— Отведем «Икар» на Землю, конечно, — ответил я. — Мы все на это подписались. Или ты вдруг вспомнила, что у тебя назначено свидание?

— Кончай острить, — огрызнулась она, — А как на счет аванса? Он обещал мне тысячу коммарок вперед.

— Все здесь, — заверил я ее, похлопав по сейфу. — Как только закончится предполетная подготовка, я раз дам аванс и сообщу всем об изменениях в планах.

Тера покосилась на сейф, после чего снова уставилась на меня в упор.

— Думаешь, они останутся? Все?

— Не вижу причин, почему бы им отказаться, — за метил я. — Я понимаю так: покуда мне платят, работа есть работа. Не думаю, что другие смотрят на это по— иному.

— Означает ли это, что ты официально принимаешь командование кораблем и экипажем?

Я пожал плечами.

— Именно так это изложено в Торговом кодексе. Командование переходит по цепочке: владелец, наемный работник, капитан, пилот. Я — пилот.

— Да, мне это известно, — согласилась она. — Я про сто хотела удостовериться. Так сказать, для протокола.

— Для протокола: я, Джордан Маккелл, пилот и штурман, принимаю командование «Икаром», — сказал я как можно более официальным тоном. — Вы удовлетворены?

— До экстаза, — ответила она с тончайшим сарказмом.

— Вот и ладно, — заметил я. — Идите, попробуйте найти общий язык с этим Т-66. Через минуту-другую я принесу вам аванс.

Тера напоследок еще разок покосилась недоверчиво на сейф с деньгами, кивнула и вышла из рубки.

Я положил сейф и бумаги себе на колени и занялся предстартовой подготовкой, стараясь не обращать внимания на крайне неуютное ощущение, угнездившееся где-то под ложечкой. Возможно, Камерон и склонен излишне драматизировать, но письмо лишь подтверждало подозрения, зародившиеся у меня с той минуты, как он самовольно подсел ко мне в таверне и предложил работу.

Археологи раскопали что-то на пустошах Меймы. Не что важное, нечто чрезвычайно значительное, если в красивых словесах Камерона хотя бы половина — правда.

И эта значительная и опасная штуковина пребывает в данный конкретный момент в сорока метрах у меня за спиной, запечатанная намертво в грузовом трюме «Икара».

И мне очень бы хотелось узнать, что же это, черт подери, такое.

Хоть в письме Камерона и прилагались необходимые коды и документы, удостоверяющие прохождение всех таможенных процедур, я был твердо уверен, что с разрешением на взлет у «Икара» возник нут большие трудности. К моему великому и приятному удивлению, ничего подобного не произошло. Диспетчерская дала нам разрешение на взлет, стартовые репульсоры оторвали корабль от поверхности планеты, подняли до уровня, где начиналась зона действия периферических гравитационных лучей, и через несколько минут мы уже устремились в космос на собственной тяге.

После того как выяснилось, что компьютер у нас древ нее некуда, я начал гадать, какой же двигатель нам достался и чего от него можно ждать. Но и здесь мой пессимизм оказался напрасным. Или по крайней мере преждевременным. Маршевый двигатель, ровно урча, уверенно вывел нас за пределы гравитационного колодца Меймы, а на мои постоянные запросы Никабар отвечал, что у него в машинном отделении полный поря док.

Но я понимал, что долго так продолжаться не может, и когда конденсаторы на носовом конусе отдали накопленную энергию рассекателю, создав для нас гиперпространственный тоннель, я строго-настрого запретил себе расслабляться. Вряд ли все и дальше пойдет так гладко.

Где-то в пути мы обязательно столкнемся с серьезными трудностями.

И на седьмом часу полета мы получили первый букет неприятностей.

Первое, что я услышал, был отдаленный, еле слышный визг, словно где-то далеко-далеко взвыла пара баньши. Покосившись на мониторы, я щелкнул по большой красной кнопке аварийного останова, раздался треск конденсаторов, и мы снова оказались в обычном пространстве.

— Маккелл? — послышался из интеркома голос Никабара. — Это ты заставил нас выскочить из гиперпространства?

— Да, — подтвердил я. — Думаю, у нас повреждение корпуса. Твои приборы фиксируют утечку воздуха?

— Нет, по моим данным утечки нет, — ответил он. — Должно быть, внутренний корпус цел. И я ничего не слышал… наверное, это где-то у вас, ближе к носовой части.

— Возможно, — согласился я. — Сейчас вызову Чорта и попрошу его проверить броню.

Я связался с помещением для подготовки к выходу в открытый космос и обнаружил, что Чорт уже надевает скафандр и направляется на корму. Больше всего проблем во время межзвездных перелетов создает то, что специалисты называют парасинбарическими силами, а прочие — попросту давлением гиперпространства. Корабли в гиперпространстве постоянно испытывают воз действие силы, величина которой определяется по сложной формуле и зависит от массы корабля, его скорости и площади поверхности корпуса. Первые экспериментальные аппараты обычно появлялись в точке назначения сплющенными, и даже сейчас кораблям приличных размеров сплошь и рядом приходилось хотя бы один раз за время перелета возвращаться в обычное пространство, чтобы специалист по наружным работам вышел для осмотра и, возможно, починки корпуса.

Учитывая, как были закреплены листы наружной брони «Икара», я даже удивился, что мы так долго шли без поломок.

Когда я подошел к помещению для подготовки к выходу, Тера и Эверет уже стояли в коридоре и наблюдали, как Джонс помогает одетому в скафандр Чорту провести окончательную проверку снаряжения.

— Ну что ж, это много времени не отнимет, — заметила Тера. — Не догадываешься, где именно треснула броня?

— Наверное, где-то здесь, на большой сфере, — отвтил я. — А у компьютера никаких идей на сей счет нет?

— Я же говорю, — покачала она головой, — этот агрегат еле тянет. Он снимает показатели только макродатчиков, а способностей прогнозирования как таковых в нем вообще не предусмотрено.

— Не беспокойтесь, — заверил нас Чорт, его свистящий голос, приглушенный шлемом, звучал несколько странно. — Судя по скрипу, повреждение не слишком серьезное. Но как бы там ни было, я найду его и все исправлю.

— Кто-то должен пойти вместе с ним в переходник, — вмешался Джонс. — Я уже смотрел, там нет никаких креплений или страховочных фалов, как в стандартных шлюзах.

Я и сам подметил эту особенность «Икара».

— Ты вызываешься пойти с ним? — спросил я.

— Конечно, — ответил Джонс, удивленный самой постановкой вопроса. — Помощь корпуснику при наружных работах — традиционная привилегия механиков, знаешь ли.

— Меня заботят не столько традиции, сколько, найдется ли у нас на борту скафандр, подходящий тебе по размеру, — ответил я. — Тера, посмотри в компьютере списки и скажи, что у нас имеется в наличии.