— Здравствуйте, мисс, — сказал мужчина, выпрямившись и улыбнувшись ей. У него был легкий итальянский акцент. — Чем я могу вам помочь?

Девушка достала конверт, выложила серьги на ладонь и протянула, показывая.

— Мне подарили это, — сказала она, — но у меня уже есть похожие. Я хотела узнать, сколько можно за них получить.

Мужчина изучающе посмотрел на нее. Неужели он что-то подозревал? Может, подумал, что она их украла? Картер отвернулась, прикинувшись, что изучает мраморную скульптуру ангела. Когда она взглянула на антиквара, тот внимательно рассматривал драгоценности через специальную лупу.

— Это серьги высочайшего качества, — сказал он. — Предположительно я смогу заплатить за них семьсот долларов.

Семьсот. Этого было недостаточно. И Картер знала, что отец отдал за них около трех тысяч долларов.

Она покачала головой.

— Они стоят намного дороже.

Пожилой мужчина вздохнул.

— Хорошо, девятьсот.

Пятнадцать тысяч, — сказала Картер.

Продавец тихо засмеялся.

— Нет, моя дорогая. Тысяча долларов. Это максимум, что я могу предложить.

Картер знала, что он не будет больше торговаться, и прикусила губу.

— Хорошо, — сказала она. — Тысяча долларов.

Мужчина взял серьги и медленно отсчитал десять стодолларовых купюр. Девушка положила деньги в конверт, где до этого лежали серьги, осторожно засунула его в задний карман и поехала домой.

Остаток дня она провела в своей комнате, пытаясь сделать домашние задания, но никак не могла сконцентрироваться. Достала из кармана конверт, полный денег, и открыла его. Тысяча долларов. Она держала в руках тысячу долларов и собиралась вручить их Адаму. За что? За отличные результаты по математическому тесту. За то, что он, возможно, помог ей попасть в Принстон. За то, что ей удалось осчастливить отца. За то, что он держал все в секрете.

Стоило ли все это тысячу долларов? Стоило. И тысячу долларов, и даже больше.

В эти дни отец всегда задерживался, потому что не легко было покинуть здание суда, полное репортеров, фотографов и любопытных зевак. Страсти вокруг дела Остина были накалены до предела.

В связи с этим Филлипсы обедали позже обычного. Судья считал, что для семьи очень важно проводить это время вместе, и настаивал на том, чтобы Картер и ее мама дожидались его к обеду.

В этот вечер миссис Филлипс позвала дочь в столовую только после восьми вечера. К этому времени Картер уже умирала от голода, и поспешила вниз. Отец сидел во главе стола. Девушка подошла и поцеловала его, затем села на свое место.

— Как продвигается дело? — спросила она.

Судья нахмурился. Картер заметила, какой измученный у него был вид.

— Надеюсь, все идет, как надо, — ответил он. — Обвинение слишком убедительное.

— Все газеты пишут, что Остин будет признан виновным, — сказала миссис Филлипс. — Я думаю, он страшный человек и ему нравится причинять боль людям.

— Да, факты, которые выплыли в ходе следствия, доставляют беспокойство.

Отец вздохнул. Подали фаршированную рыбу, и Картер принялась за еду.

— Давайте поговорим о чем-нибудь другом, — сказал судья и повернулся к жене. — Как продвигается весенняя подготовка?

— Я ужасно провела время сегодня на собрании, — сказала миссис Филлипс. — Может, у Риты Вестон и есть диплом дизайнера, но вкус в оформлении цветочных композиций у нее кошмарный…

Картер отвернулась. Она ненавидела разговоры матери о собраниях комитета. Девушка была погружена в собственные мысли, когда потянулась за маслом и увидела, что родители смотрят на нее.

— Картер, ты не слышишь папу? — спросила миссис Филлипс. — Он задает тебе вопрос.

— О, прости, папа. Что ты спросил?

Она повернулась к отцу, покраснев, всем своим видом выражая внимание.

— Твои серьги, Картер, — произнес он. — Где твои серьги?

Девушка положила нож для масла на стол. Что ей сказать? Разумеется, только не правду. Надо было каким-то образом отвлечь отца.

— О, папа, — начала она. — Я сегодня так испугалась. Надела их в школу, как обычно, но после урока физкультуры, когда переодевалась, заметила, что одной серьги нет.

Отец слегка побледнел и положил вилку на стол. Затем взял салфетку и вытер рот. Миссис Филлипс даже не моргнула.

— Ты ее нашла? — спросил судья.

Картер было тяжело смотреть, как он расстроился.

— Не волнуйся, папа, нашла, — ответила она. — Очень долго искала, но потом выяснилось, что сережка зацепилась за рукав моего свитера. Должно быть, она выпала, когда я переодевалась.

Судья Филлипс успокоился и снова принялся за еду.

— Но потом я увидела, что застежка слегка ослаблена, поэтому серьга и выпала. После школы я отнесла ее к ювелиру, чтобы тот починил крепление.

— Надо было сначала сказать об этом мне, Картер. Я бы съездил туда, где купил их. В какой ювелирный магазин ты ходила?

В какой магазин? Картер напрягла мозги и вспомнила ювелирный в торговом центре, тот, где они с Дэном выбирали ожерелья.

— Я отнесла их в магазин в торговом центре… Как он называется?.. «Блеск», он называется «Блеск».

Судья Филлипс скорчил гримасу.

— Лучше бы ты этого не делала, Картер. Какой ювелир так назовет свой магазин? Хорошо ли они выполнят свою работу?

— О, папа, я уверена, что все будет отлично. Не беспокойся.

Хотела бы она, чтобы так было на самом деле.

— Когда они будут готовы? — спросил судья. — Я заберу их. Не хочу, чтобы ты платила за ремонт. В конце концов, это подарок.

— Нет, папа. Тебе не надо этого делать. Вы с мамой так заняты в эти дни. Кроме того, я постоянно хожу в торговый центр и сама заберу серьги, не переживай.

Она нервно смотрела на отца и молча умоляла его поверить в эти объяснения и ложь. Чем больше он ее расспрашивал, тем больше ей приходилось лгать. И с каждым разом она все глубже погружалась в яму. Хотелось, чтобы отец верил ее словам, но от каждого нового вранья становилось все отвратительнее.

По тому, как судья сосредоточился на еде, было понятно, что он устал от разговора про серьги.

— Ладно, Картер. — Отец смотрел в тарелку и вынимал из рыбы косточку. — Я дам тебе деньги на ремонт. Скажи только, сколько это будет стоить.

— Спасибо, папа. Обязательно скажу.

Теперь стало еще противнее. Он собирался дать ей денег. И она знала, что они могут скоро понадобиться.

На следующее утро, возвращаясь с урока физкультуры, Картер проходила мимо группы ребят, стоящих напротив буфета. Многие учились в ее классе, но не все. Там были девушки с секретарских курсов, парни из училища и из других классов, В центре группы стоял Адам, обнимая худую, бледную, веснушчатую девушку со светло-красными волосами. Это была Шэйла. Впервые Картер увидела их вместе с тех пор, как стала встречаться с Адамом. И сейчас испытала легкий шок, сама не понимая почему.