Чрезмерное потребление информации, поступающей с новых цифровых платформ, выливается в самые разные проблемы – от пустой траты времени до тревожного сна. Но многие мои слушатели всерьез обеспокоены тем, как интернет попирает другую «технологическую инновацию», пришедшую к нам гораздо раньше, – бумажную книгу.

В стенаниях Кинана слышатся и жалобы десятков людей, написавших мне о том, что они больше не в силах одолеть роман или даже статью в журнале. Одна слушательница, Кэтрин, призналась, что не может «высидеть за чтением и 15 минут, не испытывая желания вскочить и проверить свой телефон».

Та же беда преследует и колумниста The Washington Post Майка Розенвальда, которому платят за чтение, осмысление и написание текстов.

Майк с ужасом вспоминает, как однажды ночью читал новый сборник рассказов Лорри Мур и поймал себя на том, что скользит глазами по странице, как будто просматривает записи в Twitter или Facebook. Он не мог сосредоточиться. Ему казалось, что авторский слог недостаточно быстрый. Майк стал пропускать куски и целые страницы, несмотря на желание погрузиться в текст. «До меня дошло, что это уже не первый случай». Майк провел среди друзей неофициальный опрос на тему, испытывают ли они трудности с концентрацией внимания во время чтения. «И все чуть ли не в один голос заявили: “О боже, это про меня!”»

Журналистское любопытство заставило Майка начать собственное расследование. Почему у него и его друзей возникли трудности с тем, что до недавних пор получалось само собой? Разумеется, первым делом он полез в интернет («с волками жить…») навести справки и посмотреть, что за преграда стоит между ним и печатной страницей. Первое, что он обнаружил, – это радикальный прорыв в методике чтения в эпоху пост-интернета. До появления Всемирной паутины чтение было в основном линейным. «Вы смотрите в журнал, меню, книгу. Неважно. Вы читаете текст, не отвлекаясь, как было заведено у наших пещерных предков».

Интернет со своими гиперссылками, скроллингом и непрерывным потоком информации потребовал нелинейного чтения. Проблема, по мнению Майка, не в том, что наш мозг адаптировался к этой второй модели чтения, а в том, что она вытеснила первую. С помощью статьи, написанной для The Washington Post, Майк провел собственный эксперимент с целью выяснения степени вдумчивости чтения онлайн. Только 30 % из числа ознакомившихся с его историей о проблемах с чтением добрались до последней строчки.

«Я был ошеломлен и не на шутку встревожен, – признался Майк. – В нашей жизни присутствует столько печатного слова, будь то романы, рассказы, ипотечные договоры, и эти тексты действительно требуют медленного чтения… Но ученые, с которыми я беседовал, все как один говорят, что джинна не загнать обратно в бутылку».

Шуршание страниц, медленное смакование текста, паузы на размышления над той или иной фразой, возможно, даже возвращение назад, чтобы перечитать понравившийся абзац… Каждое слово имеет шанс поразить, произвести впечатление или чему-то научить – вот в чем прелесть чтения. Можно ли быть глубоким, вдумчивым читателем – и эффективным онлайн-скиммером? В состоянии ли мы совмещать эти функции? Ощущение, что оба этих навыка борются в нашем мозге, вовсе не удивляет Марианну Вулф, руководителя Центра по изучению навыков чтения и речи при Университете Тафтса. Ее новаторская книга Proust and the Squid: The Story and Science of the Reading Brain вышла в свет почти десять лет назад. Благодаря экранам чтение с тех пор во многом изменилось. Поэтому Марианну я застала за работой над обновленной версией книги (Letters to the Good Reader: The Future of the Reading Brain in a Digital World) на берегу небольшого озера во Французских Альпах, куда редко долетает сигнал Wi-Fi. Идеальное место для сосредоточенного творчества!

Нейробиолог-когнитивист дает объяснение тому, что происходит с Майком и всеми нами, как и с печатным словом: «Наши исследования выявляют, что некоторые участки “читающего мозга” изменяются в зависимости от количества времени, проведенного нами в интернете и потраченного на цифровое чтение».

В ходе исследования, проведенного Анне Манген из норвежского Университета Ставангера, оценивалась степень понимания материала при чтении электронного текста и текста на бумаге. Группе из 50 взрослых выдали один и тот же детективный рассказ: одна половина участников читала его на бумаге, другая – на электронной книге Kindle. После этого участники исследования заполнили анкету. Все они одинаково эмоционально отреагировали на приключения героя, но в ответах на вопросы о сюжетной хронологии обнаружилась существенная разница. Читатели Kindle показали значительно худшие результаты, когда их попросили расположить в правильном порядке все 14 событий, описанных в рассказе. В раскрытии большинства тем также лидировали читатели бумажной книги.

Несмотря на плюсы традиционного чтения, выявленные исследованием Манген и многими другими, ему подобными, Вулф отмечает, что человеческий мозг отлично приспосабливается к особенностям интернет-чтения. По сути, мы теряем способность к медленному чтению, отказываясь от практики. «Вот что меня по-настоящему беспокоит, – говорит Вулф. – Я боюсь, что мы утратим свой самый ценный навык глубокого чтения из-за того, что получаем слишком много стимуляции».

Вулф провела удивительный эксперимент на себе, но сразу призналась: «Для меня это был довольно тревожный и чересчур эмоциональный опыт». Она взялась перечитывать одну из своих самых любимых и сложных книг – последний роман Германа Гессе «Игра в бисер», действие которого происходит в утопическом будущем, когда все знания, от музыки и искусства до науки и математики, заключены в интеллектуальную игру.

«Я просто не смогла его осилить! – воскликнула Вулф. – Не могла заставить себя читать медленнее, чтобы уделить достаточное внимание этой в принципе очень сложной книге!» Хотя Вулф и нейробиолог, ее мозг тоже изменился. Она решила вернуться к режиму медленного чтения, чтобы восстановить «атрофированную мышцу». Каждый день в течение двух недель она заставляла себя перечитывать «Игру в бисер», пока не вернула себе терпимость к вдумчивому чтению сложных текстов. «Мне пришлось заново учиться читать», – объяснила она.

Что ж, за Вулф и ее сверстников можно не беспокоиться. Но как насчет молодежи и детей, не заставших доинтернетовскую эпоху, в которую закладывались навыки глубокого чтения? Что делать поколениям, которым нечего восстанавливать?

«Вы смотрите в корень, – ответила Вулф на мой вопрос. – Моя главная забота – формирование у молодежи навыка глубокого чтения. Это требует времени: чтобы вложить в детский мозг базовые знания, способность к умозаключениям, аналогии и прозрению, нужны годы».

В идеале наши потомки должны будут культивировать способность к медленному и быстрому чтению – то, что Вулф называет билатеральным мозгом: с одновременным построением и сохранением двух разных способов чтения.

«Люди должны проявить мудрость, – добавляет она, мечтая сохранить традиционные способы чтения при продуманном включении новых. – Это значит, что мы с вами должны сказать: “Стоп! Задумаемся о том, что мы делаем, как взрослые и как наставники следующего поколения”».