Следом – еще один.

И еще.

– Чуваки, вы сгорели на работе! – Огонек отпустил черную шутку, когда с упоением рассматривал вспыхнувших исовцев. – Не, вы реально сгорели! Ха-ха!

Порывался поднять автомат и прекратить мучения бегающих по полю фигур, но сдержался. Гады должны настрадаться. Хотя бы в последние секунды своего существования.

– Не переживайте, мужики. У меня еще осталось несколько бутылочек для вашего бэтээра.

* * *

– Темновато тут как-то, не находишь?

Андрей и Рахман укрылись в относительно безопасной казарме.

– Слушай, братан, я все понимаю, но, может, ты наконец-то освободишь меня?

– Виноват, шеф. – Рахман достал пузырек с какой-то химией. – Не дрейфь, Рэй, это так, своя метода. Слава одной аномалии. Аккуратно только. – Он плеснул капельку прямо на цепочку. – Вот видишь, братка! – Зашипело, металл начало разъедать. – О как. Осторожно только. Лучше на другое место пересядь, чтоб в это жопой не влезть.

– Спасибо, сраный Уолтер Уайт.

– Держи, – протянул Рахман другу свою фляжку. – Хлебни.

– Как еще эти браслеты снять? – Андрей выпил треть, закашлялся.

– Техник наш, если выжил, снимет. Но об этом потом. Надо пока думать, что делать дальше.

– Дальше? Валить отсюда к чертовой матери. Может, пробиться к командному пункту или арсеналу. Не знаю. Правда. Я в такой жопе раньше не бывал.

– Не бывал? – Рахман даже заулыбался. – Да мы всю жизнь с тобой в такой жопе оказываемся. С самого детства. Ты вспомни, как тебе, кретину, приспичило в ночь переться кататься на великах, а у нас были спущены колеса. И что мы придумали? Лезть в закрытые гаражи, через колючую проволоку, рискуя оставить на этой проволоке свои яйца, чтобы достать из гаража насос. Подождать пару часиков, пока проснется охранник, чтобы открыть ворота, – не судьба была, как видишь. Тут, правда, ситуация не особо смешная, но ладно.

– Зато покатались. И получилось, блин, мини-приключение.

– Ага.

– Знаешь, у меня идея. – Андрей вздохнул. – Пробьемся к ангару, соберем по пути наших, а потом займем его…

– Ангар захвачен. Лучше пробиться к центральному зданию. Многие из нас закрепились там же. Соберем их, а потом уже отправимся отбивать ангар. Кстати, на хрена?

– Это наш последний шанс. В ангаре найдем всю рабочую и уцелевшую технику. Поможем нашим пацанам туда загрузиться. Загрузим и все припасы, все оружие, что сможем спасти. И будем сваливать. Третьего не дано.

– Все замечательно. Только, братан, как мы свалим? Выйдем из ангара – и нас накроют два бэтээра. И капут.

– Попытаемся прорваться.

– Андрюх, хреновая затея. Давай так – к командному центру. Соберем наших и тогда уже решим, что делать дальше. На крыше ангара, я видел, засел гранатометчик. Может, порешим его. И заберем гранатомет. И прикроем отход наших ребят. А потом уже попытаемся прорваться. Мне кажется, это лучше, чем то, что предлагаешь ты. Хотя все равно хреновенько.

– Хорошо, – подвел черту Андрей. – Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

– Это ты в точку!

– Пошли!

* * *

Задолбил пулемет.

– Да у тебя там что, как в этих ваших говнистых компьютерных стрелялках?! Бесконечный боезапас, а?! – в никуда прокричал Огонек. – Когда же ты прервешься на перезарядку, засранец?!

Деформированные кузова грузовичков, микроавтобусов и джипов, что стояли на улице, превращались в дуршлаги – крупный калибр с легкостью дырявил корпуса и стены, отовсюду сверкали искры, летала пыль и бетонное крошево. Звон – это осыпалось стекло.

Мотор броневика натужно взревел.

Гришка перепрыгнул через наваленные друг на друга мешки с песком и прижался к ним с другой стороны.

Отдышавшись, Огонек схватил свою флягу и отпил немного горячительного.

– Пьем на работе, да? Я что, ирландец? Не! Я круче! Круче! Я, бляха, король этой гребаной Ирландии! – Он тут же заржал. – Ну все, чердак со страху поехал.

Страшно? А как иначе-то? Чертовски, мать его, страшно! Одно неверное движение – и ты кучка говна, размазанная по раздолбанному асфальту.

Адреналин впрыскивался в кровь в бешеных количествах, в висках пульсировала адская боль. От перенапряжения Гришка был готов плюнуть на всех с высокой колокольни и забить на ответственное решение, которое сам же и принял.

Но давать заднюю поздно, да и это не в его стиле.

Транспортер обогнул руины.

– Еще чуток, – кивнул Огонек. – Знаете, что необычного в моих коктейльчиках? Я растворил пенопласт в горючей смеси. Получился такой вот своеобразный самодельный напалм. Облепит все – и поминай, как сучка выводок нарекла. Никто не покинет горящий бэтээр живым. Никто. Так-с, дай-ка, блин, еще глотну. – Выпил еще граммов пятьдесят. – Так, все. Хоккей. Хватит оттягивать неизбежное! – Гришка закрутил крышку и запихнул флягу в карман. – Готов? Да. Да. Да, сука! Хватит бить баклуши и отсиживаться! Пора!

В поле зрения возник один из типов в экзоскелете. Огонек понял, что не успеет вскинуть пистолет и выстрелить первым…

…шальная пуля просвистела у самого уха, опалила его и едва не срезала мочку.

Ударила в мешок с песком, брызнули песчинки.

Огонек, заорав, как пациент психиатрической клиники, начал безумно нажимать на спусковой крючок.

Израсходовал всю обойму, но завалил гада.

– Еще бы миллиметр, – посетовал он, стряхнув грязь со щеки, – и, блин, привет вам, предки!

Пушка БТРа заметалась из стороны в сторону, выискивая цели.

– Давай, Огонек, твой выход.

Прыжок!

Рывок!

Пулеметчик дернул ствол в сторону несущегося анархиста. Но тот, вовремя среагировав, сиганул в траншею. Строительные бытовки, что когда-то служили ночлежками для бойцов группировки, приняли на себя длинную очередь.

Огонек был готов поклясться, что чувствовал жар от свистящих совсем рядом пуль. Клубилась пыль, она накрывала – не продохнуть!

Когда стрелок все же прервался на перезарядку, Гришка вскочил на ноги.

Песчаная завеса, поднятая выстрелами, сыграла на руку.

– Получай!

И метнул коктейли.

Бутылки со звоном разбились. Одна ударила перед машиной, вторая попала в правый бок. Горючая жидкость через технологические отверстия затекла в вентиляцию и моторный отсек.

– Давай-ка! Оставшиеся! Ну-ка!

Огонь объял казавшуюся неприступной единицу боевой техники.

Экипаж не успел предпринять никаких мер.

Повалил дымок.