Я наблюдала, как две четырехлетние девочки играли в «Кэндилэнд» – милую детскую азартную игру, в которой игрокам приходится извилистым путем идти до радужной финишной черты. Дженни выигрывала, а Бет явно была расстроена грозившим ей проигрышем. С каждым ходом Бет все больше злилась, а глаза ее все заметнее наполнялись слезами. И чем сильнее расстраивалась Бет, тем заметнее переживала ее мама. Она слишком сильно воспринимала чувства собственного ребенка – как выражаемся мы, специалисты, идентифицировала себя с ней. Границы между ней и дочерью оказались размыты. Наконец, она вскочила на ноги, стремясь спасти свое чадо от огорчения. «В “Кэндилэнде” побеждают все!» – с наигранной бодростью воскликнула она («О, боже!» – вздыхает психолог). Маленькая Дженни удивилась. «Но в “Кэндилэнде” другие правила, – сказала она. – Кто-то всегда проигрывает». Дети уверены: в любой игре есть побежденный и победитель. И когда родители выступают с фальшивыми заявлениями вроде «побеждают все», дети не только чувствуют в этих словах ложь, но и начинают сомневаться в том, могут ли они верить себе и собственным глазам. Не надо искажать их внутреннее «чувство правды» только ради того, чтобы избавить их от огорчения. В таких случаях мы выглядим как персонаж Джека Николсона из фильма «Несколько хороших парней», который заявлял: «Ты не сможешь вынести правду». Детям правда вполне по силам. А родителям необходимо спокойно воспринимать подобные ситуации. И мама Бет должна была продолжать сидеть, не показывая, что ей жаль дочку. Борьба с трудностями позволяет детям обрести эмоциональную устойчивость.

Хорошие родители позволяют ребенку оступаться и падать, не паникуя. Они знают, что неудачи в детстве неизбежны.

Нэт Дэймон, педагог

Давайте еще раз обратимся за примером к матери-природе. Бабочкам приходится с силой вырываться из коконов. Отчаянно колотясь о стенки куколки, их крылья обретают силу. Если кто-нибудь снаружи разрушит хризалиду, бабочка никогда не сможет летать. Борьба предшествует полету. Если вам больно смотреть на переживания и страдания ребенка, напомните себе: его будущее зависит от того, дадите ли вы ему возможность самому пробить себе дорогу в жизнь. Подумайте о его сверкающих крыльях!

Родителям очень трудно видеть своего ребенка переживающими, в расстроенных чувствах. Они стремятся решить все его проблемы. Но очень часто мы не в состоянии решить их. Просто уважайте чувства и мысли ребенка – неважно, сколь бы тяжелыми они не были.

Джулия, терапевт

И в «Кэндилэнде», и в реальной жизни каждому ребенку необходимо научиться проигрывать, быть хорошим партнером и, что важнее всего, справляться с разочарованием. Я понимаю, как трудно вам видеть огорчение ребенка – здесь и сейчас. Но, пожалуйста, не путайте свои и его потребности! Я понимаю, что для вас проще помочь ему, а не оставаться сторонним наблюдателем. Но достойное исполнение родительских обязанностей начинается с умения работать над собой. Отыщите свой внутренний сигнал тревоги и выключите звук. Не спешите кидаться спасать ребенка. Подождите. Ждать – это значит сделать паузу, чтобы другие могли догнать вас.

Знаю, это звучит нелогично – и все же вы должны нацелить себя на то, чтобы позволить своему чаду расстроиться. Разочарования помогают детям взрослеть, формируют механизмы психологической защиты. Когда ребенок испытывает дискомфорт, в его мозге создаются новые связи, а психика становится более устойчивой.

На медицинском факультете одной из наших постоянных мантр было: «Тренируй – или потеряешь!». Тренируйте мышцы – и они станут сильнее. Тренируйте мозг – и он будет развиваться. Позитронно-эмиссионная и магнитно-резонансная томография позволили нам получить новые интереснейшие данные, касающиеся работы мозга, и доказали, что он обладает необычайной гибкостью (или, как говорят медики, нейропластичностью). По мнению доктора Джуди Уиллис, известного нейробиолога, «чем чаще мы используем наши нейронные связи, чем больше сигналов по ним проходит, тем выше нейропластичность нашего мозга». Проще говоря, осваивая новые типы реакций, в том числе способность переживать неприятные эмоции, ребенок развивает мозг, улучшает его работу.

Подобно тому, как любовь навеки сохраняется в вашем сердце, освоенные типы поведения прочно запечатлеваются в мозге. Эта мысль поможет вам найти в себе силы не вмешиваться, позволить ребенку самому получить новый для него опыт. Как правило, ему вполне достаточно того, что любящий родитель находится рядом. Вспомните о том, что ваш ребенок вполне способен переносить неприятности, сделайте шаг назад и дайте ему возможность действовать. Пусть он осознает, что вовсе не обязательно тратить свою жизнь на то, чтобы избегать любых моральных страданий.

Лучший выход – просто пройти через это.

Роберт Фрост

Беспокойство возникает, когда мы бродим вокруг да около, не решаясь перейти к сути. Сильный человек – не тот, кто не испытывает страха, а тот, кто способен, страшась, сделать необходимое. Вот вам живой пример того, как человек справляется со своими страданиями, – его показывают нам безутешная вдова и ее четырехлетняя дочь.

Когда маленькой Эмме было три года, ее отец погиб в автомобильной аварии. Ее мать, Энн, была совершенно опустошена этой утратой. Тема была настолько болезненной, что после похорон ни мать, ни дочь ни разу не заговорили об отце. Шли дни, но их моральные страдания становились лишь сильнее. Энн, будучи работающей матерью-одиночкой, приходила домой к ночи, совершенно разбитая, и постоянно срывалась на дочь. Их отношения превратились в гремучую смесь гнева и крушения надежд. Они все больше отдалялись друг от друга. И вот однажды Энн записалась в мою родительскую группу. Другие члены группы подталкивали ее к тому, чтобы поговорить с дочерью о смерти мужа, но Энн отказалась, объяснив, что это слишком трудно для нее. Неделя за неделей она приходила на собрания группы все с тем же удрученным и измученным видом. Избегая болезненной темы, и мать, и дочь страдали все сильнее. Но в последнюю неделю работы группы Энн, впервые за все это время, пришла на встречу с умиротворенным выражением лица. Ее спросили, что произошло, и она рассказала, как Эмма попросила прочитать ей сказку «Король-Лев». Энн еще ни разу не читала дочери эту книжку и была рада прочесть что-нибудь новенькое, – но внезапно она вспомнила, что отец-лев в сказке умирает.

«Сначала я хотела пропустить несколько страниц, чтобы не причинять дочери лишнюю боль, – призналась Энн. – Но благодаря работе в группе я решилась прочесть ей эти страницы. Эмма расплакалась, а потом, зарывшись головой мне в колени, всхлипывая, произнесла: “Мой папа тоже умер, как Король-Лев!”»

Энн рассказала, как они плакали, обняв друг друга. «Мне было очень больно, и все-таки я впервые за все время, прошедшее со смерти мужа, ощущала такую близость с дочерью, – призналась она. – Глядя на слезы Эммы, я испытывала облегчение, чувствуя, что могу по-настоящему ее утешить… Эмма спросила, где теперь ее папа, и я объяснила, что он на небесах. Она спросила, можно ли ей обнять его. Я сказала, что мы можем обнимать его в душе. Тогда она, вскочив, кинулась в чулан и принесла оттуда длинную линейку и перчатку. Надев перчатку на конец линейки, она подняла ее повыше и произнесла: «Привет, папа! Это я, Эмма. Я просто очень хотела обнять тебя».