Приведем наиболее яркий пример его богоборческой деятельности. А случилось все так. Неподалеку от Соцгорода, на Правом берегу, располагались остатки казачьей станицы. Станица называлась Железной, как и гора, напротив которой она находилась. Некогда Железная, заложенная в эпоху Елизаветы Петровны и пережившая пугачевский бунт и Гражданскую войну, была большой и шумной, гремела в округе своими ярмарками, но к началу тридцатых годов стала невольной жертвой индустриализации. Громадному заводу и строившемуся при нем городу требовалась вода. Много воды! Реку, на берегу которой стояла Железная, перегородили двумя плотинами. Участь станицы оказалась незавидной. В результате затопления она на три четверти ушла под воду. Понятное дело, часть домов была перенесена на Левый берег, часть раскатана и поднята выше, но станица, незыблемо просуществовавшая почти двести лет, в одночасье превратилась даже не в поселок, а в захудалую деревеньку. И название у нее изменилось. Ее стали пренебрежительно именовать Старой Железкой. Положение дел несколько поправило строительство в Старой Железке психиатрической больницы. Отдельные жители бывшей станицы, особенно представительницы женской части ее населения, стали нянечками, санитарками, а некоторые и сестрами. Больница поддержала умирающий поселок, вдохнула в него новую жизнь, пускай и «с сумасшедшинкой», но все-таки жизнь.

В пятидесятые годы в Старой Железке случилось «чудо». Неподалеку от поселка забил святой ключ. В степи, особенно возле реки, встречалось довольно много родников, но этот ключ появился в таком месте, где отродясь не имелось выходов подземных вод. К тому же возле святого ключа была обнаружена старая, почерневшая икона Богородицы. К источнику потянулся народ, в основном пожилые люди. Прошел слух: мол, вода в нем чудотворная. Кого-то она излечила от артрита, кому-то помогла при мочекаменной болезни. Верующие, и не только из поселка, но и из Соцгорода, приезжали к источнику, молились возле него, набирали воду в разные емкости вплоть до ведер и растаскивали по окрестностям. В довершение событий, настоятель в ту пору единственной городской церкви, отец Иоанн, примчался к источнику и освятил его. А это уже в глазах городского руководства стало чрезвычайным происшествием. Возле источника на скорую руку воздвигли крошечную часовенку, в которой водрузили найденную икону. И снова имело место чудо. Из глаз Пресвятой Девы вдруг покатились натуральные слезы, но не водяные, а из пахучего мира.

Однако, прежде чем начать репрессии, «компетентные органы» подключили к расследованию всех этих сверхъестественных явлений науку, а именно упоминавшегося выше товарища Севастьянова, тогда совсем еще молодого аспиранта. Очень скоро в местной газете «Соцгородской рабочий» был опубликован фельетон за подписью «Скородило» под названием «В ожидании «чудес», в котором высмеивалось происходящее возле «святого» источника. Следом появилась уже научно-популярная статья непосредственно Севастьянова, растолковывавшего населению, почему вдруг, ни с того ни с сего, в степи забил ключ и откуда на иконе взялись слезы. Ключ явился результатом прошедшего в окрестностях Старой Железки сильного ливня, а слезоточивость иконы произошла из-за микроскопических полостей в старом дереве, куда с помощью обычного шприца было закачано миро. Все оказалось очень просто. «Доверчивые граждане стали жертвами самого обычного жульничества, которое процветает в недрах православной церкви» – такими словами заканчивалась статья.

Результатом газетных выступлений явилось лишение отца Иоанна священнического сана; источник скоренько засыпали, пригнав несколько самосвалов с землей; а в отделе пропаганды и агитации горкома КПСС прошло совещание под названием «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения в городе». Сергей Александрович вскоре стал кандидатом наук, а храм закрыли ввиду отсутствия настоятеля.

С тех пор прошло много лет, однако Сергей Александрович Севастьянов так и остался главным борцом с религиозным мракобесием в Соцгороде. Он, например, разоблачил юродивую Марфушу, известную своими прорицаниями. Марфушу отправили в «Старую Железку» (так в народе именовали психиатрическую больницу). На страницах все той же городской газетки он заклеймил главу баптистской общины Еремея Сковороду как растлителя несовершеннолетних. В результате было заведено уголовное дело и Еремей загремел в места не столь отдаленные. Перечислять «подвиги» Севастьянова можно было бы долго. Но одного было не отнять у Сергея Александровича. Исследователем он оказался весьма кропотливым, цепким, вникал в каждый даже малозначительный фактик, справедливо считая, что в серьезном деле мелочей не бывает.

Был Севастьянов невысок ростом, весьма плотен. Имел небольшую лысинку и нос уточкой. Довольно приличных размеров живот выпячивал вперед. А на окружающих взирал строго и как бы с подозрением. Так не очень умные люди стараются придать своей персоне как можно более значительный вид.

И вот Севастьянов узнал о событиях на улице Красных Галстуков. А случилось это так.

– Сергей Александрович, вы в курсе, что творится в нашем районе? – как-то спросила его коллега по кафедре Анастастия Степановна Лыкова. – Между прочим, по вашей части.

– А что именно творится? – заинтересовался Севастьянов.

Дама вкратце сообщила о том, что читатель уже знает.

– Говорите, шкаф прыгал?.. – со смешком переспросил Севастьянов. – И посуда летала? Невероятно! Сами-то вы это видели?

– Нет, не видела. Но соседи в один голос твердят…

– Ах соседи! А они-то сами присутствовали при сих делах?

– Присутствовали.

– Интересно… Очень интересно! И кто проживает в заколдованной квартире?

– Одна пенсионерка.

– Вы ее знаете?

– Видела пару раз.

– И какое впечатление производит? Богомолка?

– Я бы не сказала. Обычная тетка, каких полно. Мужа потеряла в войну. Работала всю жизнь…

– То есть вы хотите сказать, она не могла все это подстроить?

– Какое там! Зачем ей это?

– Ну мало ли… Может, прославиться захотела. Или секту какую создать. Люди разные бывают. Как говорится, в тихом омуте черти водятся.

– Маловероятно. Да и как она могла подстроить подобное?

– А люди что говорят?

– Одни про нечистую силу толкуют. Другие – про электрические поля… И то обстоятельство, что дом старой постройки, вспоминают.

– А вы сами как объясняете?

– Не знаю я, – твердо заявила Анастасия Степановна. – И так и этак размышляла. Ничего толком не вырисовывается. Поэтому к вам и обратилась. Вы же у нас специалист по подобным вещам.

Сергей Александрович не заметил скрытой иронии, прозвучавшей в словах Лыковой. Он думал.

– Случаев полтергейста в нашем городе до сих пор не зафиксировано, – наконец изрек Севастьянов.

– Чего-чего?

– Полтергейста! Полтергейст на немецком – шумный дух. Так за рубежом называется явление, о котором вы сейчас рассказали.