Потом он опустил Сиатту на землю и они, не сговариваясь, побежали туда, где можно перекусить. Есть теперь хотелось постоянно, и в удовлетворении этой страсти Акихиро был столь же неутомим, как в остальных новоприобретённых страстях.

Ели они торопливо и жадно, выражая удовольствие торжествующими возгласами и обмениваясь блюдами, как того требовал ритуал совместного приёма пищи. Закончив, погрузились по шею в имеющуюся здесь же ванну с головастиками и принялись ласкать друг друга – сначала осторожно, почти пугливо, а затем всё более бурно.

Наблюдающий за ними владелец еды и ванны млел от восторга. Его дом посетили влюблённые. Разве может быть что-то прекрасней?

Здравствуй, Машенька.

Не помню, отправил ли тебе предыдущее письмо, с матом и пьяными откровениями. Надеюсь, что нет. Надеюсь, я его сжёг. Если нет, сожги ты.

А впрочем, мне уже всё равно. Урания калечит не только «грибным дождём». Здешние красоты созданы не для людей. Я чувствую, что меняюсь, и далеко не в лучшую сторону. Так что может, и хорошо, если ты, начитавшись моих последних писем, решишь забыть своего когда-то милого, а теперь злого и чужого Ваську.

Тех ребят, которые попали под «дождь», отправили на Землю. Все знают, что это всего лишь способ эвтаназии – в терминале Фокина обитатели «коконов» погибают, – но никто не протестует. Лучше умереть по пути домой, чем разлагаться заживо от рукотворного рака на чужбине.

Однако есть надежда, что скоро всё переменится в лучшую сторону.

Сегодня сюда прибыла парочка специалистов по «активной обороне». Супруги. Привезли погодную установку «Гроза». Здоровенная решетчатая елда на гусеничной платформе. Торчит вертикально, в прорехах маскировочной сетки сияет начищенным медным куполом. Должна нейтрализовать действие «грибного дождя». Каким макаром, можно только догадываться, но офицеры все как наскипидаренные. Демонстрируют радость, переходящую в крайний восторг, и оптимизм, переходящий в предвкушение и чуть ли не в, извиняюсь, эрекцию.

Уж мы-то теперь-то о-го-го, дескать! Засадим иудам по самое не шевелись и даже глубже! Зрелище жутковатое, если честно. Но прикол не в этом, а в том, как зовут специалистов.

Кен и Барби, Машенька! Вот ей-богу, она – Барби, а он – Кен, ни грамма не вру. Правда, внешность у супругов подкачала. На кукол-тёзок совсем не походят. Оба небольшие, жёлтенькие, узкоглазые. Не то китайцы, не то корейцы. Разговаривают исключительно по-английски. Барби, впрочем, довольно секси, этакая анимешная «тян». Очочки, причёска с хвостиками, худенькие ножки с миленькой такой косолапостью…

Или её привлекательность мне только с голодухи мерещится? Нет, пора, пора уже к девочкам-белочкам сходить.

В этом месте ты, наверное, расхохочешься или поморщишься, а зря! Зря, Машенька! Самочки иуд – существа пресимпатичные, а главное – блудливы как кошки и безотказны как автомат Калашникова. Хотя отставить, тут я зарапортовался. Главное – они чистенькие. Биология-то нечеловеческая. Их зараза к нам не липнет, да и наша к ним тоже. Денег с нашего брата не берут, скверной болезнью наградить не могут. Словом, идеальные женщины для отрезанного от Родины бойца, – не смотри, что шерстистые и с хвостиком. По слухам, наше начальство даже поставляет их земным сластолюбцам за большие деньги. За очень большие.

(Здесь, Машенька, я прервался на целую неделю. Так получилось. Армия!).

В связи с прибытием «Грозы» возросла наша разведывательная деятельность. Я, будучи одним из немногих дельтапланеристов, задействован в ней на полную. Гоняют меня как лошадь, то есть пегаса. В хвост и в гриву, до мыльного пота. Летаю на пределе дальности, и это – учитывая дозаправку в воздухе с аэростатов.

Эх, Машенька, опасная штука эта дозаправка! Каждый заход на неё как последний. Сперва цепляешься на лету к бую, потом кружишь вокруг гондолы на шланге, будто муха на ниточке, а снизу в тебя деревья шипастыми зёрнышками пуляют. Иногда попадают, да пребольно! Все ляжки в синяках. Приключение, сука! Один коллега-американец уже наприключался. Четырежды промазал мимо буя, а тут и топливо закончилось. Кувыркнулся в джунгли, только его и видели. Я с ним за последние дни почти сдружился. Хороший был парень, хоть и упоротый по теме коммунистической угрозы. Кажется, он даже иуд считал стихийными комми. Ну, меня-то – безусловно.

Американцы вообще ребята ничего, зря я им рожи бить собирался. А как специалисты и вовсе молодцы, дело знают. Именно они разыскали поселение иуд, где те производили своё чудо-оружие. Кен и Барби уже готовят «Грозу». Скоро будем поливать белочек. Не всё же им нас.

Мне и с Кеном удалось переброситься парой-тройкой слов. Очень мне сказанное им не понравилось, Машенька. Наш кукольный мальчик утверждает, что вся земная возня здесь ради одного. Ради того самого мха, который вырастает на месте биологической атаки иуд. Потому, дескать, и война до сих пор не прекращена, что его ценность во много раз превосходит ценность всех окуклившихся под «грибным дождём» солдатиков. И ещё он добавил, что сейчас мох научились выращивать на Земле, поэтому «дикие» иуды больше не нужны. Можно их того-самого. «Грозой».

Если всё это правда, то «Грозой» надобно бы не их, а нас.

На этих словах я, пожалуй, закруглюсь, чтобы не наворотить ещё сорок бочек арестантов сверх той дури, которую уже наворотил.

Высылаю тебе, Машенька, засушенный «цветок наяды». Говорят, положенный под подушку, он делает людей красивее и моложе. Тебе это, понятно, ни к чему, ангел мой, но разве устоит женщина перед соблазном владения редким предметом?

Целую, твой болтливый дурачок Вася.

Урания, хх. хх.2023.

Надвигающаяся туча не предвещала ничего хорошего. Клочковатые лохмотья цвета венозной крови обрамляли жирную, наполненную движением утробу, как неряшливая борода – опухшее лицо бомжа. В туче погромыхивало и посверкивало. Воздух сделался душным и словно бы липким. Лесная живность панически разбегалась и разлеталась. В тот миг, когда туча будто по волшебству сформировалась в небе и, быстро набирая скорость, поплыла к городу, Акихиро тоже хотел бежать, но почти сразу понял, что бежать бессмысленно. Не успеть. Ничего не успеть. И это сейчас, когда он наконец-то нашёл те единственные слова, которые навсегда остановят вражду между человечеством и иу-еу. Как же обидно.

– Она убьёт нас? – спросила Сиатта, неотрывно глядя на тучу.

– Иш кеч, – соврал Акихиро и повторил по-русски: – Нет. Это человеческий «грибной дождь». Видимо, они тоже устали от войны и решили очеловечить нас принудительно. Дурной пример заразителен.

– Как глупо, – сказала Сиатта, продолжая смотреть в небо. Она, конечно же, раскусила неловкую ложь и боялась показать это, взглянув любимому лжецу в глаза. – Глупо и поучительно. Дождь иу-еу соединил нас, дождь людей разъединит. Мы совершили страшную ошибку, когда хотели сделать вас лучше, не спросив вашего желания. И вот расплата. – Она всё-таки повернула лицо к Акихиро. – Я боюсь, Аки. Обними меня.

Последнюю фразу