Присмотренные квартиры находились на приличном расстоянии друг от друга, так что я сомневалась, что теперь успею посмотреть их все. Минимум три варианта уже можно вычеркивать…

— Тебе должны передать ключи? — уточнил он, открывая передо мной дверь машины, и я машинально села внутрь.

— Нет, я еще не определилась с квартирой… Хотела посмотреть варианты.

— Сразу с вещами? — недоверчиво произнес Ярослав Львович, замерев возле двери.

А я пожала плечами, улыбнувшись. Не рассказывать же мне про сестру, которая категорически против моей работы.

— Хм.

Ярослав Львович окинул меня задумчивым взглядом, а до меня наконец дошло, что я сижу в машине, а он стоит снаружи.

— Простите, если рабочий день уже закончился, я могу идти?..

Он чуть наклонил голову, чтобы лучше рассмотреть меня, и неожиданно спросил:

— Давно не смотрел съемные квартиры. Возьмешь меня с собой, воробушек?

Глава 13

Давно мне не было так стыдно.

Вот, казалось бы, ерунда.

Не я разрисовывала подъезд. Не я раскидывала мусор на улице. Это не я наводила тут беспорядок. Не моя посуда грязной горой стоит в раковине. И уж точно не мой ребенок ободрал обои на кухне… А все равно стыдно перед Ярославом Львовичем было мне.

Он с независимым видом стоял посреди комнаты, разглядывая потолок с желтым пятном, пока я, постоянно оглядываясь на него, осматривала остальную часть квартиры.

Бывшие квартиранты — усталая женщина с годовалым ребенком на руках, девочка лет пяти и постоянно гавкающая собака породы двор-терьер — неустанно следовали за мной, будто боялись, что я украду застиранные детские колготки или яблочное пюре, баночки из-под которого занимали все поверхности на кухне.

Под их подозрительным взглядом было еще более неуютно, поэтому, вернувшись в комнату, я дотронулась до рукава Ярослава Львовича, попросив:

— Пойдемте?

Он кивнул и, попрощавшись с жильцами, повел меня к выходу.

Квартира была не так плоха, как предыдущие. Просто не убрана, погрызена псом и временем. После тяжелого вздоха и взгляда на часы, можно было согласиться на нее, если бы там сейчас не проживали люди.

У них была еще неделя, чтобы выселиться, а вот у меня столько времени на ожидание не было.

— Куда дальше? — открыв подъездную дверь, вежливо уточнил босс, а я в очередной раз пожалела, что согласилась на его присутствие.

Ярослав Львович никак не комментировал квартиры, в которых побывал, но и так было понятно, что он обо всем думает. И что теперь будет думать обо мне.

Буду приходить я на работу, вся такая красивая, в дорогущей, выбранной им лично одежде, а он будет знать, что проснулась я в квартире, по которой ползают тараканы, умывалась в раковине, из которой течет желтая, ржавая вода…

Я тряхнула головой, отгоняя упаднические мысли.

Хватит.

Если я начинаю свой жизненный путь не в фешенебельной квартире с видом на Москва-сити, это не значит, что я хуже. Может, даже лучше: не побоялась выйти из своей зоны комфорта, поехать в столицу, чтобы устроить свою жизнь.

Кто молодец? Конечно, я.

— Ярослав Львович, спасибо, что сопровождали и подвозили, но дальше я сама, — гордо произнесла я.

— Будешь от одной квартиры к другой на автобусе добираться вместо комфортабельного автомобиля? — иронично уточнил он, обернувшись.

— Почему нет?

— С вещами, — напомнил он, кивнув на пакет, оставленный в салоне.

— Не хочу вас задерживать, — повторила я, упрямо взглянув на него, из-за чего он усмехнулся.

— Воробушек, ты меня что, прогоняешь? — протянул он насмешливо, а щеки опять запылали.

Хорошо хоть в свете фонарей это не так заметно.

— Нет, просто беспокоюсь, что у вас могут быть свои дела.

— Что может быть важнее, чем комфортное устройство важнейшего сотрудника? — провокационно уточнил он и открыл мне заднюю дверцу автомобиля. — Правильно. Ничего. Куда дальше, воробушек?

— Я — Аня, — упрямо, но очень тихо произнесла я, садясь внутрь.

Смешок, показывающий, что меня услышали, раздался одновременно с тем, как захлопнулась дверь.

— Какой следующий адрес? — флегматично уточнил Алберт с водительского сидения.

А я вздохнула над суровой жизнью, в которой начальник с личным водителем возит меня смотреть на съемные квартиры... Ужас.

… Вот чего я переживаю? Хотят возить — пусть возят.

Встретившись в выжидательно-насмешливым взглядом Ярослава Львовича, успевшего занять место возле меня, я потянулась к телефону.

Разговор получился неприятным.

На меня накричали, сказав, что не будут ждать лишние полчаса, и вообще риелтор уже на другом конце Москвы. А я, сбросив звонок, задумчиво посмотрела в окно.

Ладно. Значит, дальше в хостел, что, машинально, я и озвучила.

— Ну все. Побаловались и хватит, — хмыкнул вдруг Ярослав Львович и приказал Альберту. — Давай домой.

— Принято.

Машина начала движение, а я запаниковала.

Кто знает, где это «домой» и есть ли там метро и автобусные остановки.

— А можно я здесь выйду? Или вы меня на остановке высадите?

— Сиди, воробушек. Сегодня ты будешь ночевать в тепле, а не на жестких и холодных сидениях Казанского вокзала.

— Я и не собиралась ехать на вокзал.

Ярослав Львович усмехнулся.

— Вот и молодец, послушный воробушек.

Я ни на что не давала согласия, чтобы меня можно было назвать послушной… Но под взглядом насмешливых глаз произнести это вслух почему-то не решилась. И ведь не трусиха…

Глава 14

— Я хотела бы кое-что уточнить, — произнесла, глядя на объемный пакет в руках босса.

Пакет с моими вещами, который он, между прочим, нёс к себе в квартиру! С ума сойти можно…

— Да, воробушек?

Ярослав Львович нажал на кнопку лифта и повернулся ко мне, не скрывая уже ставшей привычной, насмешливой полуулыбки.

— Это ваш дом?

— Ты переоцениваешь мою состоятельность. Только квартира.

Значит, мы все же приехали к нему… Мне уже нужно вспоминать предупреждения сестры или еще рано?..

— Я... Хм. У вас, наверное, большая квартира?

— Никто еще не жаловался… Воробушек, я не думал, что ты такая меркантильная. Ты, когда идешь в гости, у всех о размерах спрашиваешь?

Я мучительно покраснела, и в этот момент дверцы лифта открылись.

Как жаль, что в нем висело зеркало во всю стену… Не хотела я видеть краснеющую девушку-блондинку и насмешливо глядящего на неё брюнета.

«Не её уровень», так и вспоминались слова Альбины.

Стало противно.

— Я спрашивала о