Судя по грустному голосу, приставник начинал трезветь.

— Договорились — значит, договорились. — Кортес выбрался из ямы и, оглядев массивный сундук с тяжелым кованым замком, поморщился. — Ломик никто не догадался захватить?

— Да… — Артем присоединился к напарнику и почесал затылок, — жалко такой замок ломать.

— Эх, челы, челы… — презрительно проворчал Христофан и, подойдя к сундуку, мягко провел огромной ладонью по замку. — Ломик ему подавай, несмышленышу, а ведь вещь-то старинная. Мастер делал.

Магия на приставников не действовала, сами они ею не баловались, но кое-какие приемы знали. Клады, во всяком случае, слушались их беспрекословно. Массивный замок сундука задрожал, заскрипел и неожиданно громко щелкнул.

— Вот так! — Христофан откинул крышку и пригладил бороду. — А ты говоришь — ломик.

Наемники жадно уставились в распахнутое чрево сундука.

— Ну и где диадема? — живо поинтересовался Кортес. — Как мы ее найдем в этой куче?

Многочисленные побрякушки щедро наполняли объемистые внутренности сундука. В глазах рябило от золота и камней. Неизвестный владелец не разменивался на монеты, серебро и бижутерию — коллекцию составляли исключительно ювелирные изделия самой высокой пробы: цепи, кулоны, браслеты, диадемы, серьги. Артем восхищенно поцокал языком:

— Жалко, мешок не захватили!

— Какой тебе мешок? — рявкнул приставник. — Только диадема!

— Да мы же клад нашли!

— Я тебе дам «клад нашли»! — И Христофан одним мягким движением огромного плеча оттер молодого наемника от сундука.

— Да я шучу! Я только посмотреть!

— Ну посмотреть — посмотри. Только руками не тронь.

— Да ладно!

— Ты лучше отвали, головастик, — решил приставник. — Нет у меня к тебе доверия.

Видимо, протрезвевший здоровяк вспомнил, кто уговорил его вскрыть клад. Артем послушно отошел в сторону и, наблюдая, как Кортес и Христофан буквально нырнули в сундук, обиженно сообщил:

— Я пока осмотрю, что здесь вокруг.

— Осмотри, осмотри, — рассеянно согласился Кортес, — Христофан, какой славный кулон, сколько ты за него хочешь?

— Мы же договорились — только диадема!

— Диадема — это для больших выходов, а в будние дни она сможет носить эти скромные серьги с изумрудами… Давай отложим их тоже?

— Не пудри мне мозги, чел, тебе был нужен один подарок!

— А что я буду дарить ей на будущий год?

— Тебе еще надо прожить этот год, — резонно заметил приставник. — А то сейчас стукну тебя по голове, и больше ничего тебе не понадобится.

— Я же пошутил, Христофан, — заулыбался Кортес, покосившись на внушительные, размером с его голову, кулаки приставника. — Все равно эти серьги ей не с чем носить. Нужно брать сразу весь гарнитур, вот это кольцо, браслетики брошь…

Артему стало скучно. Он понял, что дорвавшийся до эксклюзивной коллекции Кортес попробует скупить у простоватого Христофана как можно больше побрякушек — напарник никогда не отказывался от подвернувшихся возможностей, а значит, дело затягивалось.

Молодой наемник окинул взглядом темные деревья, лениво колышущиеся вокруг кладоискателей, глянул на первые звезды, неспешно появляющиеся на ночном небе, и вдруг среди негромких шумов засыпающего парка до него донесся слабый, едва различимый женский визг. Артем повернулся к спутникам:

— Вы слышали?

— Что слышали? — переспросил Кортес. — Христофан, а сколько ты хочешь за этот перстень?

— Только диадема, Кортес, только диадема. — Приставник судорожно копошился среди побрякушек. — Она была где-то здесь.

— Кортес!

— Ну что?

— Женщина кричала!

— Прекрасно, прекрасно, вечно тебе женщины мерещатся. Христофан, я все-таки куплю этот перстень тоже, у дедушки скоро день рождения.

— У наемников не бывает дедушек.

— Я — исключение из правил, Христофан. У меня большая семья, и все привыкли к дорогим подаркам. Вот это ожерелье мы используем как ошейник для болонки моей тещи.

— Это ожерелье сделали лет за триста до того, как вас поселили в Москве.

— Пожалей собачку, Христофан, ей не в чем ходить на прогулку.

Оторвать их от сокровищ было невозможно. Кортес вцепился в добычу мертвой хваткой, и теперь вокруг могли кричать тысячи женщин. Артем молча развернулся и направился в лес. Пройдя шагов двадцать, он остановился и прислушался. В отличие от Кортеса, прошедшего суровую школу имперской военной разведки, Артем еще не накопил богатого жизненного опыта по части убийств. Наемником он стал недавно, в достаточной мере случайно, поэтому, стоя в одиночестве в ночном лесу, Артем чувствовал себя не слишком уверенно. Он нащупал на поясе нож — острый и черный навский клинок. Великолепная балансировка, пожизненная гарантия, обтянутая специальным материалом рукоятка, которая никогда не будет скользить в руке ни от пота, ни от крови. Навским ножом можно было резать стальные листы до трех миллиметров толщиной, перерубать деревянные бруски и кости. Кортес показал Артему несколько хитрых приемов обращения с холодным оружием, но одно дело работать с манекеном, под руководством инструктора, а другое — в темном лесу, неизвестно против кого. Артем погладил мягкую на ощупь рукоятку. Может, не ходить? Мало ли почему кричала женщина? А вдруг от наслаждения?

Крик повторился. Гораздо ближе. И одновременно до Артема донесся хруст веток. Женщина бежала прямо на него. Наемник замешкался, и когда из кустов выскочила невысокая белокурая девушка, он просто обхватил ее руками и прижал к себе. Раздался дикий визг.

— Что происходит? Что случилось? От кого ты бежишь?

Поскольку профессиональный герой в этот момент выманивал сокровища у профессионального кладоискателя, заниматься спасением несчастной пришлось подмастерью, что, разумеется, сказалось на качестве работы.

— Не трогайте меня, не трогайте!! — закричала девушка и изо всей силы саданула Артему кулаком в живот. — Чудовище!! Не трогайте меня!!

— Да никто тебя не трогает, — сквозь зубы процедил Артем, пытаясь восстановить дыхание. Его организм только-только пришел в себя после неумеренного возлияния, и чувствительный, удар вызвал где-то внутри бурные процессы. — Что случилось, ду… гм… девушка?

Но она не слышала его.

— Чудовище! Оно гонится за мной!! Отпусти меня!!!

Может, стоило дать ей по башке? Краем глаза Артем уловил движение и поднял голову. Неясная тень скользнула между деревьями метрах в десяти от него, и только легкое колебание воздуха да неясное чувство опасности подсказывали, что она там была на самом деле. Слишком быстро для человека, слишком быстро для любого живого, кроме оборотня.