— Мама скоро заберёт тебя, договорились? — отстраняю от себя доченьку заглядывая в голубые глаза. — Тебя никто не обижает? — заправляю за ушко непослушную прядку.

— Нет… — всхлипывает. — Дедушка обещал показать муравьиную ферму.

— Я думаю он выполнит своё обещание, — замечаю выходящего из кафе бывшего. — Ты сейчас поедешь с папой хорошо? А я очень скоро-скоро тебя заберу и мы уедем отсюда.

* * *

— Я на все согласна! — во мне говорило отчаянье.

Я смотрела как Ауди увозит моего ребёнка в неизвестном направлении и мне хотелось просто взвыть от боли, что раздирала грудную клетку.

Ира отошла поговорить по телефону оставив меня наедине с этим кошмаром.

— Тебя за язык никто не тянул! — хмыкнул Мир и выкинул недокуренный бычок наступив на него лакированным носком.

Кажется, сейчас самое время начинать паниковать. В его словах сквозит опасность. Какой-то подтекст, который сейчас мне точно не уловить.

Мое чувство самосохранения напрочь вытеснило другое чувство. Это чувство сдавливает грудную клетку и не даёт дышать. Образует непонятный ком в горле, его невозможно проглотить и, имя этому чувству — безысходность.

Мир разворачивается и уходит, оставляя меня совершенно разбитой.

— Загранпаспорт есть? — останавливается у входной двери.

— Нет. — Не успев подумать быстро выпаливаю.

— Вечером в семь, жду тебя в «VO». — Напоследок бросает через плечо.

— У меня просто нет слов! — Ира блокирует телефон и запихивает гаджет в задний карман, смотря в след Миру. — Как тебе удалось так встрять?

Сама не понимаю… ничего плохого я не делала. Никогда! Жила, точнее выживала как могла. Дорогу никому не переходила.

Села на высокий бордюр совершено не заботясь тем, что мы находимся у элитного заведения в центре города. Похоже сегодняшняя встреча расставит все точки над «i». Наконец-то появится хоть какое-то понимание, что мне делать чтобы избавиться он всего этого ужаса и попытаться, на своих условиях, забрать свою дочь.

Я четко понимаю, что делаю шаг в неизвестность. Слетая с якоря падаю в бездну. Но, мне есть ради чего… ради кого жертвовать собой. Я готова прыгнуть в пропость зная, что у меня до сих пор есть ориентир — моя Диана.

К встречи с Мирославом я готовилась очень тщательно, будто от моего внешнего вида могло что-то зависеть. Я надела до безумия облегающее платье цвета бордо. Собрала волосы в высокий тугой хвост, открытая взору тонкую шею и обнаженные плечи. И, конечно-же, дополнила образ высоченной шпилькой, на которых я себя очень уверенно чувствовала.

В указанное время, я подходила к стрип-клубу, цепляя взгляд моего друга-охранника Макса.

20

— Хорошо… выглядишь!.. — друг говорит с запинкой разглядывая меня с ног до головы, по окончанию, задерживаясь на моих глазах. — Судя по внешнему виду, у тебя все налаживается!

— Или наоборот, все несётся к чертям собачим! — из неоткуда появляется Стас и подставляя мне локоть, учтиво приглашает во внутрь.

Принимаю его приглашение и подмигнув Максу следую за Стасом.

Мы в полном молчании минуем хол и основной зал и, только, в тускло освещённом коридоре, где нет ни единого свидетеля, Стас задаёт вопрос:

— Говорят ты в полной жопе, Пантера? — без сарказма произносит он.

— А ты, как лучший друг ведёшь меня к себе, поделиться обещанным вазелином? — ухмыляюсь.

— Я как лучший друг, предупреждаю тебя, раз уж ты вляпалась в это дерьмо — расслабься и не рыпайся, целее будешь! — говорит с некой строгостью.

Неужели он действительно обо мне печётся?

Мы никогда не испытывали друг другу тёплые чувства. Наши рабочий отношения сводились к противостоянию. Но, мужчина никогда в жизни, ничего плохого мне не сделал, не считая той поездки в загородный дом, когда все пошло наперекосяк. Хотя и там он не был виновным. Виновным был тупорылый охранник.

Неужели Стас хочет меня обезопасить, дав ценный совет?

— Что ты знаешь? — тяну его на себя.

— Ничего такого. — Выдёргивает свой локоть. — Знаю только, что грядёт глобальная перестройка, а ты Пантера, стала любимицей босса.

— Что ты знаешь о невесте Мира? — снова пытаюсь ухватится за мужскую руку, но получается ухватиться только за воздух.

— Я ни-че-го не знаю, Кира! — еле заметно косится на скрытую камеру, которая имеет встроенную звукозаписывающую функцию.

Черт!

— Прошу, — спустя несколько шагов Стас указывает на нужную дверь. — Не споткнись. — Безрадостно дёрнул уголком губ.

Захожу без стука, просто открываю дверь и привлекаю внимание трёх пар глаз. Короткий жест и двое мужчин уходят, остаётся одна пара чёрных глаз.

Чёрный омут. Он затягивает своей неизвестностью, опасностью, мне ничего не остаётся как утонуть в нем. Упасть, раствориться.

Когда ты падаешь в бездну и выхода нет, нужно сконцентрироваться на падении, ведь миг падения — может оказаться настоящей свободой. Глупо надеяться что из этой ситуации можно выйти невредимой, но может, стоит воспользоваться советом Стаса: расслабиться и не рыпаться?

Мирослав поднимается со своего места и, обойдя стол, облокачивается о деревянную поверхность подзывая подойти ближе.

— Ты наконец-то объяснишь мне зачем я тебе нужна?

— Мы летим в Стамбул. — Манит ещё ближе.

— Стамбул? — не веря услышанному, подхожу на автомате. Впритык.

Это его план? Увезти меня в другую страну подальше от дочери?

— Всего на три дня, — развеивает ужасные мысли оглаживая мои плечи, стягивая широкие лямки вниз. — Будешь греть мне постель пока я занят делами. А если будешь ещё и послушной, то так и останешься неприкасаемой… для других. — Поднимает взгляд.

— У тебя есть очаровательная невеста. — Отвечаю таким же прямым взглядом. — В чем проблема? Пусть она греет.

Пытаюсь контролировать эмоции, не лезть на рожон. Получается слабо.

— Породистую кобылку нельзя пачкать грязью, на то она и породистая. Другое дело шлюха.

Так хочется влепить по его красивой физиономии, оставив на щеке горячий след. Дать понять что я не шлюха, что я не бесхребетное тело, которым можно пользоваться как надувной куклой. Но в его колоде одни козыри и я уже дала своё согласие.

— Не нравится когда я тебя так называю, да? — рука ползёт к моим волосам цепляя прямые пряди. Мужчина медленно начинает наматывать их на кулак. — У меня для тебя есть другое имя. Ты — Элитная шлюха, красивая до умопомрачения и за тебя отвалят бешеные бабки.

Я не могу понять, это тонкий намёк что мне ещё и заплатят? Или..

— Ты меня собираешься продать? — сейчас вместо меня говорит страх, потому что в чёрных глазах напротив, горит самый настоящий огонь.

— Нет, ты что? — приближается к моим губам. — Тебя я оставлю себе, пока мне не надоест твоё красивое личико. — Касается большим пальцем