class="p1">Он вообще в своём уме или окончательно спятил за эти годы? Сначала рушит мою жизнь, удерживает насильно в номере, душит и не позволяет и шелохнуться, а теперь вдруг переживает за мое здоровье?

— Что? — я была ошеломлена его словами настолько, что даже переспросила.

— Ты могла пораниться или покалечиться, — повторил он, цедя каждое слово.

— Может, тогда не стоит меня запирать? — с издёвкой спросила я.

Макар глубоко вздохнул. Он всё ещё удерживал меня и не давал и шелохнуться. Его горячее тело каменоломен с каждой секундой. Я чувствовала, как каждая мышца напрягается всё сильнее.

— Ты не оставила мне выбора, малышка…

Малышка? Как давно я не слышала, чтобы меня кто-то так называл. А раньше мне это безумно нравилось, меня это заводило…

— Я больше не твоя малышка, Белов, — максимально твёрдо пояснила я. Судя по мгновенно сжавшейся на шее ладони, ему не совсем понравился такой ответ. Но я и правда больше не принадлежу ему… И он сам в этом виноват.

Макар молчал. А что он, собственно может мне на это ответить. Я сказала чистую правду и спорить с ней бессмысленно. У него тут не было козырей…

— Я хочу уйти… немедленно…

Белов не отступал и не сдвинулся ни на шаг. Напротив, он только сильнее навалился и прижался ко мне. Я чувствовала, как он вновь втягивает носом воздух в миллиметре от моей кожи. Кончик его носа прикасался к щеке. Этого прикосновения было достаточно, чтобы сбить мои мысли. В голове то и дело всплывали картинки из прошлого. Самое обидное, что всё они касались счастливых моментов брака. Мне бы сейчас припомнить ему всё дерьмо, что он умудрился сотворить со мной, но я не могла… Мозг отказывался мне подчиняться…

— Отпусти меня, Макар! — чуть громче и истеричнее, чем хотела, потребовала я. Мои силы и стойкость практически иссякли.

Белов замер. Даже дышать будто перестал на несколько секунд. Я чувствовала, как громко билось его сердце в груди. Оно колотилось как бешеное. Время тянулось. Каждая секунда растягивалась в бесконечный поток моих мыслей и умирающих нервных клеток. Макар молчал. Я не уверена, но он что-то обдумывал. Я с ужасом предполагала, что его ответ и решения не приведут меня в восторг.

— Я больше не твоя жена! Ты обещал оставить меня в покое и четыре года держал слово. После развода я ни о чем тебя больше не просила, Макар! — мой тон становился всё более и более требовательным.

— Знаю, но не могу больше держать обещание… не могу, прости… — Белов уткнулся носом мне в шею. Настолько интимное прикосновение вызвало волну мурашек по всему моему телу. Если морально я хоть как-то, но могла противостоять бывшему мужу, то физически проигрывала прямо на старте. Моё тело сгорало и плавилось от прикосновений Макара, каждый миллиметр тела хотел и жаждал его ласк, тянулся к нему и наслаждался контактом.

— Я не вернусь, Макар! Мы никогда больше не будем вместе!

— Знаю, малышка, — уверенно отвечал он.

— Тогда дай уйти, — мои нелепые попытки со стороны, наверное, выглядели смешно и нелепо.

— Ты можешь уйти, но твой Сашенька всё ещё у меня…

Его последние слова больно резанули по сердцу. Белов загнал меня в угол… А я не смогу покрыть эту карту ничем… Сашке никто, кроме меня, помочь не сможет. Я втянула его в эту игру, я виновата…

— Что ты хочешь? — напрямую спросила я.

— Пять дней, выдохнул прямо мне в шею Макар.

— Пять дней? — уточнила я, хоть и догадывалась о чем он.

— Ты останешься со мной на пять дней, а я отпущу твоего дружка…

Я смотрела на бывшего мужа непонимающим взглядом и чуть не потеряла дар речи. Нет, он точно чирикнулся за эти годы…

— Ты в своем уме, Макар?

— Да, в полном, — в его взгляде не было и намека на шутку или неопределенность. Тембр голоса и дыхание, опаляющее кожу при каждом новом слове, нагревали воздух вокруг и наполняли его искрами, что были заметны только мне одной.

— Кто дал тебе право удерживать людей? — мой тон искусстыенно леденел с каждым словом. Гнев вновь нарастал в душе, но я, скорее самостоятельно его стимулировала. Сопротивляться этому мужчине я так и не научилась…

— Я сам себе это разрешил, — Белов продолжал прижимать меня к стене мускулистым телом. Его руки осмелели. Одна уже нежно поглаживала мою щеку. Вторая же, едва касаясь кожи, медленно двигалась вдоль предплечья. Каждое новое прикосновение вызывало трепет в теле.

— Что с Сашкой? — я так и не выяснила его судьбу. Нахожусь здесь уже черт знает сколько времени, а цели так и не достигла. Где-то внутри маленький червяк по имени "совесть" потихоньку грыз меня. Парень оказался в таком плачевном состоянии исключительно по моей вине.

— Ты так переживаешь за него, — голос Макара стал грубее. Очевидно, его задевало мое неравнодушное отношение к другому мужчине.

— Да, он мне очень дорог. Хорошие парни на дороге не валяются, знаешь ли, — вздернув нос ответила я.

— Хорошие? — вырванное из контекста моего ответа слово стало вопросом.

— Да, хорошие. Это те, которые ценят и уважают партнера. Те которые ночуют дома. Те которые не изменяют и не рвут сердце на части. Тебе это не знакомо, Макар…

Я снова почувствовала, как напряглось его тело. Движения рук прекратились, он шумно втянул носом воздух. На переносице заложилась морщинка, а челюсть напряглась и теперь была стиснута до скрежета зубов…

Я точно попала в цель. Все, что относилось к “хорошему” в моем толковании, было чуждо и противоестественно для Макара. Я снова наступила на свою же мозоль, снова ковырнула рану, которая и так не заживала годами…

— Насколько он дорог тебе? — стальным тоном спросил Макар.

— Очень…Возможно, я люблю его, — сама не понимаю зачем, но я сказала именно это.

Внутреннее желание задеть бывшего мужа, сделать ему хоть на секунду так же больно, как мне в свое время, перекрывали чувство самосохранения, видимо…

— Любишь? — Макар снова превращал в вопрос мои же слова.

— Да, наверное…Я еще сама не разобралась. Возможно, я выйду за него замуж и у нас родятся прекрасные дети. Мальчик и девочка…

Меня понесло не на шутку. Я откровенно врала и не могла остановиться.

— Хватит! — рык Белова у самого уха мгновенно привел меня в чувство. Рот закрылся сам по себе, а губы плотно сжались. Даже шея втянулась в плечи…

— Ты никогда не выйдешь за него, — слова, произнесенные на выдохе прямо мне в лицо, вызвали мурашки по телу.

— Это не тебе решать, Белов! — его тон не позволял мне