– Принято, двадцать шесть – двенадцать, – отозвался оператор. – Семь множественных целей, семнадцать единиц в каждой. Объявляю готовность «номер один». Продолжайте наблюдение. Прием.

– База, есть продолжать наблюдение. Отбой.

Наблюдатель пропал, а полевой командный пункт Космофлота, расположенный на орбите Плутона, загудел, подчиняясь короткой команде. Готовность «номер один». Не шутка. Следующий шаг – открытие огня. До этого момента внушительные силы Объединенного Космического Флота Земли в настоящем бою бывали всего дважды. И оба раза им противостояли небольшие рейдерские атаки недружественных инопланетян. Собственно, это и были два единственных внеземных контакта человечества. Галактика не спешила хвастаться гостеприимством. Но эта атака была особенной. Космофлоту, который создавался для защиты Земли от враждебных цивилизаций, впервые пришлось выступать против людей. Ну, или почти людей…

– Н-да, будет жарко.

Царящая в КП суета захватила всех. Команды, окрики, вспышки мониторов. И только два человека, стоящие на командирском возвышении, оставались спокойными посреди всеобщего возбуждения. Один – с генеральскими звездами на погонах, невысокий, крепкий, с характерной стрижкой космолетов: налысо выбритыми висками, чтобы плотнее прилегали контакты шлема, считывающие биотоки мозга. И второй – высокий, худой, с внушительными залысинами, зрительно еще больше увеличивающими и без того длинный нос, какой-то совершенно немыслимой формы. Чуть сутулясь, он нависал над генералом, что-то негромко объясняя. Тот кивал в такт услышанному, прищуренными глазами всматриваясь в хаос, царящий под ним. Вот он отвел взгляд от готовящихся к бою подчиненных и посмотрел прямо в глаза сутулому. Почему-то в этом взгляде не было ни азарта, ни предвкушения битвы, ни даже волнения, свойственного любому человеку, пусть и носящему погоны с большими звездами. Зато там была горечь. Разочарование. Как будто генерал искренне сожалел о том, что ему предстоит сейчас сделать.

– Нет нужды мотивировать меня сверх необходимого, – густой голос, привыкший отдавать команды, вплелся в общую какофонию предбоевой суматохи, но не потерялся в ней, а, наоборот, перекрыл рваный шум, окутавший рубку, как будто вытесняя его из небольшого помещения. – Я офицер. У меня есть приказ, и этого достаточно. Но требовать от меня, чтобы я испытывал радость от предстоящего – это чересчур. В Галактике и без того хватает угроз, чтобы мы тратили силы и средства на войну с людьми.

– Но это не люди, – сутулый не стал даже стараться придать сухому голосу проникновенность и убедительность. Он верил в свою правоту и имел все необходимые полномочия. – Я не буду еще раз останавливаться на результатах экспертиз, доказывающих возникновение нового вида биологических существ. И если бы вы были лейтенантом, то еще имелся бы смысл в патриотических речах. Но вы знаете гораздо больше среднестатистического жителя Земли и можете четче представить себе все проблемы и опасности, которые несет размывание генофонда человечества.

– А также все преимущества от наличия вокруг Земли пояса, заселенного существами, непохожими на остальных жителей Галактики, – невесело констатировал безжалостные факты генерал.

Сутулый погасил снисходительную усмешку.

– И это тоже. Мы не препятствуем развитию сообщества конвергенов, но и не желаем, чтобы они становились полноправными членами земного сообщества.

– Боимся конкуренции? – невесело усмехнулся генерал.

– Ни в коем случае, – быстро (пожалуй, чересчур быстро) ответил сутулый. – Тем более что сам термин «конкуренция» здесь неуместен. Нелюди не могут конкурировать с людьми, здесь просто нет поля для этого явления. Разве что за право обладания планетой. Но тут мы приходим к защите жизненной необходимости, – он чуть усмехнулся. – Так же как и в случае размывания генофонда. Я развеял ваши опасения?

– У меня их и не было. Мне просто жаль этих несчастных, которые когда-то были людьми.

– Они никогда не были людьми, – в голосе сутулого заскрежетал металл. – Никогда.

– Товарищ генерал, – внезапно ожил дисплей внутренней связи, на котором появилось лицо дежурного связиста. – Вызов на общем канале. Противник просит связи.

– Соедините, – коротко кивнул генерал и повернулся к собеседнику. – Вот сейчас и скажите это им. У меня есть подозрения, что они думают иначе.

– Скажу, – лицо сутулого стало торжественным. Он и вправду верил в то, что говорил. – И не задумаюсь ни на секунду. Соединяйте.

Они повернулись к экрану, на котором появилось лицо… существа. Определенно гуманоидного, но назвать его человеком все же вряд ли решился бы хоть кто-нибудь. Череп правильной формы обрамляли густые каштановые волосы, но на этом сходство с человеком и заканчивалось. Почти круглые выпуклые глаза располагались настолько широко, что появившееся существо можно было сравнить с хамелеоном. Плоский, задранный кверху нос, широкие открытые ноздри. Тонкая линия рта подчеркивала маленькую нижнюю челюсть. Мелкие зубы располагались в каком-то странном хаотичном порядке. Генерал вздохнул про себя. Да уж, это существо вряд ли можно назвать человеком. Он покосился на сутулого. Гримаса брезгливости на его лице говорила сама за себя.

– Генерал Космофлота Беруцкий, – коротко представился командующий. – Кто вы и что вам надо?

– Здравствуйте, господин генерал, – глубокий бархатистый голос, раздавшийся с экрана, никак не вязался с образом нежизнеспособного мутанта, чье изображение помаргивало на экране дальней связи. Этот голос скорее подходил бы профессиональному певцу или актеру. Но тем не менее… – Меня зовут Аблот Курей. Я являюсь руководителем миссии, направленной Сообществом Конвергенов к правительству Земли.

– Миссии? – иронично поднял бровь Беруцкий. – Сто девятнадцать боевых единиц?

– Галактические трассы небезопасны, – невозмутимо поведал с экрана Аблот Курей. – Но целью нашей миссии является не война. Мы просто хотим побывать дома. Все мы. Все те, кого Земля не хочет видеть.

Генерал открыл рот, чтобы ответить, но сутулый опередил его:

– Земля уже один раз высказала свое отношение к вам и вам подобным, – в сухом голосе отчетливо слышались презрение и брезгливость. – И от того, что в Галактике родилось и умерло несколько звезд, а вы проделали «небезопасное» путешествие, это решение не изменится.

– Но мы все – дети Земли, как ни пафосно это звучит, – вздернул крошечный подбородок Курей. – И мы хотим и имеем право вернуться домой. Туда, где многие из нас родились. Туда, где мы оставили своих жен, детей, братьев и сестер. Мы хотим их видеть. Хотим с ними говорить. Только и всего.

– А хотят ли они видеть вас? – Сутулый собеседник генерала Беруцкого больше не был сутулым. Он выпрямился во весь немалый рост, из его голоса ушла брезгливость. Теперь его наполняла торжественность. Он и в самом деле верил в то, что говорил.