Если «дзинь» был, значит, это любовь, все дела, парня надо брать.

Если ничего не прозвенело, не екнуло, то парень, может, и хороший, но внимания не стоит. Ведь это не любовь. А если не любовь, думает девушка, то и даром не надо. Никаких промежуточных вариантов нет – или белое, или черное. Мрак.

Повторюсь – представление «если это любовь, сразу в груди что-то ёкает» является совершенно неверным. Все на самом деле не так.

В реальности нормальные здоровые отношения начинаются не с «дзиня». Все начинается с взаимной легкой симпатии, с взаимного интереса (а иногда – и с антипатии, такое тоже бывает).

Если этот интерес поддержан сходством убеждений, установок и прочих представлений о жизни, людям более или менее комфортно вместе.

Если говорить совсем просто, то дело обстоит так – нам нравятся те, кто так или иначе нас вознаграждает чем-то важным для нас (ну и еще те, кто просто ассоциируется у нас с вознаграждением).

Однако, как можно заметить уже из описания, на все это требуется время. Например, чтобы хотя бы в общих чертах понять, какие у человека установки и убеждения, мало с ним пообщаться десять минут. Надо побывать в разных ситуациях, чтобы узнать не только слова, но и действия.

И, разумеется, в любом случае нужно будет трудиться. Больше или меньше, но трудиться необходимо.

В норме люди сближаются постепенно и успевают сонастроиться, что избавляет их от уймы проблем.

Если ориентироваться на «дзинь», просто невозможно сонастроиться – не хватает времени. Люди бросаются в отношения очертя голову, через что впоследствии огребают множество проблем.

Плюс женщины и мужчины пропускают хороших людей только потому, что «не ёкнуло», а должно «ёкнуть сразу». Вот и ходят неприкаянные, в бесплодных попытках встретить свою любовь.

Итак, ориентация на «дзинь» является заведомо ошибочной. Крайне редки случаи, когда ориентация на «дзинь» дает хорошие результаты. Обычно результаты – хуже средних. Ориентироваться стоит на близость установок и убеждений, а для их понимания нужно некоторое время. Проще говоря, не идите на поводу у фильмов и книг – дайте друг другу шанс.

Повторю еще раз – для доходчивости. Не верьте «ёканию», не ждите «дзыня». Дайте друг другу шанс. Просто – дайте друг другу шанс.

* * *

Анастасия серьезно задумалась:

– А ведь и правда. Я всегда жду какого-то яркого сигнала. Чтобы бабочки в животе, и – сразу, сразу.

– Именно, – кивнул я. – Потому и не получается. Скажите, есть вокруг вас мужчины, которые к вам тянутся и в целом вам приятны?

– Да, конечно. Есть несколько хороших ребят.

– И почему вы не с одним из них?

Анастасия рассмеялась:

– Ни с кем не ёкнуло. Все ждала чуда какого-то. – Она внезапно встрепенулась. – Погодите, а как же влюбленность?

– А что с ней?

– Ну… Как без нее-то?

– Никак. Влюбленность – это почти болезнь такая. На грани легкого расстройства личности.

Левая бровь Анастасии поползла вверх:

– Вы это серьезно?

– Более чем.

Действительно, пока не принято считать влюбленность болезнью. Однако же существуют достаточно серьезные основания, чтобы признать ее не совсем здоровым состоянием человека (кстати, вопреки уткам в желтой прессе ВОЗ не признавала психическим заболеванием ни любовь, ни влюбленность).

Но вернемся к влюбленности.

Начнем с термина. Что такое влюбленность? Это особое состояние человека, которое характеризуется некоторыми устойчивыми явлениями.

Профессор Дороти Теннов в лохматом 1979 году выделила такие явления, характерные именно для влюбленности [12]:

• навязчивые мысли (об объекте влюбленности);

• острая потребность в ответных чувствах (и одновременно – страх отвержения);

• сосредоточенность на поиске подтверждений взаимности, надежда на таковые подтверждения, принятие желаемого за действительное;

• постоянно приподнятое настроение («как на крыльях!»), если есть взаимность;

• игнорирование или пренебрежение всем, что не касается влюбленности (работой, учебой, друзьями);

• идеализация объекта влюбленности («он идеал!»).

И до кучи – нарушение режима сна и питания, учащенное сердцебиение, расширенные зрачки. В общем, до полноценного психоза, конечно, не дотягивает, но близко, близко.

Кстати, упомянутый профессор таки посчитала, что влюбленность можно отнести к расстройствам психики и обозвала это состояние лимеренцией (limerence). А ее научные последователи изучают лимеренцию в сравнении с обсессивно-компульсивными расстройствами и поведением наркоманов. Эти ученые согласны, что лимеренцию (влюбленность) нельзя пока включать в «Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам», но, цитирую, «мы хотим двигаться в направлении – диагноз, прогноз и лечение» [13].

Тут, конечно, нужно оговориться, что влюбленность (лимеренция) содержит в себе некоторые градации, и некорректно говорить, что, скажем, игнорирование прочих забот одинаково выражено у всех людей сразу. Конечно, нет. Сила лимеренции бывает разной у разных людей.

Всегда ли влюбленность плоха? Разумеется, нет. Когда мужчина или женщина не состоят ни в какой связи и взаимно влюбляются, это очень даже хорошо (особенно если они при этом более или менее сносно выполняют свои рабочие обязанности).

Более того, есть мнение, что влюбленность необходима, чтобы люди создали некоторый фундамент общих позитивных переживаний, на котором бы потом развивалась уже любовь. Наверное, так и есть.

Однако что, если лимеренция случится, например, у мужчины, находящегося в браке? И лимеренцируется он не в супругу, а в совершенно постороннюю женщину?

В этом состоянии наш герой обязательно наворотит делов. Его навязчивое стремление к этой женщине, подкрепленное игнорированием всего, что к этой женщине не относится, обязательно приведет к глупым поступкам – например, уходу из семьи или разводу.

В здравом уме он ничего подобного не сделал бы, а тут – как помутнение какое случилось – наломал дров.

А потом лимеренция пройдет (а она проходит), и вдруг выяснится, что новая женщина ему не нравится (чем сильнее влюбленность, тем, обычно, сильнее откат в ненависть), а к бывшей жене уже не вернешься. Вот и упомянутая в самом начале заметки катастрофа.