Сидела в плетеном кресле, совершенно игнорируя тот факт, что через полчаса должна быть на торжественном мероприятии со своим женихом, изображая счастливую пару. Не пойду. Антонов решил показать, что он занятой человек, совершенно не пожелав выслушать меня вчера вечером, когда явилась после свидания к нему в кабинет, поэтому я сейчас демонстрировала, какая злопамятная. Ну а что? Яблоко от яблони – как не банально это сказано.

Закрыла глаза, не желая вспоминать, как вчера возвращались с телохранителем в особняк Антоновых. В гробовой тишине, что было невыносимо для меня. Я кипела от ярости, накаляя себя до самой нижней отметки, прекрасно осознавая, что в таком состоянии мне нельзя открывать рот. А путь был таким далеким. В салоне воздух был пропитан такой взрывоопасной смесью бушующих эмоций, что можно было подносить спичку и все – взорвались бы моментально, захватывая с собой в огонь еще десяток машин. До сих пор не понимала, как сдержалась. Я не святая, всегда признаю свои минусы, и знаю точно, много мне не нужно – «задел – получи», но вчера я из кожи вон лезла, чтобы смолчать. Особенно когда весь путь наблюдала на лице мужчины наглую ухмылку, кричащую, что вот ему очень даже забавно.

Странный непонятный тип. Он же специально выводил меня на конфликт. Сволочь.

Оказавшись у ворот, я молча вышла из машины и хлопнула дверью, считая, что обойдется без лживых заверений, как мне было приятно с ним проехаться. Было плевать на условности и приличия. Он их не соблюдал, когда нагло заявился, испортив мне аппетит, и я тоже. Хотя… испортить мой аппетит невозможно, но вот настроение однозначно.

Послышались приближающиеся шаги. Без подглядываний знала – ко мне мчится мегера. Тоже невероятно занятая и деловая особа! Елизавета, как и Антонов, вчера решила показать, что я никто и звать меня никак. Вроде как у никчемной замены есть только одна цель – выполнять их команды. Обойдутся. Возмущенно насупилась, вспоминая, как Гаева воротила нос от моих вопросов, грубо заявляя, что после девяти часов она устала и не общается с людьми. Принцесса.

Ладно, посмотрим.

И все же… гадюшник здесь. Так и хочется провести дезинфекцию.

– В чем проблема? – завизжала Лиза за три метра от меня, забывая о том, какая приличная дама. Кстати, она спит в закрытой пижаме со слониками под музыку Баха. Молодец. Но все же мужика ей нужно, чтобы на всю жизнь девственницей не осталась.

Открыла глаз, оценивая ее длинное платье серого цвета с двумя разрезами до колен, показывающего ее ноги. Перекачала. Не стоит так конкретно качать ноги. Да и вообще – как ее могли сделать помощницей, если взгляды, стиль у нее просто невыносимо пуританские? Удобнее устроилась и, зевая в руку, сказала:

– Это не ко мне… к психологу. Советую сразу абонемент купить.

– Почему вы еще здесь?

– А у меня выходной, – спокойно протянула, раздражаясь тому, что она закрывает мне свет. Стеклянная, что ли?

– То есть выходной? Что за бред?! Вы здесь, чтобы…

Она говорила бесконечно, отчитывая меня. Моментально вспомнила школу, учительницу русского языка и литературы, вдалбливающую мне, когда пишется удвоенная, а когда нет, а я вот до сих пор косячу, действуя по наитию. Открыла глаза и перебила:

– Отойдите, свет загораживаете.

– Что? Я говорю, распинаюсь…

– Не стоит. Я не слушаю. У меня выходной.

– Ты что себе позволяешь? – прошипела эта мадам, забывая, что мы вроде как на «вы», бросаясь ко мне, желая схватить за руку.

Моментально поднялась и, вцепившись в локоть, сжала, игнорируя ее стон, грубо цедя:

– Ты оглохла? Я сказала – выходной!

– Ты много себе позволяешь…

– Чтобы ты в своей головке не придумала, будь уверена, мне на это наплевать. Если не соблюдают мои правила, значит, я игнорирую чужие. Понятно? И мне без разницы на призывы к совести, грядущему апокалипсису, похороны – не сдвинусь с места, пока этого сама не пожелаю.

– Ты должна быть там. Твой жених…

– Должна – это не обязана. И у меня, слава богу, жениха нет, а вот такого, как Кирюшечка и бесплатно не нужно.

– Ирина всегда…

– Вот пусть и успокаивает сама своего озабоченного олигарха, – рявкнула, откинув ее руку в сторону, вновь удобно устраиваясь, закрывая глаза. – Еще раз посмеешь напасть на меня и останешься без волос. Без обид, предупреждаю заранее.

Тишина. Напугала мегеру. Отлично. Можно поспать.

Постаралась расслабиться, когда тишину разорвало громким цоканьем каблучков. Девушка бежала по дорожке к дому. Пошла жаловаться.

Пусть. Мне это как раз нужно. Пусть Антонов оторвет свою представительную тушку от кресла в своем кабинете и явится для разговора. А пока тишина.

Сегодня очень тепло и замечательно. Шикарный вечер. Легкий успокаивающий ветерок. Спала бы и спала…

– Ирина!

Явился. Быстро, стоит заметить. Открыла глаза и уставилась в злобное лицо Антонова. Прищурилась, пытаясь понять, что его так взбесило, и заметила:

– Вы мне мешаете спать.

– Я тебя нанял…

Все. С ним нужно иначе. Настоящий торгаш понимает только тогда, когда ему начинают приводить примеры с цифрами.

– Договор аннулируется, вы мне должны красивую пятизначную сумму за нарушение основных пунктов договора.

– Что? С чего ты взяла? – мужчина моментально поменял суровое выражение лица на задумчивое, прикидывая будущие расходы, обдумывая, где допустил косяк. Кстати, и зачем бы ему это делать и терять все? Глупо. А вроде Антонов не дурак.

– С того, что вы меня послали на встречу, прекрасно зная, что Ирина встречается со своим женихом с целью переспать.

Отмечая, как его лицо вытянулось, нахмурилась. Интересно. Получается, дочурка еще та темная лошадка? Хммм…

– Я… не знал. Ты… вы… вместе… – первый раз видела его волнение. Боялся за деньги? Или переживал за миллиардный контракт?

Мужчина пытается быть корректным, интересуясь тем, что же произошло. Посчитала мысленно до пяти и сказала:

– Нет, но это усугубляет ситуацию.

Антонов кивнул мне и перевел взгляд на Лизу. Вытянул губы, отчего они задрожали, и грубо рявкнул:

– Ты знала?

Та возмущенно охнула, но в следующую секунду уставилась себе под ноги, красноречиво показывая, что не только знала, но еще считала, что и отец в курсе.

– Я считала, – голос девушки дрожал, – что вы… Вернее… Ирина говорила мне, что вы…

Даже стало жалко Антонова. Мужчина был в растерянности, не ожидая такого усердия от дочери. Искренняя любовь двух наследничков или Ирина сама себе на уме?

Мужчина задумчиво смотрел вдаль. Явно не на зеленые ели. Тяжело вздохнул, потирая подбородок, а потом выдал: