Чарльз прекрасно помнил, когда в последний раз разговаривал с дедом. В тот момент он находился в тренировочном лагере, готовясь выехать на Олимпийские игры. Звонок от деда встревожил его настолько, что он бросил все и первым же рейсом умчался домой. Но опоздал. Дед исчез бесследно. Они с отцом — в особенности отец — пытались разыскать старика или хотя бы выяснить, что с ним случилось. Искали самыми разными способами целых десять лет. Заглянули под каждый камень. Перебрали все известные им детали жизни старика, переполошили всех возможных чиновников, надавили на тех, кто привык к подобному обращению. Но все было тщетно.

Чарльз тысячи раз прокручивал в голове их разговор. Размышлял над ним даже спустя столько лет. Старик настаивал, чтобы Чарльз посвятил остаток своей жизни поискам того самого меча. Мол, это его судьба. «Он определяет твою судьбу», — сказал дед.

Меч на фотографии был странным и эффектным. Чарльзу никогда не доводилось видеть его, не было даже иллюстраций, но дед очень точно описал это оружие, которое Чарльз рассматривал сейчас на фотографии этого господина. Она полностью соответствовала описанию деда.

Сам дед лет пятьдесят пытался найти этот меч. Старик вложил огромную сумму в поиски и создал целую сеть специалистов по всему земному шару. Подкупал кураторов музеев, нанимал частных детективов и охотников за сокровищами. Вот только результат всякий раз был один и тот же: ни единого следа. Более того, Чарльз знал, что его дед лично побывал в разных опасных местах планеты, пытаясь раздобыть меч, и когда это происходило, ни он, ни его отец не знали, где старик пропадает уже несколько месяцев и жив ли он вообще.

Поначалу Чарльз руководствовался указаниями деда, затем подключилось его собственное любопытство, и он стал одним из величайших знатоков искусства в мире. Его совета просили музеи. Так же вели себя аукционы «Сотби», «Кристи», «Бонэм», пекинский «Чайна Гарден» и австрийский «Доротеум». Они регулярно консультировались с ним по холодной стали — начиная с кинжалов и заканчивая мечами, включая копья и мачете, булавы и боевые топоры. Втайне надеясь на то, что всплывет разыскиваемый им столько времени меч, он всегда отзывался на эти просьбы. Чарльз сам нередко покупал оружие на аукционах, зачастую через посредников. Он знал все, что можно было знать о каждом предмете своей коллекции. Однако меч Колосажателя найти не удавалось. Несколько лет назад он сдался. Более того, уверился, что этот меч либо только легенда, либо просто исчез без следа.

Но вот сейчас он находился в Сигишоаре, потому что мужчина с фотографией заявил: меч спрятан здесь, а его владелец хочет продать его, но только лично. Вывезти меч из страны легально вряд ли получится, поэтому ответственность за это ляжет на Чарльза. Загадочный господин утверждал, что владелец знает Чарльза, что он бывал в доме его семьи, когда Чарльз был еще маленьким, что он в некотором роде кузен его деда. История показалась Чарльзу странной и притянутой за уши, но, учитывая невероятное сходство между изображением на фотографии и четким описанием, слышанным им множество раз, он решил, что попробовать стоит.

Человек, у которого была фотография меча Колосажателя, сообщил Чарльзу кое-какие подробности о личности, с которой он должен встретиться, вот только не сказал, где будет проходить встреча. Он просто вручил ему визитку, на которой значился один лишь номер телефона: ни имени, ни адреса — вообще ничего. Он велел Чарльзу оставить сообщение сразу же по прибытии в город. Номер, указанный на карточке, тотчас отсоединят, а затем с ним свяжутся. На вопрос о цене мужчина не ответил, только пожал плечами, развернулся и ушел.

Поэтому сейчас, надеясь дождаться звонка спустя двадцать четыре часа после прибытия, Чарльз постоянно держал телефон под рукой, все больше убеждаясь, что вся эта история — чья-то странная шутка. После случившегося больше всего на свете ему хотелось, чтобы наступило утро, чтобы можно было убраться отсюда поскорее. Он снова посмотрел на странную записку. «В некотором роде, — подумал он, — это должно послужить мне уроком. Пора отказаться от этих параноидальных амбиций. Пусть все, кто хочет связаться со мной не по расписанию, звонят. Либо они потревожат меня, либо утомят».

Снова поглядев на записку, он задумался, не пойти ли, в конце концов, в башню среди ночи или оставить эту затею до утра. После чего решил, что день принес уже достаточно сюрпризов, а кроме того, он и без того долго ждал, может прекрасно подождать еще одну ночь. Однако, складывая записку, он обнаружил на обратной стороне примечание, которого не увидел сразу. Записка была сложена вчетверо, и эта строчка не бросалась в глаза. Там было нацарапано в спешке, другим почерком, буквально следующее: «Обязательно найди своего дядю».

Чарльз вспомнил, что мужчина, с которым он встречался в Принстоне, говорил ему что-то о дальнем родственнике его отца. Это было уже слишком. Лучше забыть об этом дне и спуститься на коктейльную вечеринку. Не зная зачем, он свернул записку вчетверо и положил в бумажник, а затем направился в душ.

В штаб-квартире полиции агент Ион Поп разбирался с формальностями, необходимыми для передачи специалистам тел трех жертв, обнаруженных на лестнице Школяров.

— Вы уверены, что мы должны этим заниматься? Не наживем ли себе проблем? — почесал в затылке комиссар. Он пытался убедить Попа дождаться утра — безуспешно.

— Если мы будем ждать и дальше, тела начнут разлагаться, и тогда привет. Им еще предстоит проделать путь до Института судебной медицины в Бухаресте. В любом случае, вы в безопасности с того момента, как РСИ взяла это дело в свои руки.

— Я не понимаю, почему не прислали вертолет. Зачем вам ехать самому среди ночи по разбитой дороге, да еще с таким паршивым грузом?

— Послушайте, я не боюсь, что эти ребята проснутся, а вы? — с усмешкой отозвался агент, продолжая писать.

Комиссар продолжал чесать затылок ручкой. По его лицу Поп понял, что подобную возможность он рассматривал. Рассмеявшись, Поп поднялся и приветливо хлопнул комиссара по плечу.

В участок явилась Криста и спросила, не здесь ли Поп. Он вышел к ней сам, пока женщина, сидевшая за стойкой в приемной, пыталась ответить на ее вопрос. Агент окинул ее взглядом с ног до головы и восхищенно присвистнул. На Кристе было красное приталенное вечернее платье с глубоким разрезом. Туфли на высоких каблуках подчеркивали изящные линии ее ног. В районе шеи и спины платье было полностью закрытым, как если бы она хотела что-то спрятать. Весь вечерний клатч занимал пистолет, который она никогда не оставляла дома.

— Это должно компенсировать отсутствие декольте? — поинтересовался Поп.

Нисколько не обидевшись, Криста отвела агента в сторону.

— Как думаете, вы сможете немного подождать меня? У меня такое чувство, что ситуация может усложниться.

Они некоторое время побеседовали, затем Криста вручила Попу рюкзак, после чего направилась в отель.

Сидевшие у окна люди ушли из бара. Мужчина с папкой оставался на месте, пока бар снова не начал оживать. Беседуя и смеясь, гости заполняли помещение. Похоже, намечалась самая настоящая вечеринка. Бармен включил музыку, причем довольно громко по местным меркам, так что гостям приходилось кричать, чтобы услышать друг друга, или беседовать в холле, прямо под носом у администратора, или же выходить на террасу, если требовалось обсудить что-то важное. Когда стало казаться, что к развлечению присоединились почти все, мужчина, сидевший на парковой скамье, решил, что его миг настал.