– Нет, конечно. – Фэб встал. – Разве что в одном.

– И в чем же?

– Вы неизлечимы. Но исцелиться я вам не предлагаю – потому что вы, разумеется, откажетесь. До завтра, Огден. Всего хорошего.

* * *

Утром на реке было холодно. Катер Официальной шел сейчас по Пахре, шлюзы прошли еще в шесть утра, ждали долго, почти час – вместе с ними шлюзовалась здоровенная баржа, непонятно чем груженная. Все порядком озябли: и официалы-охранники, и Джессика с Бертой. Один лишь Фэб, кажется, не испытывал от холода ни малейшего дискомфорта. Наоборот, он с большим любопытством осматривался, ему сейчас было интересно всё.

Утренняя река была красива – робкой, пробуждающейся красотой ранней весны. Светлое, словно бы вылинявшее небо, неподвижные в безветрии деревья, пустые пока что поля… И свежий, как родниковая вода, воздух – в городе он был иным, не таким. Фэб задумался. А ведь верно. Сейчас он понял – да, верно. То, что все они когда-то присягнули этому миру, – верно.

И он понял, что ему сейчас дается шанс – присягнуть тоже. Он уже чувствовал то, о чем не могли рассказать никакие слова. Средоточие. Центр. Вера, которая находится в самой глубине души. Какая-то особая правильность… Фэб задумался, подбирая слова. Пожалуй, самым точным ощущением будет… понимание. Вот теперь я понял их. Всех. И Ри, и Джессику, и Берту, и Скрипача, и Ита.

Потрясающе…

– Зуб на зуб не попадает, – пожаловалась Берта.

– У меня тоже, – кивнула Джессика.

– Вам хоть позавтракать дали? – спросил Фэб.

– Издеваешься? Нет, конечно, – Берта передернула плечами. – В полпятого утра какие завтраки…

– Ясно. Девочки, у меня в правом кармане куртки есть пара кусков хлеба. Он подсох, но, по-моему, вполне ничего. Джесс, тебе там ближе. Достань – и приступайте.

– Тебе оставить? – Джессика залезла в карман его куртки, вытащила хлеб.

– Обойдусь, – усмехнулся Фэб. – Ешьте.

– Скъ'хара, я тебя обожаю, – проговорила Берта с набитым ртом. – Ммм… вкусно-то как! Джесс, вот не поверишь, а по хлебу я скучала всё это время. Ну, по такому хлебу. Ты понимаешь.

– Понимаю, – Джессика спрятала половинку куска в карман. – Потом доем. Неизвестно, сколько нам предстоит там торчать.

– Мудрая мысль, – Берта тоже спрятала остатки куска в карман. – Воды бы еще у кого-нибудь попросить.

Охранник, до этого молча слушавший их разговор, снял с пояса фляжку и протянул ей.

– Спасибо, – Берта улыбнулась. – Джесс?

– Давай, конечно.

– Фэб, пить хочешь?

– Не откажусь. Но тебе придется дать мне воду, маленькая, потому что такой эквилибристикой, как питье без рук, я еще не овладел, – засмеялся Фэб.

Женщинам руки сковывать не стали, а вот с Фэбом решили, видимо, подстраховаться – поэтому на Фэбе сейчас были «двойные блоки», разновидность фиксатора, из которого не под силу освободиться даже агенту. То есть теоретически освободиться можно, но лучше этого не делать, потому что слишком велик шанс остаться без обеих рук как минимум. Страховочный блок при попытке вытащить из него руку мог эту руку просто отсечь за долю секунды молекулярной нитью. «Дешево и сердито, – думал Фэб, когда ему сковывали руки. – И я не помню, чтобы такие штуки делали раньше. Они страхуются от своих же сотрудников? Это же сколько появилось перебежчиков… Куда мир катится».

Кроме «блоков» на Фэбе сейчас был еще и «ошейник» – всё с той же нитью в комплекте. Видимо, перестраховщик Огден вспомнил былые заслуги Фэба в качестве преподавателя, работавшего как раз с агентами, и решил лишний раз не рисковать. Мало ли, что этому коту придет в голову? Ну уж нет. Пусть посидит на цепочке, на всякий случай.

– Берта, нам еще долго? – спросил Фэб.

– Да не очень, почти на месте, – Берта отдала фляжку обратно официалу. – Между прочим, там филиал института и здоровенный общий комплекс. Могли бы и поесть нам дать чего-нибудь…

– Сомневаюсь. – Джессика покачала головой. – Бертик, помнишь? «В дороге никто кормить не обещал».

Берта засмеялась.

– Конечно, помню. Джесс, а помнишь, как мы в Питере кафешку искали?

– Оооо… стулья… – Джесс расхохоталась. – Да, помню. Фэб, смотри, как дело было. У одного друга намечался юбилейчик. И ходим мы, понимаешь, по Лиговке. Ищем кафе, чтобы немножко посидеть. Причем ходит нас много…

– Много – это мягко сказано, – поправила Берта. – Нас двадцать человек ходило, кажется.

– Ну да, примерно столько. И везде происходит одно и то же. Как только мы к дверям – навстречу бежит тётка и на дорогу нам выставляет стул! Мы сначала в недоумении были – что ж такое-то? А потом дошло. Мы просто в обеденный перерыв попадали. Там же по-разному везде делается, ну, это потом расскажем, как, но – мы в пять кафе подошли точно к перерыву. Потом смеялись, пытаясь угадать, какая тётка следующая выскочит. В синем халате, в белом халате…

– И чем кончилось?

– Да нормально всё кончилось. Нашли пельменную на Восстания, там и посидели. Друг был из Москвы, ему до машины четыре часа оставалось. Посидели, уехал…

– Хорошие времена были, – Берта улыбнулась. – Как-то очень… светло, что ли. Не знаю.

– Ну не так уж и светло, но – неплохо, – согласилась Джессика. – Фэб, всё. Мы, кажется, на месте.

Катер заходил в отводной канал, ведущий к пристани филиала ИВК им. А. Конаша.

* * *

Первое, что поразило всех, – количество военных. Возле портала пришлось ждать больше часа, и за это время из него вышли четыре больших отряда боевиков и один полевой госпиталь в полном составе.

– Что происходит? – Джессика повернулась к Берте. – Тогда такого не было…

– Тогда мы ничего не успели увидеть, – возразила Берта. – Джесс, я не знаю.

– Тш, – беззвучно произнес Фэб. – Позже.

Когда их проводили через портал, тут, на Терре-ноль, была глубокая ночь. Вели очень быстро, они ничего не успели рассмотреть. Да и потом… Их троих посадили в один катер, детей буквально зашвырнули в другой – и Джессике стало не до чего вообще, потому что детей увозили, её сына увозили от неё, и какой, к чертям, портал, какое – по сторонам смотреть.

Но сейчас…

– Война? – спросила едва слышно Берта.

– Видимо, да, – кивнул Фэб. – Надеюсь, мы что-то узнаем.

И они, и конвой сейчас стояли неподалеку от ворот, за которыми находился портал, и смотрели – а из ворот выходили всё новые и новые боевики.

Никто из проходящих не обращал ни малейшего внимания ни на скованного рауф, ни на двоих жмущихся к нему женщин. Все были собранны, деловиты, отряды выстраивались возле ворот, а потом уходили куда-то в глубь территории. Построек, как успела заметить Берта, за прошедшие двадцать с лишним лет прибавилось, причем преобладали времянки, которые спешно возводила тут и там Официальная. Позже Фэб подтвердил. Да, так и есть, объяснил он, это по большей части временные здания. Видимо, гостиницы для транзита.