Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И все об этом прекрасно знают, – заметил Триан. – Пунктом Б у нас выступает станция «Пилигрим». И это как минимум копчик вселенной, если не сказать глубже. Станция полупиратская, с восторгом собирающая на борту разношерстный сброд. Приличные люди используют «Пилигрим» только для пересадки и быстренько сваливают. Зато все остальные задерживаются, чтобы отсидеться, сделать новые документы, а то и лицо поправить. Вывод у этой истории, дети мои, очень простой: на «Близком горизонте» могло быть что угодно, где угодно и в любом количестве. Да, это животное, но вы расслабляться не спешите. Это не тот зверек, которого можно погладить. Скорее, тот, который оторвет вам руку и ею же изобьет вас до смерти.
– Я, вообще-то, знаю коды животных, – нахмурилась Альда. – А тут нечто… новое.
– Ты знаешь всех животных со всех планет? Уверена?
– Нет…
– Ну и все. Воспринимайте их как чудовищ по умолчанию, этого будет достаточно.
– Как будто тебя нам было мало, – проворчал Киган.
– Триан прав, не теряйте бдительность, – велела Лукия. – Все, что мы обсудили, важно, но не критично. Миссия остается неизменной: спуститься вниз и доставить выживших к точке эвакуации.
Они поверили Триану. Они могли ворчать на него, и все равно они не сомневались, что он сказал правду. Это же Триан, он всегда прав!
А вот Альда такой уверенности не чувствовала. После миссии на Левиафане она больше не совалась в сознание Триана, но она все равно была связана с ним. Такую связь разрывать сложно и больно, телепатка и пытаться не собиралась. Зачем добровольно отказываться от козырей?
И вот теперь Альда чувствовала, что легионер насторожен. Не испуган, но и не так расслаблен, как пытается показать. Получается, встреча с другими легионерами прошла далеко не дружески, они долго оставались среди дыма и пламени Адрана, обсуждая то, ради чего три сильнейшие команды прислали сюда на самом деле.
* * *Команду для космического корабля «Корвус» собирали с нуля. Никто там не был новичком, все они служили уже много лет, но в других экипажах. А потом случился «Исход», и космический флот поспешил объединить своих лучших солдат, чтобы вернуть колонии как можно скорее.
В том, что она попадет на эту миссию, Бенедикта Крейн не сомневалась. Номер 21 среди телекинетиков – это вам не шутки! Со своей прежней командой она была не слишком близка, а потому и расставалась без жалости. Но встречи с новой командой она ожидала с определенным волнением. Все-таки лучшие должны быть другими, правда?
Вскоре выяснилось, что команда у «Корвуса» будет минимальная – всего пять человек. Бенни решила, что это к лучшему, раз все они сильны. Но о том, насколько сильны, она узнала лишь на борту, когда выяснилось, что среди них – номер 3 самого Легиона. Тут даже ее номер 21, которым она всегда гордилась, показался вдруг скромным и незначительным.
Бенни пыталась убедить себя, что легионером нужно восхищаться, и все-таки у нее не получилось. Нет, он не делал ничего плохого, со всеми был предельно вежлив, улыбался, никогда не повышал голос. И все же было в нем что-то такое, от чего у Бенни при каждой встрече мурашки шли по коже. Легионер не был уродом – напротив, по канонам большинства планет он считался привлекательным. Однако в его чертах сквозило что-то змеиное, словно предупреждавшее об опасности, скрытой за красотой. Стоило Бенни взглянуть в его светло-серые глаза, и ей хотелось бежать с «Корвуса» куда угодно, да хоть в открытый космос.
Естественно, она себе такую реакцию не простила. Обругала последней дурой, убедила себя, что проблема в ней, а не в легионере. Бенни решила, что для гармоничного существования им достаточно пересекаться как можно реже, и все будет замечательно.
Тем более что инструкция не требовала от телекинетика так уж часто работать с легионером. Зато у Бенни, которая привыкла держаться сама по себе, как кошка, неожиданно появилась приятельница. Не подруга, конечно, об этом и речи не шло. Но человек, с которым можно поболтать не только о миссиях. Если в столовой, где полно свободных столиков, ты садишься за уже занятый, это же симпатия, правда?
Синдони Хилл была телепаткой «Корвуса», совсем молодой – она проработала после академии меньше года, прежде чем ее направили на «Исход» – и какой-то трогательно наивной. Среди солдат такое нечасто встретишь. Синдони действительно верила, что специальный корпус – это силы Добра. Бенни посмеивалась над ней, однако открыто не издевалась. В глубине души ее даже восхищала эта наивная вера в полный бред. Неплохо ведь, что в мире остались люди, так искренне желающие защищать Добро! Миссиям это не мешало, Синдони действовала решительно и смело, за это ей можно было простить детские фантазии.
Команда «Корвуса» отлично справлялась с миссиями, быстро оказалась на хорошем счету в космическом флоте, и не было оснований предполагать, что что-то пойдет не так. Да оно вроде как и не пошло – официально, если верить отчетам. Бенни стала единственной, кто заметил тревожные перемены.
По долгу службы Синдони должна была часто пересекаться с легионером. Считалось, что ему требуется телепатическая поддержка, чтобы контролировать его грандиозные способности. Вот только Бенни с самого начала подозревала, что он привирает и ничего ему не требуется. Да и Синдони, вечно наивная и открытая, как-то сболтнула лишнего.
– Да ни в чем он по-настоящему не нуждается, Бенс! Это только говорят, что у легионеров ограниченные способности к телепатии. Уж не знаю, как там у других, а у него с этим – ого-го, иногда я думаю, что почище, чем у меня! Но не факт. В любом случае, он полноценный телепат, не слабее первой сотни, точно тебе говорю.
Однако, даже понимая это, от встреч Синдони не отказывалась. Несложно догадаться, почему. Это Бенни номер 3 казался затаившейся змеюкой. Телепатка влюбилась в него почти сразу – похоже, той самой трогательной первой любовью, не требующей причин и логики. Для Синдони легионер был высшим существом, ласково улыбающимся ей с пьедестала. Перед каждой новой встречей с ним она заметно краснела и не могла скрыть волнение. Легионер все замечал и не пытался погасить в ней вроде как неуместное чувство. Зачем? Он был молод, Синдони была очень красива, да он новые причины остаться с ней наедине старательно придумывал!
Против их отношений Бенни ничего не имела. Она наступила на горло собственным предчувствиям и не вмешивалась, потому что предчувствия – это ее проблема. Что, если она испортит этим двоим жизнь из-за своих нелепых
