Ларион весьма хорошо знал генерала Юлиуса, а потому очень точно предсказал его последующие действия. «Августейшая династия», взвыв винтами, устремилась ко второму дирижаблю, который был гораздо выше, но, здраво оценив её размеры и боевое превосходство, попытался уйти, отвернув на солнце и снижаясь в спасительные облака.

Смородин сел на пол и неожиданно по-идиотски улыбнулся, растерянно пожав плечами. До него вдруг дошла вся несуразность происходящего вокруг – он летит в дирижабле и, будто высунувшийся из фургона белый поселенец, отстреливается от кружащих вокруг индейцев. Нет, даже не так! Скорее он мушкетёр на бригантине, преследующей пиратов! Нет, и даже это сравнение не отражало всю ту нелепицу, которая творилась вокруг. Застенки подвала, гильотина, балансирование на стене, и вот теперь воздушный бой почему-то с венграми и пальба по ним из странных ружей, стреляющих сжатым воздухом!

Миша хмыкнул и положил на колени пневморужьё – чудеса!

Пули в коробе гулко перекатывались, мелькая в прорезях свинцовыми боками.

«По идее, – задумался Смородин, – это самое бесполезное оружие против дирижабля. Если нет возможности поразить экипаж, то стрельба по гигантскому баллону аэростата сравнима со стрельбой самой мелкой дробью по кабану. Нужно так нашпиговать несчастное животное свинцом, чтобы оно упало скорее от его тяжести, чем от нанесённых ран. Куда эффективней обычное огнестрельное оружие, да ещё с трассирующими пулями. Пара удачных выстрелов, и объятый пламенем враг стремительно падает с небес!» Но даже гвардейский штуцер, который он видел в аббатстве, здесь, на дирижабле, был под запретом, потому как вспышка выстрела с таким же успехом может поджечь и его стрелка.

Затем вспомнилась фраза Лариона про дату постройки «Августейшей династии», и Миша покрылся холодным потом. В суматохе тревоги он не успел осмыслить это известие, и сейчас оно поразило его с новой силой.

«Что это? Ларион оговорился, или сейчас в самом деле тысяча восемьсот шестьдесят восьмой год? Бред! Да и не сходится! Не было сто лет назад такого государства как Дакия! А эти пневматические хлопушки? – Смородин сжал в руках пневморужьё, поднёс к глазам приклад с привинченной к ложу биркой «Санкт-Петербургская оружейная мануфактура» и снова почувствовал мощный приступ паники. – Что стало с Ленинградом?! А двигатели, работающие от баллонов со сжатым воздухом? Разве такие были? Или он плохо знает историю?»

От нахлынувших мыслей голова пошла кругом.

– Чего расселся! – довольно грубо толкнул его Ларион. – Не видишь – венгры с левого борта?

Миша вздрогнул и только сейчас заметил, что с правого борта он остался один. Вся команда находилась с противоположной стороны. «Августейшая династия» догнала отчаянно маневрирующий вражеский дирижабль, и теперь его чёрный обтекаемый баллон хорошо был заметен сразу в несколько окон.

– Ну сейчас мы ему покажем! – подмигнул Ларион. – Этому точно не уйти!

Заняв свободные бойницы и ощетинившись стволами, прижимались друг к другу все свободные аэронавты. На их лицах светился дикий азарт и, нервозно оборачиваясь на боцмана, они лишь ждали команду к стрельбе.

– Не спешите, дикобразы! – довольно хохотнул вышагивающий по проходу боцман. – Вы ещё успеете показать ему свои иглы! – Он лихо сдвинул на затылок алую кепи и, выглянув в окно, посмотрел на приближающийся дирижабль. – Бить аккурат по носу гондолы, где офицерьё и рулевой! На ответную стрельбу не обращайте внимания – их гораздо меньше, чем вас, так что бояться вам нечего!

Неожиданно «Августейшая династия» вздрогнула, и по дирижаблю прокатился резанувший по ушам скрип. Внутри грузового отсека потемнело, хлопнули створки открытых настежь окон и, ударившись о выставленные стволы пневморужей, вновь распахнулись, гулко бухнув по корпусу.

– Навалились! – бешено заорал боцман и, выглянув поверх голов на застывшую в полусотне метров вражескую гондолу, яростно стукнул в стену кулаком. – Вот теперь – огонь!

Поначалу нестройные хлопки винтовок очень быстро слились в чёткие размеренные залпы. Аэронавты работали, словно хорошо смазанный и отлаженный механизм. На выстрел секунда, и сразу в сторону – освободи место другому! Пока перезаряжаешь, успевают выстрелить двое, а там уже и опять твоя очередь!

Довольно скоро настал черёд Смородина. Он увидел узкую полоску гондолы под вражеским дирижаблем, торопливо прицелился в её переднюю половину и, выстрелив, тут же отступил.

За эту секунду ему всё стало ясно в вертевшейся вокруг кутерьме: – это был бой орла с вороной! «Августейшая династия» казалась вдвое больше вражеского дирижабля и гораздо проворней. Подмяв под себя его похожий на дыню аэростат, она повторяла все манёвры противника и не позволяла, будто приклеившись, венграм оторваться. Сократив дистанцию до максимально возможной, командэр Юлиус позволял собственным стрелкам делать своё дело без суеты и промахов. Впрочем, вражеские стрелки тоже огрызались. Но было их гораздо меньше. Смородин заметил над головой пустившее внутрь лучик света пулевое отверстие. В паре метров брызнула по сторонам щепками ещё одна дыра. Но это было всё. Возможно, противник тоже вёл целенаправленный огонь по их командной рубке? Этого Миша не видел.

Снижаясь вслед за венгерским дирижаблем, они вскоре вновь оказались в облаках, только теперь это уже врага не спасало. Потеряться в тумане на таком расстоянии он уже не мог. Аэростаты скрипели друг о друга боками, завывали винтами, отвечали друг другу стрельбой и при этом кружились, теряя высоту. Смородин успел выстрелить не менее десятка раз, прежде чем «Августейшая династия» вывалилась под облака и внизу показались зелёные холмы. Дирижабль противника теперь не пытался удрать, меняя курс, или уйти вверх, сбрасывая балласт. Он с беспомощно застывшими винтами снижался по пологой прямой, теряя высоту. Его усеянная дырами оболочка стремительно теряла водород, который он уже не мог восполнить, опустошая запасы баллонов в гондоле. Да и ответная стрельба практически стихла, огрызаясь редкими и неточными выстрелами. Численность экипажа у противника явно поубавилась. «Августейшая династия» опускалась рядом, сохраняя убойную для ружей дистанцию. Хотя теперь и её стрельба не была такой агрессивной. Всем и без того уже стало понятно, что враг обречён. Снизившись вслед за венгерским дирижаблем до высоты трёхсот метров, «Августейшая династия» и вовсе отстала, наблюдая сверху за агонией противника. На земле от снижающегося дирижабля появилась бегущая тень. Будто гончая, она скользила по деревьям, догоняя его в гибельной точке. Наконец они сошлись и внизу вспыхнуло бурое пламя, вмиг обнажив скелет из сплетённых в одно целое вытянутых стрингеров и поперечных круглых нервюр. Сгорев мгновенно и почти без дыма, противник сейчас меньше всего напоминал что-то, что ещё совсем недавно могло летать. Чёрное пятно на фоне зелёных деревьев, да нелепо торчавшие в небо рёбра! Вот и всё, что осталось от сооружения, ещё недавно гордо именуемого дирижаблем.

Сделав круг, генерал Юлиус дал возможность команде насладиться победным зрелищем, затем «Августейшая династия» вновь полезла в набор высоты.