Что ж, все правильно. Со странички раскрытых прав на меня смотрел пропавший суперсамец. Судя по записи, он назывался Сергеем Витальевичем Никифоровым.

Уже что-то.

Я полистала новенький паспорт. То же имя, та же вылощенная внешность. Графа «семейное положение» чиста, как слеза ребенка. Хотя это еще ни о чем не говорит. Вполне возможно, он просто не перенес данные из старого документа.

А вот в графе «прописан» все на месте. Лялин переулок. Что-то знакомое, кажется, центр. Ладно, посмотрю по карте, благо, карта в бардачке имеется.

Я покопалась в тощей визитнице и выудила из нее небольшую пачку новеньких визиток «Никифоров и сын».

А чуть пониже жирными буквами: «Адвокатская контора».

И один-единственный номер телефона. Похоже, рабочий.

Сведений о доверителе я собрала не очень много, но вполне достаточно, чтобы вернуть его частную собственность по указанному адресу. Или по месту работы.

Впрочем, сегодня суббота. И даже не суббота, а вечер субботнего дня. Вряд ли служащие господина Никифорова в экстазе ворошат тома своих адвокатских дел в это время суток. Хотя все возможно.

Проверим.

Я приоткрыла дверь машины и стала ждать. Через десять минут на улице показалась девушка, говорившая по мобильнику. Я быстро выхватила из кармана единственную взятую с собой денежную бумажку достоинством в пятьдесят рублей.

— Девушка!

Барышня повела вокруг удивленными глазами.

— Я здесь!

Девушка нашла меня взглядом и остановилась, что-то договаривая в трубку. Я сверзилась с высокого кресла и пошла к ней.

— Простите, — начала я, мило улыбаясь, — вы не поможете мне позвонить?

Девушка закончила говорить и окинула меня недоверчивым взглядом.

— Я заплачу! — поторопилась уточнить я и протянула свои единственные деньги.

Девушка еще раз осмотрела мою роскошную тачку, стоявшую сзади. Взгляд из недоверчивого стал завистливым.

— Ваша? — спросила она, кивая на машину.

— Моя, — не удержалась я от хвастовства.

— Ничего машинка…

Я протянула ей визитку с номером телефона.

— Наберите, пожалуйста, — попросила я.

— А если ответят, что сказать?

— Тогда я поговорю сама. Да вы не беспокойтесь, мы можем в машину пересесть.

— Ничего, я вам доверяю, — великодушно ответила барышня. Действительно, какая идиотка убежит от роскошного джипа, сжимая в руке дешевый мобильник «Нокиа?»

— Спасибо.

Девушка набрала номер и приложила телефон к уху. Несколько минут мы молчали.

— Не берут, — наконец сказала она.

— Спасибо.

И я протянула своей благодетельнице пятидесятирублевку.

— Да ладно! — отмахнулась она. — Не говорили же…

— А набор?

— У меня оплата после первой минуты разговора.

— Спасибо вам огромное, — повторила я уныло и вернулась к машине.

Выхода нет. Придется гнать машину самой.

Конечно, не так все страшно. Как крутится руль, я знаю. Где расположена педаль газа, тормоза и сцепления, помню. Блок скоростей здесь немножко другой, чем у «шестерки», но на симпатичной черной ручке нарисовано ветвистое дерево, объясняющее схему переключения. Зачем немцы его нарисовали — ума не приложу! Очевидно, для горе-водителей, вроде меня. Или для водителей, страдающих рассеянным склерозом.

Я склонилась над ручкой. Так, скоростей не так уж и много, всего шесть. Шестая, очевидно, задняя. Попробовать, что ли?

Я выпрямилась на сиденье, облокотилась на спинку и глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду.

Ничего. Сегодня суббота, дорога относительно свободна. Будешь держаться с самого краю, на скорости двадцать километров в час. Как-нибудь доковыляешь.

Для поднятия боевого духа я включила автомагнитолу. Салон наполнился хорошим стереозвуком. Прозвучали и растаяли элегантные ностальгические позывные «Радио-джаз», красивый вкрадчивый мужской голос прочел короткий стишок про любовь.

Ну, господи, благослови.

Я еще раз вздохнула, до отказа выжала сцепление и нерешительно потянула переключатель скоростей в сторону шестой задней скорости. Вправо и вниз. Так, во всяком случае, нарисовано. Если что не так — я не виновата.

Отпустила сцепление и легко тронула педаль газа. Машина едва заметно вздрогнула и отползла назад.

Получилось!

Окрыленная, я начала действовать смелей. Прибавила газ, выкатила из полупустого ряда машин, даже не посмотрев по сторонам. Но боги, как известно, хранят пьяниц и идиотов, поэтому мне повезло. Дорога была пустой.

Я снова произвела филигранную операцию по переключению скоростей и, установив ручку в положение «первая скорость», нажала на педаль газа.

Машина вздохнула, словно сожалея о моей малограмотности. Но послушалась и двинулась вперед.

— Ты моя хорошая! — сказала я вслух, переполненная благодарностью. — Ты моя умница!

Машина катила вперед, причем слушалась руля так же легко, как дрессированная собака слушается устных команд хозяина. Вести огромную тяжелую груду металла с классным дизайном и компьютерным мозгом оказалось на удивление просто.

Проблема в другом.

Мой приятель, возмечтавший обучить меня азам вождения, вскоре плюнул на свои потуги. Он заявил, что если бы он работал в цирке и в его обязанности входило научить этому обезьяну, то дело было бы уже сделано.

Я страдаю хроническим географическим кретинизмом.

— Запомни, тупая! — орал мой приятель, доведенный до отчаяния. — Карта Москвы — это часы! Все основные трассы располагаются по часовым стрелкам! Купи ты себе карту города, повесь ее на стенку и смотри на нее! Не запомнить их расположение может только даун!

Дауном я, к счастью, не была, но, наверное, недалеко ушла от него в плане ориентирования на местности. Карту на стенку я повесила и ежедневно добросовестно пялилась на нее по целому часу. Но ни к чему хорошему это не привело.

Самое обидное, что расположение основных дорог я помнила совершенно отчетливо и даже могла бы воспроизвести их по памяти. Они действительно смотрелись как часовые показатели. Я даже проводила для себя параллели: такая-то трасса — час, такая-то — шесть часов, а эта дорога ведет на полседьмого.

Проблема была в другом. Чтобы попасть в нужное место, надо было сначала определить свое местонахождение в пространстве.

Не знаю, как это делают моряки и космонавты. Вот уж, на мой взгляд, люди выдающегося ума. Я, стоя на оживленном перекрестке, усеянном водителями, пешеходами и множеством табличек, никогда не могла внятно сказать, где именно я пребываю. А если кто-то сердобольный тыкал пальцем в карту, я всегда стеснялась задать следующий вопрос: «В какую сторону лицом я стою? И куда мне теперь ехать, чтобы достичь нужного места: вперед или назад? И если назад, то где развернуться? И как это сделать?»