— Значит ли это, что нам стоит съесть печенье в виде зверей в его честь?

Келли издала слабый смешок и посмотрела на него.

— Нет, на свой день рождения он обычно заказывал традиционный торт с белой глазурью и свечками. — Она вытерла слезы. — Прости.

— Все в порядке. Что ты собираешься делать сегодня вечером?

— Не знаю. Наверное, буду просматривать старые фотографии. Я бы помянула его, но у меня совсем нет спиртного.

— Я могу об этом позаботиться, — предложил Брок.

Келли отступила назад и покачала головой.

— Нет, ты не можешь остаться. После вина я стану очень слезливой. Я должна пережить этот день одна.

— То есть ты хочешь сказать, что не пригласишь меня.

Она открыла рот, но не издала ни звука, а потом с трудом выдавила:

— Понимаешь, это ведь не веселый праздник.

— Но мне ведь тоже не хватает Роба, — признался Брок.

Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она ответила:

— Хорошо, ты можешь присоединиться к моей скорбной вечеринке, если хочешь.

— Позволь мне сначала купить что-нибудь, чтобы помянуть его, — сказал он. — Я буду через минуту. Не начинай без меня.

Келли пожала плечами:

— Как скажешь.

Через двадцать две минуты он вернулся с бутылкой текилы, солью, лимоном, тортом и двумя стаканами.

Оглядывая его покупки, Келли удивленно вздернула брови.

— Сочетание продуктов просто изумляет.

— После пары порций спиртного твой вкус притупится и это сочетание не будет казаться тебе столь уж диким.

Она усмехнулась:

— Приятно узнать об этом.

Брок помыл стаканы и нарезал лимон дольками, пока Келли разрезала торт.

— Если ты готова, то давай начнем.

Келли села на диван, скрестив ноги, поставила перед Броком блюдце с кусочком торта и открыла большой фотоальбом.

— Давай начнем с самого первого дня рождения. Посмотри, уже ребенком он был достаточно мил.

— Действительно, — согласился Брок. В глазах ребенка был тот же озорной огонек, какой он видел в глазах взрослого Роба.

— Он рано научился ходить и питал особое пристрастие ко всяким штуковинам на колесах, — продолжала Келли.

— Да, в корпусе морских пехотинцев он вполне удовлетворил свою страсть.

— Он начал водить мотоцикл еще до того, как возраст позволил ему получить права, но ни разу не попался. — Она покачала головой. — Его никогда не могли поймать.

За исключением того дня, когда он наступил на мину. Тогда он попался. Грудь сдавило так сильно, что Брок почти не мог дышать. Он насыпал немного соли себе на ладонь, слизал ее, налил немного текилы, выпил и стал посасывать лимонную дольку.

Он почувствовал, что она внимательно следит за его действиями.

— Знаешь, для меня это всегда казалось слишком сложной процедурой.

— Ты никогда не пробовала текилы?

— Для этого надо было идти в бар, а я ходила туда только с Робом, и он всегда заказывал мне коктейли с маленькими зонтиками в стаканах.

— Хочешь попробовать?

— Давай, только говори, что нужно делать.

Брок насыпал ей немного соли, налил текилы и подождал, пока она выпьет.

— Фу, какая гадость! — Она закашлялась.

— Возьми лимон, — посоветовал он.

Келли подчинилась и снова закашлялась. Он легко постучал ее по спине.

— Это просто отвратительно. И как только некоторые употребляют все это в больших количествах? — прохрипела она.

Однако, посмотрев еще несколько снимков Роба, Келли выпила опять, вместе с Броком. Она делилась с ним воспоминаниями. Некоторые истории были смешными, некоторые с привкусом горечи, но все они причиняли Броку невыносимую боль, потому что ему действительно не хватало Роба. Больней всего было оттого, что Келли потеряла не просто любовника или мужа — она потеряла спутника жизни. Никто и ничто не сможет заменить ей Роба.

Эта мысль жгла его, а когда Келли раскрыла страницу, где были фотографии ее мужа, еще такого молодого, в новой форме, только что окончившего подготовку в лагере новобранцев, Брок почувствовал, как к глазам подступили слезы.

Келли смахнула слезы тыльной стороной ладони и взяла еще одну фотографию.

— Кажется, текила начинает действовать, я даже захотела есть, — пробормотала она. — Наверное, я съем кусок торта.

— Не думаю, что он сможет утолить голод, — отозвался Брок, поразившись, как быстро меняется у нее настроение. Только что ее глаза были полны слез.

— Лучше, чем ничего, — сказала она.

Брок заметил, что она немного испачкала щеку глазурью. Он стер крем с ее лица и облизал палец.

Келли рассеянно смотрела на него.

— Боюсь, после торта текила покажется еще омерзительнее.

— Думаю, ты права.

Келли вздохнула и откусила кусочек торта.

— Как считаешь, распитие текилы в день рождения Роба — это не очень плохой поступок?

— Думаю, нет, — ответил Брок, наливая себе еще одну порцию. — Ты ведь не занимаешься всякими плотскими извращениями.

Келли поперхнулась и посмотрела на Брока заслезившимися глазами:

— Что такое «плотские извращения»?

— Тебе бы это не понравилось, — сказал он.

Келли придвинулась к нему и положила руку прямо у него между ног. Она, наверное, даже не отдавала себе отчета в том, что прикасается к интимной части его тела.

— Расскажи мне о плотских извращениях, — потребовала она.

Взгляд у нее стал чувственным, манящим, голос обрел ту самую легкую хрипотцу, которая отдавалась сладкой вибрацией во всем его теле.

— Это когда ты насыпаешь немного соли на чье-нибудь тело, слизываешь ее, выпиваешь немного текилы и закусываешь ломтиком лимона. — Его голова отказывалась думать о чем-либо другом, кроме ее тела.

Келли удивленно моргнула.

— Правильно ли я поняла? Ты насыпаешь соль на тело другого человека и слизываешь ее. И это все?

— Нет, не все. Это необходимо делать очень быстро.

Келли надолго замолчала.

— Скажу тебе честно, я никогда не занималась плотскими извращениями, — наконец проронила она.

Брок был уже не в силах выдерживать эту пытку. На ее лице было то же самое выражение, какое он заметил во время их танца. Тот короткий танец чуть не убил его. Он скорее проглотит язык, чем предложит заняться ей плотскими извращениями.