– Просто великолепно! – воскликнула с искренним облегчением Роуз.

Собрания за огромным обеденным столом в роскошной столовой стали для нее настоящим испытанием. И у молодой женщины, откровенно говоря, уже не осталось новых нарядов, чтобы выглядеть на достойном уровне.

– Мне хочется чего-то простого и незатейливо. Омлета или тостов с сыром.

– Или картофеля фри? – прозвучало непринужденное предложение, которое тут же пробудило воспоминание, до сих пор согревавшее ей душу.

За неделю до Рождества им удалось найти подработку, и на полученные деньги они купили картофель фри в дешевом кафе. В тот день, несмотря на все трудности и лишения, без настоящей крыши над головой, Роуз была по-настоящему счастлива рядом с парнем, в которого по уши влюбилась. А через несколько дней ей открылась страшная правда о Джетте, когда он заявил, что вытащит их обоих из этой дыры.

– Я больше его не ем, – с трудом выдавила Роуз. – В нем слишком много жира.

Ей тут же пришлось пожалеть о своих словах, потому что взгляд Найро беззастенчиво пробежался по ее бедрам и талии.

– У тебя нет необходимости беспокоиться об этом, Рыжая, – протянул он, словно пытался вызвать у нее возмущение столь недвусмысленным взглядом. – Прекрати напрашиваться на комплименты.

– Я не напрашиваюсь! И меня зовут Роуз. Никто больше не зовет меня Рыжая.

– Но ты навсегда останешься для меня Рыжей.

Она не поняла, что он хотел этим сказать, и у нее не было времени подумать об этом, потому что Найро развернулся и зашагал к дому.

– Хорошо, никакого картофеля фри. Сойдемся на омлете.

Роуз последовала за ним, но растерялась, заметив, что они направляются не в столовую, а в холл, где находился главный вход.

– Подожди. – Она пыталась отдышаться после быстрой ходьбы. – Куда мы идем?

Найро не стал вдаваться в объяснения, а просто взял ее за руку и вывел на улицу. Они завернули за угол замка и оказались перед дверью, которую Роуз еще не приходилось видеть.

– Что здесь? – поинтересовалась она, пока Найро отпирал дверь ключом.

– Мои личные апартаменты.

Удивленная женщина переступила через порог и оказалась в коридоре с высокими потолками. Чуть дальше начиналась винтовая лестница, ведущая на второй этаж. В проеме арки, украшенной лепниной, виднелась гостиная с полированным паркетным полом, пестрыми коврами и мягкими красными диванами. У стен стояли несколько шкафов с книгами. Несмотря на то что уже смеркалось, пространство было наполнено светом, проникающим сквозь высокие стрельчатые окна. Все вокруг выглядело очень уютным, домашним. Здесь отсутствовала претенциозность парадных комнат замка, походивших на музейные залы.

Это объясняло, где находился Найро, когда не присутствовал на общих обедах в парадной столовой. Роуз предполагала, что он уезжал в город по делам или ради развлечений с какой-нибудь длинноногой красавицей, как утверждали в желтой прессе. Она и представить не могла, что у него есть в замке своя отдельная территория.

Найро с умилением наблюдал за растерянным личиком Роуз, которая осматривалась вокруг. Еще никогда он не приводил сюда женщин. Свидания с любовницами проходили либо в доме пассии, либо в номерах дорогих гостиниц. Эти апартаменты принадлежали только ему. Они стали для него священной обителью, где Найро после возвращения из Аргентины мог скрываться от новых любовниц своего отца, которые частенько проводили время в замке. Здесь мужчина отдыхал душой и телом от стресса, копившегося в нем из-за фанатичной преданности работе, когда он пытался спасти семейный бизнес от банкротства.

Найро не понимал, какого черта он привел сюда Роуз. Возможно, его терпение лопнуло. Хватит ждать! Ему безумно хотелось остаться с ней наедине, без Эсмеральды, Оскара и его родителей. Чувства, которые она пробуждала в нем, не были предназначены для чужих глаз.

– Налей себе бокал вина, и давай поболтаем, пока я буду готовить в кухне.

– Ты готовишь? Правда?

– Чтобы сделать омлет, не надо обладать выдающимися кулинарными способностями.

Окружающая обстановка, в которой преобладали теплые оттенки, располагала к легкому дружелюбному общению.

– Налей и мне бокал! – крикнул Найро из кухни.

Заприметив на столе бутылку коллекционного красного вина, Роуз откупорила ее и с удовольствием вдохнула терпкий аромат.

Затем она направилась туда, откуда только что донесся голос, но вдруг остановилась на полпути. Готовы ли они распутать клубок противоречивых эмоций, которые вызывает в них общее прошлое? Роуз решительно сделала шаг вперед. Пора положить конец всем недомолвкам и поговорить начистоту. Но неожиданно, как гром среди ясного неба, ее поразило открытие: этот дом ей знаком!

Однажды зимней ночью, когда снежные заряды бомбардировали окна, заставляя дребезжать стекла, а они грелись в объятиях друг друга, пытаясь спастись от холода, Роуз во всех подробностях выложила Джетту свои страхи и горести. Она поведала ему не только о жизни в доме отчима, но и о том, что было раньше. Как они с матерью скитались, снимая ненадолго комнату где придется, а иногда вынуждены были ночевать на улице. Именно поэтому Фред Браун с его милым домиком в пригороде показался ее матери удачным выбором.

Чтобы как-то отвлечь и развеселить ее, Джетт принялся описывать, как выглядел бы дом его мечты. Эти апартаменты являлись очень точным воплощением его фантазий.

В кухне уже кипела работа. Найро достал из холодильника перец и лук и уверенно нарезал их полукольцами.

– Вино… – выдохнула Роуз, поставив бокал рядом с ним.

Она не могла не смотреть на сильные руки, обнаженные по локоть, поскольку Найро подвернул рукава своей белоснежной рубашки. Ее завораживало то, как перекатываются от быстрых движений мышцы под оливковой кожей, усеянной вьющимися черными волосками.

– Что такое? – спросил он, заметив ее рассеянный взгляд, блуждавший по его рукам. – Видишь не то, что предполагала?

– Я… – Роуз опешила.

Выпрямившись, Найро вытянул руки ладонями вверх.

– Никаких царапин или синяков. Чистая, гладкая кожа. Не похоже на руки наркомана, не так ли?

Роуз растерялась и, не зная, что ответить, словно кролик, загипнотизированный змеей, смотрела ему в глаза, потемневшие от ярости, которую он с трудом сдерживал.

– Или ты думаешь, что я не кололся, а нюхал?

– Нет, нет! Я никогда ничего такого не думала, – принялась оправдываться она. – Мы проводили все время вместе. Я видела, как ты одевался и… раздевался. Я прекрасно знала, что ты не употребляешь наркотики!

Найро цинично рассмеялся и покачал головой. Его смех, казалось, царапал ее кожу, словно наждачная бумага.

– Но ты была уверена, что я поощряю чужие пагубные привычки, чтобы заработать большие деньги.