Присваивая себе личное время работников, компании поощряют культуру нервного истощения. Всем иногда нужно полностью отойти от дел и «перезагрузить» голову. Не имея для этого возможности во время официального отпуска, сотрудники возвращаются уставшими и раздосадованными.

Напутствие «Отдыхай как следует!» при таком положении дел звучит как издевка. Ставший уже привычным для деловой сферы термин «неограниченный отпуск» звучит заманчиво. Но за привлекательным названием кроется обман.

Неограниченный отпуск – сомнительный плюс, поскольку на самом деле он имеет пределы. Разве можно взять пять месяцев? Нет. Три? Нет. Два? Один? Или сколько недель? Кто точно знает? Неизвестность вызывает тревогу.

Мы набили шишек на этом понятии. Введя однажды в практику неограниченный отпуск, мы в итоге поняли: воспользовавшись этим «подарком», люди отдыхают… меньше, чем обычно. Но мы-то стремились к обратному!

Никто не хочет прослыть прогульщиком. Или злоупотребить щедростью руководства. Поэтому сотрудники решили не перебарщивать и в итоге вообще почти не отдыхали. Кто-то первым проявил осторожность, и все бросились ему подражать.

Поэтому сейчас в Basecamp такая политика: три недели оплачиваемого отпуска, несколько предусмотренных отгулов плюс государственные выходные. Это норма, но если человеку необходима еще пара дней – не проблема. Мы не считаем дни отсутствия, а полагаемся на честность. Перед длительным отпуском сотрудник договаривается с командой во избежание проблем, а потом полностью отключается и отдыхает на здоровье. Мир за это время не рухнет.

Увольнение неприятно для всех участвующих сторон. По счастью, эта процедура преходяща. Останутся отличные ребята. Но им будет интересно, что стало с коллегой. Куда он делся? Кто следующий? Если я ни о чем не знаю, то, может, вскоре уволят и меня?

Во многих компаниях о покинувших место работы говорят туманными эвфемизмами. «Эй, а где Боб?» – «Кто, Боб? Мы уже про него и забыли. Ну, он все равно тут, пожалуй, засиделся…» Елки-палки!

Если не объяснить оставшимся причины увольнения товарищей, они сами их придумают. И наверняка сильно сгустят краски.

После ухода человека образуется вакуум. В отсутствие фактов он будет полниться слухами, домыслами, тревогами и страхами. Чтобы этого избежать, достаточно честно и внятно озвучить всем, что произошло. Даже если это трудно. Поэтому, когда кто-то уходит из Basecamp, всем рассылают прощальное письмо.

Уходящий сотрудник пишет его сам или предоставляет это право начальнику – на его усмотрение (в Basecamp большинство писали сами). В любом случае такое письмо должно появиться на свет. Потом уходящему сотруднику показывают ответы коллег. Обычно те присылают фотографии и делятся воспоминаниями. Прощаться всегда нелегко, но необязательно делать это с прохладцей или чересчур официально. Всем известно, что обстоятельства меняются и жизнь может преподнести любые сюрпризы.

Отметим, что, если в первом послании не упоминаются причины ухода, начальник в течение недели рассылает всем второе письмо с объяснением. Если человек переходит на другую работу, обычно он об этом рассказывает. Но если он был уволен, нам приходится самим писать об этом. Важно, чтобы все были в курсе причин и в воздухе не повисали вопросы без ответов.

Вот это и есть спокойное «прощай».

ЧАРЛЬЗ ДИККЕНС ПРИДЕРЖИВАЛСЯ СТРОГОГО РАСПИСАНИЯ: ПЯТЬ ЧАСОВ РАБОТЫ В ТИШИНЕ, А ЗАТЕМ ТРЕХЧАСОВАЯ ПРОГУЛКА.

Постоянно участвовать в групповом чате все равно что весь день сидеть на совещании безо всякой конкретной темы. Такое времяпрепровождение безумно утомляет.

Общение в чате – это непрерывно движущийся конвейер. Если вас не оказалось на месте в начале разговора, вы уже не успеете вставить свои пять копеек. То есть если вам есть что сказать, надо следить за беседой весь день (а иногда и за несколькими «комнатами» или каналами). Конечно, от чатов можно отключиться, но тогда придется преодолевать страх упущенных возможностей. Сомнительный компромисс…

Чатами нужно пользоваться разумно. Они удобны, когда надо быстро выяснить что-то срочное или ввести коллег в курс дела. (Еще он хорош как замена «курилке» – где люди болтают о всяких пустяках, сплачиваясь в паузах между работой.)

Но находясь в «комнате» срочных сообщений, важно не перейти тонкую грань и не начать считать своим долгом подвергать немедленному обсуждению каждую реплику. Почти все должно и может подождать, пока спрашивающий не проявит настойчивость.

При этом есть риск, что молчание сочтут знаком согласия. «Как ты не согласен? Мы же обсуждали это в чате». – «Я ничего об этом не знаю, меня не было, я работал». – «Ну, очень жаль, но мы все обсудили и решили, что ты не против, раз молчишь». – «Черт!» Если решения принимаются в чатах, таких недоразумений не избежать.

В отношении чатов мы завели два правила: «Иногда в реальном времени, но в основном асинхронно» и «Если это важно – не торопись».

Серьезные темы требуют времени. Необходимо, чтобы они были сформулированы отдельно от остальной болтовни и к их обсуждению подключились все сотрудники. Дабы не дробить важную информацию, мы просим написать краткий обзор. Это соответствует правилу «Если все должны это увидеть, не замусоривай чат». Таким образом, дискуссия не уползет из окна через пять минут.

Многие руководители полюбили групповые чаты за возможность в любой момент заглянуть в них и донести информацию сразу до всех. Сотрудники же из кожи вон лезут, чтобы создать видимость присутствия в чате и при этом успевать выполнять свои прямые обязанности.

В сфере разработки ПО принято во всем винить пользователей. Эти неумехи вечно делают все неправильно – а надо вот так и вот эдак. Но на самом деле их поведение зависит от дизайна. И если он вызывает стресс, значит, он плох.

Чат полезен в малых дозах, не объедайтесь им.

Большинство дедлайнов мы бы назвали скорее дредлайнами, то есть нереальными сроками с постоянно растущими требованиями к проекту. Работа накапливается, а времени больше не дают. Это не работа – это ад.

Без фиксированных, разумных пределов невозможно спокойно работать. Осознавая, что не сможешь выполнить все необходимое в заданный период, или получая дополнительные задания, начинаешь действовать в лихорадочном состоянии. Авралы не приводят ни к чему хорошему.

Мы всё делаем по-другому.

Дедлайны в Basecamp строгие, но фиксированные и разумные. Если надо сдать 20 ноября, значит, надо сдать 20 ноября. Дата не сдвинется ни вперед, ни назад.

Меняться может только объем работы – но лишь в меньшую сторону. Нельзя устанавливать дедлайн, а потом увеличивать объем. Это неразумно. Проекты у нас только уменьшаются, а не разрастаются. Постепенно мы отделяем обязательные задачи от дополнительных плюсов и отбрасываем лишнее.