которого звонили, в «Мегабайте» куплен. Так ведь, Коль?

– Так, – ответил Коля, еще не веря в перевоплощение девушки. – При продаже на него устанавливают операционку, кое-какой софт, а так как покупатель еще не известен, то регистрируют на себя. В данном случае на Машкова.

– Нет, – разочарованно вздохнула Светлана, – я, мальчики, ожидала большего.

– Ну, Светлан, не переживай, найдем мы твою подругу. Правда, Коль?

– Правда, – без энтузиазма сказал Коля, – только я вот что не пойму, а почему бы тебе не написать ей, так, мол, и так, дай адрес или встречу назначь.

– Нельзя, Коля, нельзя. Есть нехорошая причина. Пошли, Крестик, проводишь меня.

– А я? – робко спросил Коля.

– А тебе, Коля, спокойной ночи.

– Что? – не понял Коля.

– Тебе, Коля, спасибо и спокойной ночи. Не расслышал, что ли?

Светлана в сопровождении подростка молча спустилась в лифте и, цокая каблуками, прошла по просторному холлу института.

– Понеси пакет, – предложила Светлана.

– Конечно, – отозвался Крестик.

– Ты где живешь?

– Тут недалеко, пешком дойти можно. А ты?

– Я? А я далеко. Давай, Крестик, я тебя провожу.

– Ты – меня? – не понял Крестик.

– Да. И можно у тебя оставить пакет с вещами?

– Хорошо.

Они молча шли, Крестик держал Светлану за указательный и безымянный палец, как маленький мальчик держит маму.

– А знаешь что? – прервал он молчание.

– Что?

– Адрес твоей подруги наверняка есть в гарантийном талоне. И копия талона хранится у продавца, то есть в «Мегабайте». Только Машков его ни за что не скажет.

– Вот как?

– Да, а ты что, не знала об этом?

– Нет, – Светлана шагнула на дорогу и махнула рукой проезжающей мимо машине, – поехали.

– Куда?

– К Машонкову вашему.

– Подожди, может ему не по пути.

– Не ломайся, Крестик, а то я тебя укушу, – сказала Светлана и втолкнула подростка в открытую дверь.

* * *

Каждый раз, когда в дверь магазина входил посетитель, невидимый женский голос сообщал время. Сначала это было забавно, но уже через пять минут Светлану стал раздражать механический альт. Впрочем, раздражал не только голос, но и долговязый владелец магазина по имени Валентин.

– Это конфиденциальная информация, – говорил молодой человек, на минуту ощутивший свою значительность.

Светлана больше не чувствовала в себе сил спорить, парень вел себя, как вредная вахтерша женского общежития. Девушка ощущала себя разбитой, и Машков бесил ее все больше и больше.

– Короче, ты мне не поможешь?

– Да я бы с удовольствием, но разглашать такую информацию не могу по закону.

Светлана повернулась и вышла на улицу.

– Ну как? – нетерпеливо спросил Крестик.

– Никак, похоже ваш Машков – упертый ублюдок.

– Не удивляйся, Свет, я ведь тебя предупреждал.

– Если честно, Саш, я очень устала. Мне бы отдохнуть, и я обязательно что-нибудь придумаю, но сейчас в голову лезет сплошная ерунда. Ну что ты приуныл, Крестик?

– А я не приуныл, – улыбнулся подросток.

Светлана обняла парня за плечи, и они двинулись по вечернему городу.

Как ни странно, но со стороны это совсем не выглядело смешно.

* * *

– Света, это ты? – раздался из кухни взволнованный голос хозяйки.

– Я, Маргарита Павловна.

– Ужинать будешь?

– Нет, уже поздно.

– Чайку хоть попей.

– Спасибо, не хочу.

– С моим вареньем, – настаивала женщина.

– Хорошо, я только переоденусь.

Через несколько минут Светлана, одетая в шорты и футболку, плюхнулась на деревянную табуретку.

– Устала, дочка?

– Устала, Маргарита Павловна.

– Где же ты была?

– Подругу искала.

– Ну и как? – спросила хозяйка.

– По-прежнему.

– Наверное, набегалась?

– Набегалась.

– Ну, пей, дочка, пей, – старушка наливала в высокий фарфоровый бокал дымящийся напиток, не сводя глаз с квартирантки.

– Маргарита Павловна.

– Что, милая?

– А вы когда-нибудь теряли близких?

Руки старухи дрогнули, и рыжее пятно расплылось по скатерти.

– Ой, что это я? Совсем старая стала.

Светлана схватила ее за запястье и, глядя в глаза, спросила:

– Вы знаете, что значит потерять очень близкого человека?

– Да что ты, деточка, – высвободила женщина свою руку.

– Я плохо себя чувствую, извините, – сказала Светлана.

– Ты, никак, убиралась сегодня? – сменила тему разговора Маргарита Павловна.

– Да.

– Я же тебя просила этого не делать.

– Извините, не удержалась.

– Неужели грязь заметила? – спросила хозяйка.

– Нет, что вы. У вас очень чисто. Только как-то… Как-то холодно… Как будто не живут здесь.

– Я старая становлюсь, – объяснила хозяйка.

– Маргарита Павловна, а покажите, какая вы были в молодости.

Лицо женщины окаменело:

– Наверное, так некрасиво говорить.

– Конечно, извините. Я и сама помню: девочка, девушка, молодая женщина, молодая женщина, молодая женщина, старушка померла.

– Света, я не знала, что ты…

– Что? – спросила девушка.

– Такая, – женщина сделала неопределенный жест.

– Легкомысленная?

– Ну почему сразу легкомысленная?

Над столом повисла пауза.

– Мент родился, – произнесла Светлана.

– Что? – не поняла старушка.

– Примета такая, если за столом, где идет беседа, все вдруг замолкают, значит родился ребенок, который вырастет и станет милиционером.

– Дурацкая примета.

– Дурацкая, – согласилась Светлана.

– Извини, Света, я зря затеяла этот никчемный разговор.

– Это я его начала, – сказала Светлана. – Я пойду спать.

– Иди, дочка.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Светлана прошла в комнату и не снимая одежды легла на кровать. Она долго рассматривала отсветы на потолке. Время тянулось, как сырая резина. Иногда Светлана проваливалась в тревожные сны, темными брызгами летевшие в ее сознание. Ей казалось, что она не спит. А может быть, она спала и видела во сне, как лежит на кровати в большой московской квартире. Но когда лязг запиравшейся двери долетел до неё, девушка поняла, что спала и уже успела отдохнуть и прийти в себя.

Светлана разделась и снова забралась под простыню, чтобы не вылезать оттуда до обеда. Когда рука девушки нашарила часики, на них уже был полдень. Приняв контрастный душ и внимательно изучив остатки своих вещей, Светлана сложила их часть в серый пакет, остальные запихала в сумку и ногой затолкала ее под кровать. Она открыла шкаф Маргариты Павловны, сняла с вешалки дачную ветровку и надела ее поверх джинсовой куртки. Светлана уже собиралась выйти в коридор, как вдруг ей в голову пришла какая-то идея. Не снимая кроссовок, она прошла в комнату, достала пожелтевшую тетрадь и, написав там несколько строк, убрала обратно. Светлана тщательно закрыла дверь на оба замка, спустилась во двор и быстрым шагом пошла к ближайшему телефону-автомату, считая про себя секунды.

– Сто сорок, – сказала она сама себе и, сняв трубку, набрала «02».

– Милиция, – ответил мужской голос.

– Я знаю… – заикаясь и тяжело дыша говорила Светлана, – я знаю, куда понесли взрывчатку.

– Успокойтесь, девушка, как вас зовут? – спросил голос в трубке.

– Записывайте адрес, два бородатых мужика затащили большие тяжелые мешки.