Карсон сочувственно кивнул:

– Я понимаю. Ты хочешь узнать свою семью и начать общение, но существует причина, по которой их не было в твоей жизни. Иногда ты думаешь, а не лучше ли оставить все по-старому.

– Точно. Но я все же встречусь с ей. Я послала ей денег, чтобы она смогла приехать на автобусе из Детройта. Она остановится у меня на несколько дней. Посмотрим, что из этого выйдет.

Карсон нахмурился.

– Джорджия, – сказал он после небольшой паузы, – ты считаешь, что поступаешь правильно, послав ей деньги и пригласив остановиться у тебя? Она же фактически чужой человек.

Она отняла у него руку, спрятав ее под столом.

– Я думала об этом. Билет на автобус стоит всего сто долларов. Если она потратит их на дозу и никогда здесь не появится, это будет мне относительно дешевым уроком. Но я все же должна хоть капельку ей доверять, чтобы встреча состоялась.

– Но жить у тебя, – продолжал настаивать Карсон, – не думаю, что это правильно.

Скептицизм Карсона не прибавил Джорджии оптимизма. Что он хочет от Джорджии? Чтобы она спрятала столовое серебро? Так у нее его нет и в помине. Все ее сбережения ушли на покупку квартиры, а ее мать не сможет унести при всем желании.

– Какой у меня выбор? Если у нее нет денег на билет, значит, она не может остановиться в отеле. Мне придется за него заплатить. И потом, это всего несколько дней, Карсон. Если я почувствую неловкость от ее пребывания у меня дома или невозможность оставить ее там одну, я немедленно сниму ей жилье, хорошо?

Карсона покоробил ее резкий тон.

– Послушай, Джорджия, извини, что я такой пессимист. Вероятно, это издержки воспитания в неполной семье. Я просто не хочу, чтобы тебя обидели.

– Все будет хорошо, – настаивала Джорджия. – Я знаю, что должна быть осторожна и осмотрительна с Мисти. Я полагаюсь на твою поддержку.

Карсон поднялся со своего места и, сев рядом с Джорджией, обнял ее и нежно поцеловал в щеку.

– Я целиком на твоей стороне, даже не сомневайся. Я просто переживаю за тебя.

Джорджия расслабилась в его объятиях, и сомнения отступили.

– Спасибо. Я не привыкла, чтобы обо мне кто-то беспокоился.

– Привыкай. Хотя я и сам не в своей тарелке после открытия Грэхема. Мама предупреждала, что наш отец страшный человек, но я и представить не мог, что им окажется Саттон Уинчестер.

Джорджия тоже была ошеломлена этой новостью.

– Что вы собираетесь предпринять?

– Грэхем попытается найти свидетелей их романа и через суд добиться теста на ДНК.

Джорджия рассеянно кивнула, но ей показалось, что братья пока и сами не знают, что будут делать, когда им откроется правда.

– Если он ваш отец, тогда что?

Как она и предполагала, Карсон пожал плечами:

– Понятия не имею. Сомневаюсь, что он пригласит нас на семейный обед в День благодарения. Если мы что-то и значим в его жизни, нам нужно за это бороться. Братья готовы к борьбе, а я – нет. Я вспоминаю мамины предостережения. У нее была веская причина, чтобы лишить нас общения с ним.

Джорджия кивнула:

– Я знаю, что рискую, согласившись на встречу с матерью. Но я решила дать ей шанс. А вот про отца я ничего знать не хочу. Кем он мог быть? Ее клиентом? Наркодилером? Или насильником, который воспользовался неопытностью молодой девушки? А в моих фантазиях он остается приличным человеком.

– Но я не один принимаю решение. Мои братья стремятся установить истину во что бы то ни стало. Нравится мне это или нет, я узнаю, является ли Саттон Уинчестер моим отцом. Ну а как будут развиваться события дальше, зависит от нашего дорогого папочки.

Что касается их родителей, и Карсон, и Джорджия находились в подвешенном состоянии. Джорджия ненавидела это чувство. Скитаясь по приютам и приемным семьям в детстве и юности, она и надеялась и страшилась, что однажды появится ее мать и навсегда заберет ее домой.

И теперь, когда мать разыскала ее и предложила встретиться, Джорджия была очень взволнована.

Она знала, что не уснет, думая о предстоящей встрече. Ей необходимо отвлечься. Работа не поможет, а вот объятия Карсона навели ее на мысль, что с ним она может забыться.

– Ты готов уйти отсюда? – спросила она.

– Я думал, что ты хочешь десерт.

Джорджия нежно погладила его по щеке и приникла к его губам. Их языки переплелись в страстном поцелуе, и Джорджия тихонько застонала от удовольствия. Все мысли о Мисти и Саттоне тут же выветрились из их голов.

Она оказалась права. Ночь страсти с Карсоном – именно то, что ей нужно, вернее нужно им обоим.

– Да, хочу на десерт тебя, – отстранившись от Карсона, сказала Джорджия с озорной улыбкой.

– Тогда вперед, – улыбнулся Карсон. Он оплатил счет, и они вышли из ресторана взявшись за руки.

– Ребекка, а что это за встреча сегодня в три часа записана в моем календаре? – Карсон нетерпеливо ожидал ответа от своей секретарши. Он не назначал эту встречу, и имя женщины ни о чем ему не говорило. Братья вот-вот должны подойти, чтобы тоже участвовать во встрече.

На пороге кабинета появилась растерянная Ребекка.

– Я тоже ничего толком не знаю, сэр. Утром позвонил Грэхем и попросил включить эту встречу в ваше расписание на сегодня. Он разве вам не звонил?

Грэхем ничего ему не говорил, но он не хотел расстраивать Ребекку.

– Возможно, у меня вылетело из головы. Спасибо.

Ребекка вышла из кабинета, так и не прояснив ситуацию. Несколько минут спустя в кабинет зашел Брукс с тем же вопросом.

– И что это за встреча в три часа?

Карсон пожал плечами:

– Это Грэхем назначил. Он тебе тоже ничего не сказал?

Брукс сел на стул и, нахмурившись, произнес:

– Почему он так поступил? И кто такая Тэмми Росс? Никогда о такой не слышал.

– Бывшая экономка Саттона Уинчестера, – с самодовольной ухмылкой произнес Грэхем, входя в кабинет.

Этого Карсон ожидал меньше всего. Зачем им встречаться с экономкой Саттона, если только…

– Ей что-то известно о взаимоотношениях Саттона с нашей мамой?

Грэхем нарочито медленно пересек кабинет, и усевшись на стул, произнес:

– Да, знает.

– Зачем было приглашать ее сюда? Ты мог и один поговорить с ней, а потом рассказать нам.

– Затем, – наставительно сказал Грэхем, – что она хотела лично встретиться с нами. Она пожилая, сентиментальная женщина, которая знала и любила нашу маму.

– Мистер Ньюпорт, – раздался голос секретарши по интеркому, – к вам миссис Росс.