Анна Степановна взглянула на свою тарелку и с удивлением заметила, что та пуста, за разговором десерт как-то незаметно закончился. Она с сожалением вздохнула.

— Может быть, вам еще что-нибудь заказать? Еще какой-нибудь десерт? — предложил Маркиз.

— Да нет, что вы, как можно, я и так перебрала калорий… — запротестовала женщина, но тут же выражение ее лица изменилось, и она пробормотала: — Ну, если только вон ту фруктовую корзиночку…

Расторопная официантка тут же принесла новый десерт, Анна Степановна откусила кусочек и порозовела от удовольствия.

Лёня решил воспользоваться ее хорошим настроением и продолжил расспросы:

— Кто же теперь будет у них домом заниматься? Кто будет за порядком следить? Или у них уже кто-то есть на примете?

— Да что вы говорите, Леонид! — Экономка удивленно округлила глаза. — Да откуда? Она, эта, с позволения сказать, хозяйка, в жизни прислуги не нанимала! Она даже не знает, как это делается! Да и потом, она прямо трясется, когда чужой человек в доме! Или это только на меня у нее такая реакция?

— Думаю, просто характер у нее скверный, — успокоил экономку Лёня. — Есть такие женщины — обязательно им надо поругаться! Без этого они никак не могут!

— Точно… — Анна Степановна отодвинула пустую чашку и посмотрела на Лёню очень внимательно.

Очевидно, до нее наконец дошло, что не просто так незнакомый мужчина пригласил ее в кафе и задает вопросы. Вспомнила она, как охранник в поселке вытянулся при виде машины этого человека, и даже пузо его куда-то пропало. Кто он? Если бы из милиции или из другой какой конторы, то удостоверение бы предъявил, прямо бы задавал вопросы, а не ходил вокруг да около. А этот, вишь, интересуется.

Анна Степановна испугалась, что не так что-то с наследством покойного хозяина и отберут у нее тогда честно заработанную однокомнатную квартиру.

«Ничего больше не скажу, ни слова!» — подумала она, и мысль эта немедленно отразилась на ее лице.

Лёня все понял совершенно правильно и махнул официантке, чтобы принесла счет.

Лола проснулась оттого, что кто-то весьма ощутимо тряс ее за плечо.

— Пу И, — сонным голосом сказала она, — оставь меня в покое, дай поспать!

На что Пу И ответил голосом ее компаньона:

— Вставайте, графиня, вас ждут великие дела!

— А, это ты… — Лола приоткрыла один глаз. — Чего тебе?

Маркиз не стал бурно возмущаться, взывать к Лолиной совести, стыдить ее и напоминать о вчерашнем их разговоре. Вместо этого он сдернул с боевой подруги одеяло, подхватил ее за плечи и рывком поставил на ноги.

— Ты чего? — Лола так удивилась, что не стала возмущаться.

— Хорош дрыхнуть! — рявкнул Маркиз. — У тебя всего полчаса на сборы!

— Куда еще? — Лола прислонилась к его плечу и попробовала прикорнуть стоя.

— На работу! — прорычал Лёня. — Племянника перехватить на дороге! Веника! Он сегодня к часу поедет в свой техникум, так что ты его должна перехватить.

— Это что, я буду голосовать на перекрестке, как дорожная проститутка? — От возмущения с Лолы слетели остатки сна. — Ты совсем спятил — такое мне предлагать?

— Проснулась, — удовлетворенно констатировал Маркиз, — уже хорошо. Имей в виду, стрелки тикают, уже двадцать пять минут осталось. Значит, одеваешься так, как выглядит шикарная девица в его, Веничкином, представлении.

— Не учи ученого, — зевнула Лола, выразительно взглянула на Лёню и скрылась в ванной.

Вышла она оттуда через десять минут в полной боевой раскраске. Косметика была самая дорогая, но слишком яркая и вызывающая, и было ее чересчур много, чтобы неопытный взгляд счастливого наследника сразу все заметил.

Еще десять минут Лола провела за выбором гардероба, поставив при этом личный рекорд, а когда вышла из спальни, Маркиз даже присвистнул:

— Круто!

На Лоле была суперкороткая юбка, лаковые сапоги-ботфорты и коротенькая курточка, отороченная мехом неизвестного науке животного, со сверкающей надписью на спине «Dolce & Gabbana», чтобы все желающие могли прочитать знаменитое название. Лола понадеялась, что племянник уже успел узнать, что это за фирма. В руках у Лолы была большая сумка, дорогой итальянской же фирмы, покрытая стразами и блестящими финтифлюшками. В ушах — серьги с крупными бриллиантами, на каждой руке — по три кольца.

— Не слишком сильно? — спросил было Лёня, но тут же прикусил язык, ибо вспомнил: в том, что касается внешних атрибутов, Лола разбирается гораздо лучше его.

— Сразишь этого чудика наповал! — сказал он, подавая подруге стакан апельсинового сока. — Как раз машинку тебе Ухо подобрал подходящую.

Ухо был давнишним приятелем Маркиза, держал автомастерскую на Обводном канале и был замечателен тем, что мог за весьма короткое время раздобыть любую машину, мотоцикл, катер или строительную технику, от башенного подъемного крана до крошечного детского автомобильчика на батарейках. Методы его были не всегда честные, то есть брал машины Ухо, не предупредив хозяев, проще говоря — без спроса, однако после использования возвращал на место.

— Да, чуть духи не забыла. — Лола взялась за ручку двери, но остановилась.

— Пути не будет, — нахмурился Маркиз. Он, как все люди цирковой профессии, был суеверен.

Однако, повинуясь Лоле, щедро опрыскал ее удивительно пахучими духами. Кот, вышедший в прихожую проводить хозяйку, чихнул и с негодованием удалился.

— Не переборщили мы? — забеспокоился Лёня. — Вдруг у этого Веника аллергия на духи?

— Нормально все! — И Лола непринужденно удалилась, сделав домашним ручкой.

Машина и вправду оказалась шикарная — двухместная дамская «Ауди» ядовито-розового цвета.

Маркиз ехал впереди на своем автомобиле, чтобы указать Лоле место, где нужно встать.

Поставив Лолу на исходную точку, он развернулся и уехал к предыдущему перекрестку, чтобы наблюдать оттуда за развитием событий.

Лола посидела в машине, выкурила сигаретку, чтобы войти в образ, подкрасила губы и заскучала. Позвонила Лёне и пожаловалась, он шикнул на нее, чтобы не отвлекала.

— Имей терпение!

Вот как раз с этим у Лолы всегда было плоховато.

— Да что он, передумал, что ли?

— Да нет, будет точно на занятиях, я в его техникум звонил. Слушай, да вот же его «мерседес»! Лолка, на старт!

Лола вышла их машины и сделала самое беспомощное выражение лица. В своих приготовлениях она рассчитывала на незрелые и вульгарные представления счастливого наследника, однако очень скоро выяснилось, что другие особи мужского пола имеют такие же представления о женской красоте.

Не успела она расположиться, как рядом тут же остановился черный «бумер». Стекло опустилось, и из окна выглянул бритый мужик — по виду бывший браток.