которому как будто кувалдой сплющили всё чурило. Пусть есть и довольно красивые, но всё равно, подумали мы, за десять тысяч покупать кота – это уж точно извращение! Кот должен сам завестись – он как бы дарован свыше (порой возникали подозрения, что, может быть, это и не кот вовсе, но агент каких-то высших сил…) – свой, живущий с нами, но сам по себе, натуральнейший кот – да какой! Стыдно и писать: котофей улыбчивый сказочный, кот лубочный казанский, усатый-полосатый и арбуз астраханский, вкруг покрытый изразцами, в узорочье весь, будто малахитовый, манул царственный вылитый!

Оставалось надеяться только на чудо. С тяжёлым чувством я собрал и убрал котовы миски и лотки, но не выбросил…

И вот, когда надежда почти полностью иссякла, произошло настоящее рождественское чудо! Мы шли в сочельник с Аней по обычному своему маршруту… пейзаж, правда, окружал не рождественский, а как в середине апреля… и вдруг нам навстречу откуда-то выбегает кот – наш кот! Тут уж он не горбатился и не юродствовал, не изображал величия и благородства, даже не убегал, а как только его позвали, сам бросился к нам. Конечно, его было не узнать: тощий, грязный, весь подранный. Прошло ровно полтора месяца! Направлялся он, видно, на праздничный фуршет – к мусорным бакам…

Дома уже не водилось «васьки», и принцу-нищему были предложены дорогой праздничный сервелат и хлеб. С привычной брезгливостью Кот не прикоснулся. Вид поначалу был не царственный: весь набит песком и грязью, как мешок от пылесоса. Пришлось его второй раз в жизни искупать, местами прижечь зелёнкой, к тому же думали, что он уж точно теперь скотный. Оказалось, что помимо некоей общей подранности, сломаны рёбра (кто-нибудь дал пинка – что ещё можно ожидать от нашего народонаселения!) и торчит вывихнутый когтепалец на задней лапе (это в дополнение к грыже на брюхе, с коей он и был найден). Первые две недели вновь обретённая монаршая особа Кошман (он же Кот, он же Котий, Кошкай, Котос) был очень тихим и подчёркнуто благодарным, постоянно и помногу ел и спал. Но вскоре вновь вернулся ко своим барско-нобелическим привычкам – будто и не было 45-дневного отсутствия! Где он пребывал и чем он питался, как мы ни просили его рассказать или хотя бы написать (иногда он использует клавиатуру), гордец так и не поведал. Зато всё же была осуществлена фотосъёмка некоторых «упражнений с котом», хоть и по состоянию здоровья исполнителя довольно щадящая. Вот какой он суперкот, спасибо, Господи, что он есть и что вернулся!

Скорее всего, коту помогло выжить то, что он, изгоняемый местными, всё же как-то затёрся в подвал дома у мусорки (практически у метро, у будущего «Дикси»), где тоже некая бабка выставляет котам блюдца – спасибо и ей.

Надо ли говорить, что наш герой ещё несколько раз выпрыгивал в окно, но удавалось в течение четверти часа его словить; на форточки пришлось сделать сетку. Однако кот и сам её не рвёт и никуда не порывается, совсем остепенился. Основное его занятие – отдыхать. Его назначение – просто быть котом, и больше никто ничего от него не требует. Закрывая чурило, он безошибочно предсказывает погоду (вернее, непогоду). Сам кот – уже чудо, и даже пресловутые извращения цивилизации в его исполнении кажутся нам забавными, а меня так и наводят на полуиронические мысли и высказывания о некоем пересмотре научных знаний о котах…