– Идем, нам пора, – протянул мне ладонь.

Я оглянулась в последний раз на дом, где прошло всё самое счастливое время – детство, взрослость, любовь отца. Посмотрела затем на рыжеволосого с его лукавой усмешкой, почувствовала дуновение в спину ветерка и будто бы шепот отца: “Иди”.

Вложила руку в его крупную сухую ладонь, ощущая, как тепло его тела передается мне, успокаивая душу и нервы.

– Как сядем, обхвати меня за талию и не отпускай, – дал наказ Раниль, когда мы подошли к мотоциклу, стоявшему вдоль дороги с задней части дома.

Я задрожала, когда увидела эту конструкцию, ощущая, как страх щупальцами поднимается вверх, перекрывая диафрагму и заставляя ее дрожать и сокращаться.

– Алайна, – твердый голос рыжеволосого, и я тут же подняла на него голову, – ты мне доверяешь?

Это был вопрос с подвохом. Неправильный и неуместный, ведь мы знакомы меньше суток, вот только… Выбора у меня не было, а в нашем мире выживаемость самок обеспечивалась лишь самцами. И всё, что требовалась от женщин – доверие.

– Доверяю, – прошептала, глядя ему в глаза.

В этот момент отсекла прошлое, отдавая свою жизнь на волю незнакомца, который протянул мне руку помощи. Но внутри всё сжималось на разрыв от множества эмоций. Подсознание шептало: всё, что нужно ему – твое девственное тело; как только он наиграется тобой, продаст или выбросит на улицу.

– Тогда садись, – приказал и сел первым.

Я последовала его наказу и обхватила крепко за торс, щекой уперлась в спину. От того, что мои ноги оказались раздвижены, а подо мной чувствовался холодок кожи, клитор запульсировал, а в лоне пару раз сжались мышцы, образовывая там ноющую пустоту. Тело требует секса…

Задержала дыхание, когда мотоцикл заревел и тронулся с места. Судя по дороге, мы направлялись на трассу, которая вела в другой город. Напряжение стало отпускать с каждой пройденной минутой, и я решила поинтересоваться планами Раниля, который нарушил все мыслимые и немыслимые правила, чтобы заполучить меня себе.

– Ты хочешь детей? – спросила, когда мы удалились на достаточное расстояние от центра.

– Нет, – его жесткий короткий ответ.

И я застыла, чувствуя, как холод распространяется по телу.

– Но у меня ведь первая течка, – растерялась от этой правды. – По закону ты не мог купить меня, если не собирался завести щенка.

И это истина. Он применил право сюзерена, которым воспользовался.

– Я тебя не покупал. Договора нет, а ты сама согласилась отдаться мне, – сокрушительные слова, которые бьют наотмашь.

Застонала, ощущая накатывающую истерику. Всхлипы стали вырываться чаще, но, скованная между смертью, если спрыгну с мотоцикла, и неизвестностью, на которую согласилась сама, я лишь вынужденно вцепилась в мужской торс, не в силах ничего предпринять. Неужели я ошиблась и вероломно зазря нарушила устои предков?

Глава 11. Неизведанные райские кущи

Гостиница, в которую мы вселились, была обшарпанная снаружи, но довольно приличная внутри. С того памятного разговора я больше не задавала вопросов, переваривая свой собственный статус, неверные действия, которые привели меня к мужчине, который теперь решал мою судьбу.

Раниль всё это время хмурился, раздумывая о своем. Я догадывалась, что больше всего его беспокоила возможная погоня. Прошло уже несколько часов, и я уверена, что моя пропажа уже обнаружена, а это значит, что бета Самир уже спустил своих ищеек с цепи. При мыслях о Волкодаве я стала дрожать, страх сковывал каждую клеточку моего тела, не давая здраво рассуждать. Бета – мужчина влиятельный и известен своей дурной славой, простирающейся далеко за пределы нашего городка.

– Твой запах сгустился, – присел передо мной на колени Раниль, отвлекая от нехороших раздумий. – Больше ждать времени нет.

Прикусила губу и сглотнула слюну, промачивая сухое горло, резанувшее болью. В тишине звук получился громким и оттого более драматичным. Я вся сжалась, боясь сделать лишнее движение. Больше не чувствовала себя в безопасности рядом с рыжеволосым. Не после его ужасных слов, которые оголили мою броню и сделали беззащитной перед реалиями мира.

– Расстроилась? – усмехнулся, подцепил пальцем мой подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза.

Чернота и пустота. Вот что отражалось там. И, конечно, мое хлипкое слабое отражение, не способное себя защитить. Жалкая полукровка. Разменная монета в мире сильнейших хищников, удел которых перемалывать кости слабачкам вроде меня в жерновах преисподней.

– Ты так хочешь детей? – вздохнул он тяжело, когда не получил от меня ответа.

Я вздрогнула и выдохнула, чувствуя, как сердце беспомощной птичкой бьется о грудную клетку. Его вопрос застал меня врасплох. Эта тема всегда была запретной. Право выбора – удел мужчин и сильных чистокровных волчиц, за которыми была влиятельная семья. А я всегда знала, что мое предназначение заключается в служении и принятии своей судьбы.

– Так положено. Закон… – растерянно ответила, приоткрывая губы, которые тут же были захвачены в плен его пальцем.

Он часто дышал, глаза заволокло поволокой, не стеснялся своего желания, выпячивал напоказ.

– Забудь о правилах, цветочек, – тихо рассмеялся и поцеловал, на этот раз более жадно и страстно, словно сбросил оковы цепей, которые сдерживали его волю.

Прикусил до крови, зализал ранку и вторгся внутрь языком снова, проводя по моим зубам. Всасывал кончик моего языка, играясь с ним и дразня, намекая, что будет таким же неутомимым в постели, возвышаясь надо мной и вколачиваясь с такой же мощью и силой.

– Тебе рано иметь детей, так что с этим делом мы повременим, – хрипло пояснил мне и опрокинул меня спиной на кровать. – Ничего не бойся. Я был резок, но вскоре ты поймешь, что договор нам лишь помешал бы.

Я в шоке застыла, лежала и смотрела, как он стал резкими рваными движениями скидывать с себя одежду, оголяясь и демонстрируя четкий рельеф мышц, идеальное тело, выкованное в жестких тренировках и боях. Широкие плечи, мощная развитая грудная клетка, ярко выраженные кубики пресса и поросль волос, уходящая под резинку трусов, которые оттопырены, не скрывая вожделения своего владельца.

Я жадно сглотнула и застонала, положила руку на собственную грудь и ощутила, как мне мешает ткань.

– Не смей раздеваться! – быстро рявкнул глубоким хриплым голосом, когда я в полубреду потянула подол платья вверх. А затем, видя мой испуг, пояснил: – Я сделаю это сам.

Минуту мы молча смотрели друг другу в глаза. Между ног у меня всё горело, а любопытство заставляло желать опустить взгляд ниже, на его выпирающий бугор. Облизала нижнюю губу и прикусила ее, и это стало последней каплей его терпения. Он потянул трусы вниз, а я застыла от предвкушения. Член